5 мая исполнилось 190 лет со дня рождения Карла Маркса (1818–1883). Мы решили узнать, как относятся к этой неоднозначной исторической фигуре литераторы и философы, и обратились к ним с двумя вопросами: 1. Как вы оцениваете личность и историческую роль Карла Маркса? 2. И его влияние, на искусство и, в частности, литературу?
Андрей Ашкеров, философ
1. Увидев этот вопрос, основоположник научного коммунизма искренне бы рассмеялся, ибо меньше всего предполагал, что останется в истории как этакая интеллектуально-политическая «звезда». Меня Маркс интересует не как личность, сыгравшая «известную роль», а как метафора, обозначающая господство политэкономического стиля мышления.
2. Маркс-исследователь соединил поистине вдохновенный преобразовательный романтизм с дотошностью бытописателя-реалиста, зацикленного на изучении «обстоятельств жизни». Но главное – Марксова эстетизация революционного действия обернулась революцией в эстетике.
Владимир Бушин, литературный критик
1–2. Маркс – выдающаяся личность, редкостная по своим интеллектуальным и психологическим способностям. Когда Энгельс сказал, что со смертью Маркса человечество на целую голову стало ниже, он был прав. Кроме того, Маркс не был трусом. Чего стоит его защита в суде «Новой Рейнской газеты»! Но в первую очередь Маркс – это богатырь мысли. Правда, писал он довольно сложно, но его сочинения просто напичканы цитатами и именами писателей от античности до современности. Это был человек огромной культуры.
Федор Гиренок, философ
1–2. Булгаков ошибался: Маркс – не религиозный тип. Маркс – аутист. Но аутистом можно быть в себе, а можно быть для себя. В себе – это человек из подполья Достоевского. Для себя – Петр Верховенский из «Бесов». Маркс – это нечто среднее между ними.
Карл Маркс – гений. До него мир был одним, а после него он стал другим, необратимо изменившись. Маркс заставил мир говорить на своем языке. Мне иногда даже кажется, что нет никаких социальных наук, а есть только один Маркс. И если слух о том, что Маркс умер, подтвердится, то можно быть уверенным, что вместе с ним умерли и все социальные науки.
Маркс – символ эпохи больших иллюзий, носителями которых была масса. Сегодня время изменилось. У нас нет былых иллюзий. Сегодня никто никому не верит, и все находится под подозрением. Массы людей живут без грез, выбиваясь из сил в погоне за достатком. Их жизнь монотонна и скучна.
Бахыт Кенжеев, поэт
1. Отвечу словами из романа «Дар» Набокова: прескучнейшая личность! Учился в университете, сдавал зачеты и экзамены. Запомнился только какой-то препошлейший «портной», который «шьет сюртук», причем этот «сюртук» при переходе из рук в руки «источает денежный пот». Пардон, столь же неаппетитно, сколь безвкусно. Один мой приятель, экономист международного класса (и западный студент-шестидесятник), уверял меня, что Маркс был гениальный экономист, которого извратили всякие там Ленины и Сталины. Оставляю это на его совести. Может быть, я и неправ. Возможно, что Маркс хотел добра. Возможно, он хотел, чтобы рабочие отобрали имущество у буржуазии (а также ее прислужников – врачей, инженеров, ученых...) и уничтожили ее кротко и без пролития крови, скажем, на кострах сжигая. Так что, пардон.
Я не экономист (да и за деньги не хотел бы таковым стать, поскольку все они примерно такие же ученые, как астрологи), однако же помню одно из самых ярких впечатлений ранней перестройки. А именно: стоит серый бородатый гранитный Карл Маркс близ «Метрополя» и смотрит сурово. А постамент евойный, и сюртук, и плечи даже – все граффити перепачканы. Грешен, очень обрадовался.
2. Влияние Маркса на искусство и, в частности, литературу. Нулевое, боюсь, исключая упомянутый выше памятник Маркусу. Виноват, Марксу. Впрочем... думается, что в романе «Братья Карамазовы» Достоевский, несомненно, черпал вдохновение в величайшем откровении всех времен и народов, а именно: «Жизнь есть форма существования белковых тел». Правда, это Энгельс. Но, честно говоря, такой же был козел.
Анатолий Королёв, прозаик
1. Когда я был советским школьником, я смотрел на портреты Маркса с тайным трепетом. Особенно меня восхищала борода Карла Маркса. Она была намного гуще, чем у Энгельса. И уж совсем жидко на фоне двух могучих бородачей смотрелся наш Ленин с куцей бороденкой. Это сравнение меня всегда огорчало; неужели Ленин не мог отрастить нормальную бороду? Когда я стал студентом, облик Маркса вызывал у меня иронию: сколько же сил тратил на свою чащу наш основатель марксизма! Сколько расчесок сломал! Тома Маркса в университете я учил из-под палки. Что такое прибавочная стоимость – понимал на тройку. Сейчас я жалею, что не вчитывался в труды великого экономиста. Как только мы очутились в капитализме, выяснилось, что Маркс был прав: нет такого преступления, на которое не пойдет капитал ради 300% прибыли. Оказалось, что доллар и прочая стоимость контролируют твою судьбу с жестокостью, каковая и не снилась нашему Политбюро.
2. Думаю, что больше всего Маркс повлиял на сатиру и юмор. Помните, его великое изречение: только смеясь, человечество расстается со своим прошлым?
Юрий Мамлеев, прозаик
1. В целом крайне отрицательно. Маркс – это мрачная, самоубийственная личность. Эта оценка связана с его грубым материализмом и негативным отношением к религии и духовной реальности. Для нашей православной России диктатура такого мировоззрения означала вторжение сил ада.
