Синдром «ухода от реальности» – категория психиатрии. Конфликт подсознания и окружающей среды приводит к бегству в болезнь, в псевдодементность (ложное слабоумие), заставляя испытывающего дисгармонию «играть» в больного или ребенка, неспособного к нормальной жизни, или прибегать к реакции «отказа», не соглашаясь двигаться и вообще что-либо делать. Такая непроизвольная симуляция болезни в современной прозе заменяется имитацией жизни. Имитацией не в значении выставления себя не тем, кто ты есть (впрочем, такое тоже имеет место), а в плане подражания внешним скриптам обыденности при полном их отрицании.
Война с прозаичностью и поиск нетипичного и есть, наверное, главный рефрен сегодняшнего мировоззрения. Негативизм массового сознания, бывший по преимуществу уделом лишь нонконформистов и детей (нежелание быть как все и жажда противодействовать внешнему влиянию), – очень в духе нашего времени. Новейшая теория литературы, заброженная на западном структурализме и постструктурализме, уставшая от всяческих «пустот» и обессмысливаний, питается от живой беллетристики, от того, что мыслит писатель – человек с обостренным сознанием. Посыл немца Петера Штамма (рецензия на его роман – на этой полосе) в самом быстром обобщении мало отличается, к примеру, от интенций русского Романа Сенчина. Мир круговоротен, взаимосогласен и любит повторяться.
Два бытийных хайдеггеровских модуса «подлинности» и «неподлинности», присущие человеческому бытию, особенно актуальны в свете размноженности реальности, релятивизма ее истолкований. Эти ощущения призрачности выражаются не только в феномене «виртуальной личности» в пространстве интернета, не только в романах, посвященных альтернативной или будущей истории, но и в литературе о настоящем, «тутошнем» и привычном.
В самом примитивном толковании в искусстве работают два двигателя: либо жизнеотображающий мимесис существующего (реалистические направления), либо измышляющий генератор новых смыслов (сюрреализм, символизм, метаметафоризм, концептуализм и т.д.). У представленного здесь Джеймса Парди с его многослойной и пестрой реальностью и чрезмерной яркостью гиперболичных персонажей тем не менее происходит примерно то же отталкивание от реальности, что и у Штамма. Ведь в любом случае поиск кодов к пресловутой «высшей» реальности, наличествующей во многих мировоззренческих системах (к примеру, буддийская «трисвабхава», иерархизация трех уровней природы), в современном искусстве может вестись не только через форму, но и через план содержания, рассекречивающий рецепты отрыва от данности. При том что искусство в целом уже является эскапизмом.