Герман Власов. Определение снега: Книга стихотворений.
– М.: Водолей, 2011. – 88 с.
У московского поэта и переводчика, лауреата Международного литературного Волошинского конкурса в номинации «Поэзия» (2009), дипломанта в номинации «Переводы» (2010) Германа Власова (р. 1966) книга «Определение снега» – пятая по счету. Ее суть (как и суть всей поэтики Власова) точно отражает название одного из предыдущих сборников Германа – «Просто лирика».
Просто лирика – именно так. Не стеб, не ирония, не «актуальная поэзия». Эта поэзия – другая, неактуальная, отчасти несовременная (о том, какое у нас тысячелетие на дворе, часто можно догадаться только по постмодернистскому отсутствию знаков препинания) и потому не столь заметная. Которая вроде бы довольствуется малым, однако обнажает сущности обычных вещей – как у Тарковского: «На свете все преобразилось, даже/ Простые вещи – таз, кувшин, – когда/ Стояла между нами, как на страже,/ Слоистая и твердая вода.// Нас повело неведомо куда./ Пред нами расступались, как миражи,/ Построенные чудом города┘» И задолго до Тарковского: «┘Парки бабье лепетанье,/ Спящей ночи трепетанье,/ Жизни мышья беготня...»
Вот и лирический герой Власова, тоскующий по былому и несбывшемуся романтик-мечтатель, «собиратель солнечной пыли, дождевых облаков и луж», пытается по-пушкински («Я понять тебя хочу,/ Cмысла я в тебе ищу┘») понять повседневное бытие, отправляясь на поиски смысла самым обыденным путем – «дом, дорога, лесной ручей,/ лодки, остров, Москва, Неглинка,/ электричка, брусника с рынка,/ где торгуют страной ничьей». Этот герой может быть кем угодно – учителем или рыболовом («провинциальные учителя/ рыбаки электрики и счетоводы/ лучше других знают как летит земля/ как змеей ползет через годы┘»), главное – особый угол зрения, позволяющий видеть микрокосмос в каждой пылинке. И хотя дойти до самой сути удается не всегда – иначе это была бы не поэзия, а чистая философия, да и смыслы переменчивы, как узоры в калейдоскопе – все равно получается красиво: «грубая фактура мел и сажа/ воннегута верный перевод/ для вороны только часть пейзажа/ наш балкон где музыка живет// если на скопление бутылок/ солнце свой наставило зрачок/ или рядом в двух шагах непылок/ пролетит по небу паучок// на какой-то домотканой нити/ ариадны волосе седом/ верную гармонию берите/ и несите осторожно в дом...»