Камбала, бычки, лосось

Павел Лемберский. В пятьсот веселом эшелоне: Главы к роману.
– USA: Franc Tireur, 2011. – 216 с.

Книга писателя и сценариста Павла Лемберского, русского американца с тридцатипятилетним стажем, как скупо сообщают аннотации, – «о похождениях русских эмигрантов в Америке». Дело здесь не в похождениях, не во внешних событиях (не столько в них) – хотя без них, понятно, никакой жизни не рассказать. Это история людей, изъятых (изъявших себя) из родимого контекста и обрастающих в эмиграции контекстами новыми, еще как следует не известными и далеко не освоенными. О том, как топорщатся новообретаемые – и покидаемые – контексты: «…Илюша Нежинский и Андрей Фазамахер, нестарые, но уже несколько поистрепанные частыми переменами среды обитания номады, сохранившие, однако, то, что французы, да и американцы тоже, особливо филологи-компаративисты именуют joie de vivre, а одесситы, отступая от характерной для них предрасположенности к броским афоризмам, иногда называют «руки вместе, ноги врозь: камбала, бычки, лосось – вкус непередаваемый, запах незабываемый» и чертят руками в воздухе замысловатые арабески…» – и как человек в них снова и снова пробует быть самим собой.

Литературовед и критик Илья Кукулин, которого в связи с книгой Лемберского уже кто только не цитировал – не устоять перед этим соблазном и мне, – охарактеризовал манеру автора как «самоироничное описание освобождающегося сознания». Нырнув в текст, читатель получает возможность пережить изнутри особенности сознания эмигрантов, «промелькнувших и растаявших как легкий послеобеденный сон девяностых», – а может быть, в какой-то мере и эмигрантов вообще. Перед ним – сплошная, казалось бы, бравада и буффонада, острое шутовство, отчаянное ерничество. Да, но бравада – горькая, и буффонада – трагическая. Освобождение без этого не обходится, иначе оно ненастоящее.

К людям, покинувшим исконную среду обитания, возвращается миро- и самоощущение подростка. Это – люди с содранной кожей, нервами наружу – оттого и веселятся зло и размашисто, устраивают себе из едва ли не всякой проживаемой ситуации игру в бисер, который щедро мечут перед кем ни случится. Неважно, что прежняя, сброшенная кожа-среда никуда не годилась (или чувствовалась таковой, какая разница), что она с той или иной степенью энергичности сама из себя выталкивала. Важно, что она сброшена и обратно в нее не войти. Надо наращивать новую.

Еще хищное, еще живое, еще нервное... Франц Снейдерс. Рыбный базар. 1620-е. Эрмитаж, Санкт-Петербург

Может быть, книга – потому и «главы к роману», а не роман, что новая, американская история пассажиров «пятьсот веселого эшелона» еще не сложилась как таковая, не срослась в цельность (которую роман предполагает). Она лишь нащупывает себя и свои будущие сюжеты. И потому это – книга, переполненная – еще далеко не ясным и уж точно ни в какой степени не гарантированным, но насущно необходимым – будущим. Все здесь живое, хищное, нервное, чуткое, дышит, ныряет и плавает. Камбала, бычки, лосось.