Светлана Рахманова
Мария Попова любит бывать на Чистых прудах, там "ветер задирает юбку".
Фото Олеси Емельяновой
В один из непоэтически жарких вечеров в Московской библиотеке имени Максимилиана Волошина состоялся творческий вечер молодой поэтессы Марии Поповой. Мария окончила культурологический факультет ГАСК, работает журналистом. Не раз принимала участие в Межвузовском форуме им. Гумилева, где запомнилась мэтрам по строчке «В руинах храма я на корточках сижу и молча одуванчики срываю». А еще она – лауреат конкурса оптимистичной поэзии «Поэтическая Аптека-2009», который проводит журнал «Студенческий меридиан». Стихи Марии Поповой заметил тогда поэт Леша Ефимов, входивший в состав жюри.
И вот Маша решила вынести на суд публики свои новые работы. Что обнаружилось? С момента участия в «Поэтической Аптеке» ее творчество заметно помрачнело. Если раньше она писала: «А Ты – причина/ Моих счастливых губ,/ И монологов длинных,/ И тишины в метро,/ И колыбельных сыну┘» или «Дай мне стать твоим домом,/ Желтой бабочкой в поле,/ Синим ласковым морем/ И холодным дождем». То в свежей подборке, озаглавленной «Репродуктивный возраст», мы обнаруживаем: «бывают дни когда не трогает ничто/ кроме котлет к обеду и покупки зубной пасты к ночи/ когда причудливый депрессии балет/ диктует чувств движеньям как графитчик маркером рисует по стене/ что ты одна ну и тебя никто не хочет/ не в сексуальном плане боже упаси/ в общежитейском что гораздо хуже┘» Даже строки теперь начинаются с маленьких букв, и знаки препинания как будто не хватает сил поставить. Тем не менее гости вечера стоически выдержали эти женские инсинуации. И ни один мужчина, которых было две трети от числа присутствующих, не сбежал.
Стихи Марии Поповой очень женские. Ее лирическая героиня обладает юной душой: «А мы гуляем после института./ Весна не первая, и впереди их много./ Бывать на Чистиках/ Совсем мне не противно./ Откуда-то здесь булочками пахнет,/ И ветер задирает юбку мне,/ Как в школе». Это пишет девушка, которой все-таки больше 25 и которая сама мама школьника. Свежесть и острота восприятия жизни – не это ли важные качества поэта?
Однако, несмотря на душевную молодость, в героине Маши Поповой присутствует то, что психологи назвали бы взрослостью. Такое сочетание придает строкам Маши индивидуальность. Вот, например, стихотворение о маме: «мама обнимает сковородки нянчится с кастрюлями и плитой/ мама днями на кухне танцует в этом ее покой/ ухаживает за полом квартиры/ ухаживает за беспорядком/ в магазинах страдает и у телевизора вздыхает украдкой┘/ вечером уходит в свою комнату спать внутри себя дрожа/ мое давнее детство словно в темнице в себе держа».
Помимо тяжести одиночества, ощущения сковывающей холодности бытия и бездушия судьбы мы находим в последних стихах Маши отстраненных, равнодушных, отнюдь не героических мужчин, считающих прыщики на лице лирической героини, заливающихся пивом и опасающихся залета: «мой парень подозревает меня в колдовстве/ находя в своей квартире повсюду/ мои волосы/ вдруг я его привяжу/ и рожу ему малыша┘/ я улыбаюсь/чувствую себя социально опасной/ просто я женщина/ репродуктивного возраста/ и мне это нравится/ да» или «ты хотел бы пересчитать/ моих бывших любовников/ и все прыщи на моем лице/ я тем временем от безделья прикидываю/ объем алкоголя который ты выпиваешь/ а также сколько квадратных метров/ в твоей темной комнате/ кто из нас прав – не знаю/ наверное оба/ любовь ли это – не знаю тоже/наверное это жизнь/ и точно – стихи».
Вот еще характерные для «Репродуктивного возраста» строки: «я недостаточно хороша собой, чтоб вывешивать мои фотографии в блоге/ и говорить комплименты/ недостаточно успешна чтобы публично называть меня своей девушкой┘»
Тем не менее «еще совсем не время умирать/ и даже просто в голос голосить/ по поводу себя совсем не время/ мне просто хочется всем тем большим девчонкам посвятить/ которым тяжело свое стихотворенье»
Героиня Марии Поповой достаточно сильна, чтобы построить счастливые отношения даже с тем исходным материалом, именуемым мужчиной, который ей дается равнодушным Высшим Началом: «репетирую нежность/ в своей внутренней одиночной камере/ подбирая слова, способные разомкнуть/ извивы корней, труб, сосудов и проводов/ переплетенных наглухо/ накрепко сковывающих/ льдом отчаяния муки разлуки/ разбрызгиваю вовне/ к тебе/ себя/ извиваюсь ласково/ подбираюсь медленно/ заглядываю в глаза/ тебе – нужна?/ я – уже – да». И это сродни камланию и колдовству.
Что же позволяет не отчаяться, продолжать жить? Личный духовный опыт: «Я изменяюсь/ Я женщина/ Я высота и глубина и долгота/ Бог знает, что еще мне даст/ Ведь я в его ладони/ Тонкий звон и ветер». Или вот еще строки, в которых, к слову, присутствуют не только прописные буквы, но также знаки препинания: «Вера, вечность, покой./ Мир вокруг – Словно Божья ладонь./ Не виновен никто./ Не виновна и я. И нет страха».
То ледяные, то прохладные стихи Марии Поповой стали чем-то сродни кубикам льда в стакане с теплой минералкой в душный летний день, когда не хочется ни думать, ни ощущать. Прочитанные не слишком уверенным голосом, они напомнили слушателям, что те еще живы. Поэтессе отдали должное все, включая гостей из журналов «Студенческий меридиан», «Наш современник» и легендарной студии Игоря Волгина «Луч».