Но как социолог это блестящий ученый. Он убедительно показал грабительский характер господства буржуазии. Это потом обнажился весь примитивизм его мировоззрения, поскольку он рассматривал историю только как экономический процесс. Достаточно было буржуазии проявить добрую волю, и марксизм с догмой об «абсолютном обнищании» пал. Хотя напряженность между трудом и капиталом остается даже в самых социально ориентированных обществах.
Кроме того, Маркс опохабил социализм, и это оказалось на руку революционному фанатизму. Догматизм помешал коммунистам проявить гибкость и творчество. Китай не был загипнотизирован марксизмом и смог добиться фантастических успехов.
2. Идея о том, что экономика определяет надстройку, – абсолютно ошибочна. В подлинной духовной реальности дело обстоит иначе, действуют другие законы. Она на высшем уровне свободна. Дух дышит где хочет. Но в марксизме был хотя бы блеск социального идеала. Основная проблема современного общества – скатывание в общество практического материализма, голого чистогана. Для искусства такое общество может оказаться еще более губительным, чем марксизм. Коммерция вытесняет все, и, метафорически говоря, человек становится придатком доллара.
Вообще развитие современного мира привело к появлению трех чудовищ: тоталитарного марксизма, расизма и общества голого чистогана.
Олег Матвейчев, философ
1-2. Историческая роль Карла Маркса огромна. Он принадлежит, условно говоря, к философам второго разряда (если первым разрядом считать мыслителей уровня Аристотеля, Канта, Гегеля, Хайдеггера). Но именно поэтому Маркс оказался более практичен и приспособлен к тому, что его философия смогла стать основой идеологии, которая реально в течение полутора веков серьезно меняет облик всей планеты. Значение Маркса для искусства и литературы невелико и опосредованно, поскольку он пренебрегал этими феноменами духа.
Герман Преображенский, философ
1-2. Маркс – подвижник, мятущийся немецкий гений, слишком энергичный и жадный до жизни, чтобы быть последовательным. Маркс многое привнес в литературную форму философской книги, срастив ее со смежными стилистическими потоками экономического трактата, журнальной статьи и острого полемического памфлета. Отчасти благодаря этому в его текстах есть и плавный изгиб рериховской темперы, и коварный жар вангоговской охры.
Роман Сенчин, прозаик
1-2. Судя по биографическим материалам, личность это была грандиозная, вся его жизнь была посвящена воплощению идеи. Даже смерть ребенка не могла оторвать Маркса от работы над очередной статьей, и это не значит, что он не испытывал горя... Может быть, хорошо, что он не увидел попытку реализовать свои теории – 1917-й год в России, Баварскую социалистическую республику, позднейшие пожары в разных уголках мира.
Классовая борьба, которую декларировал Карл Маркс, думаю, не такая уж утопия. И правящий класс научился подавлять недовольство обездоленных масс в самом зародыше. Сегодня в России, например, тишь да гладь, железобетонная стабильность. Но это не значит, что нет миллионов недовольных, просто у них нет возможности выражать свое недовольство: любого недовольного мгновенно заменят штрейкбрехером...
Сергей Сибирцев, прозаик
1–2. Почти полтора столетия мы, человечество, живем с запущенным в подсознание идеологическим катехизисом под названием «Манифест Коммунистической партии». Этот радикальный текст по плотности заложенных в нем антибуржуазных «ядерных» бомб – несравним ни с одним предшествующим оружием возмездия угнетенных (и успешно эксплуатируемых классов). То, что эти трудящиеся массы в ближайшие десятилетия пойдут в огромном количестве на пополнение гумуса ноосферы, – основоположникам марксисткой идеологии не приходило в голову. И Маркс, и его пожизненный спонсор и гениальный коллега Энгельс не были отягощены ясновидением. Они не предвидели, что огнедышащая пасть «диктатуры пролетариата» проглотит десятки миллионов человеческих организмов, успевших приобщиться к новой вере, поверивших в нее или, наоборот, категорически отринувших ее, что в качестве марксистов-кочегаров выступят умницы-диктаторы типа Ленина, Сталина, Мао Цзэдуна, Пол Пота и более мелкие «операторы» человеческой котельной┘
Вадим Степанцов, поэт, музыкант
1–2. «Учение Маркса всесильно, потому что оно верно...» И мне, пожалуй, больше нечего добавить к этой знаменитой ленинской фразе.
Владимир Шаров, прозаик
1–2. Люди пытались постичь мир во всей его сложности, но на каком-то этапе поняли, что они с этой сложностью не справляются, и качнулись в прямо противоположную сторону. Маркс предлагал четкие, элементарные ответы: пролетариат – хороший, буржуазия – плохая и так далее. Это один из «великих упростителей», и именно поэтому он пришелся ко двору. Другой системой ответов был фашизм, который тоже очень хорошо знал, «что такое хорошо, а что такое плохо». Во всех нюансах. Общества, основанные на этих ответах, безумно быстро, резво стартовали, потому что отпали внутренние противоречия. Они, тоталитарные общества, оказались замечательными спринтерами – на первых метрах они вырывались вперед, побеждали, завоевывали. Но у них оказалось короткое дыхание, потому что мир действительно очень-очень сложен. Заканчивается все трагедией (как у Высоцкого: «Я рванул на десять тыщ, как на пятьсот, – и спекся»)...
Вадим Штепа, философ
1-2. Маркс – один из великих утопистов, идеи которого, как часто бывает, оказались превращены «учениками» в антиутопию. Но если избавиться от этих антиутопических наслоений, то наследие Маркса представляется сегодня вновь актуальным – именно из-за его «футуристического» пафоса. И вновь особенно он полезен в России, которая ныне подернулась консервативной ряской┘
Данила Моисеев 
Дарья Гармоненко