Приблатненные коллаборанты

Александр Даллин. Бригада Каминского.
– М.: Московский писатель, 2011. – 92 с.

Бывают названия, которые начинают «играть» помимо воли автора, придавая новые значения книге. Например, оригинальное название антивоенной поэмы Владимира Маяковского «Война и мiръ». Слово «мiръ» в дореформенной орфографии обозначает крестьянскую общину («мир» как антоним слова «война» писался «миръ»). В таком написании стихи Маяковского приобретали особенное социальное прочтение: ведь основная тяжесть Первой мировой войны легла на плечи крестьянства – наиболее широкий социальный страт.

Название книги американского историка, сына эмигранта-меньшевика Александра Даллина (1924–2000) получило новые смыслы невольно, помимо воли автора, и только в переводе на русский язык (первое издание вышло на английском в 1972 году). Но сначала о содержании работы.

Даллин при помощи трофейных документов и опроса свидетелей восстановил историю стихийно возникшего в конце 1941 года на оккупированной территории Локотского округа (Брянская область) местного самоуправления. Немецкая администрация не вмешивалась в его жизнь, ограничиваясь лишь стандартным налогообложением. В Локте были распущены колхозы (интересно, что нацисты, лицемерно выступая под флагом «борьбы с большевизмом» и освобождения народа «от колхозного рабства», не спешили бороться с самими колхозами), созданы собственные вооруженные силы для борьбы с партизанами.

Казалось бы, счастливая сказка, возможный путь третьей силы, без Гитлера и Сталина. Вот только альтернативу осуществляли бывшие советские люди. И действовали они в борьбе с коммунистами вполне по-советски. Даллин пишет о партийном строительстве (создании национал-социалистической партии «Викинг»), плановой экономике, бюрократизации административного аппарата. Кроме того, формировался культ вождя – руководителя администрации округа обер-бургомистра Бронислава Каминского.

В контрпартизанской борьбе Каминский вел себя крайне жестоко. Последнее вынуждены были признать и часть его апологетов в эмиграции. Многие народные мстители, которых он образно называл в своих приказах «скорпионами», решив под воздействием немецкой агитации или разочаровавшись в коммунизме прекратить борьбу, предпочитали идти к Власову, а не к Каминскому («к этой сволочи мы не пойдем»). Террор против партизан касался (прямо или косвенно) и мирного населения. Даллин приводит рапорт одного из немецких офицеров, побывавших в Локте: население трепещет перед обер-бургомистром. Только страх перед ним держит их всех в повиновении. Похоже, советские оценки деятельности Каминского при всей своей ангажированности не были далеки от истины.

В дальнейшем части Каминского, которые он сам называл Русской освободительной народной армией, были реорганизованы сначала в бригаду, а затем 29-ю дивизию СС. Ее части приняли участие в подавлении Варшавского восстания, названного Даллиным «самым позорным эпизодом эпопеи Каминского». От деяний русских эсэсовцев, по признанию начальника штаба вермахта Гейнца Гудериана, «волосы становились дыбом» (интересно, что Локотское самоуправление возникло в зоне ответственности 2-й танковой группы, которой тогда командовал «Ураган»-Гейнц). Возможно, его оценка повлияла на дальнейшую судьбу Каминского. Почти по Гоголю – «я тебя породил, я тебя и убью». Как следствие – бригаденфюрер был расстрелян самими немцами (официальная версия, которую, впрочем, тоже не стоит окончательно сбрасывать со счетов, – нападение польских партизан). Сама же дивизия вместе с остатками 30-й дивизии СС (белорусской) вошла в состав власовской РОА, к вящему неудовольствию руководства последней. Ведь сами власовцы подобных преступлений (массовые расстрелы, террор по отношению к гражданскому населению) не совершали (отдельный вопрос: выступление против преступного режима во время войны на стороне другого преступного режима).

Основная тяжесть войн ложилась на плечи крестьянства. Алексей Колесов. Крестьянка, подающая солдату пить. 1859. ГТГ

В чем же новый смысл названия? В значении слова «бригада», которое появилось в 90-е годы. То же ощущение вседозволенности и отмороженности. Чисто конкретный беспредел, в котором к гитлеровскому и сталинскому террору добавился террор коллаборантов. А жертвы – все те же простые обыватели, которые не захотели (а многие просто не успели) эвакуироваться. Не зря ротмистр власовской армии Георгий Чавчавадзе называл каминцев «лихими», но «приблатненными».