Черновик человека

Нет ничего более придуманного, чем так называемая реальность. Человеческой реальности это касается, кажется, особенно.

Она просто напрашивается на то, чтобы быть придуманной. Провоцирует на это. Она для этого прямо-таки создана.

То, что мы – с превеликим усилием (насилием?..) отделив его от химер, призраков, фикций и иллюзий – называем «реальностью как она есть», то, что можно пощупать пальцами и понюхать ноздрями, – лишь исходный материал для реальности. Он (почти?) не существует для нас без его обработки: без толкования и домысливания. Фикции, химеры и призраки – необходимые формы смотрящего глаза. Без них он попросту ничего не увидит.

Человек вообще, кажется, постольку человек, поскольку конструирует, изобретает, домысливает и самого себя, и все, с чем ему приходится иметь дело. Под его руками, еще похлеще, чем у царя Мидаса, в вымысел превращается все, чего он ни коснется. И нет более обреченной на поражение задачи, чем провести четкую границу между «вымыслом» и «смыслом». Они не просто порождают друг друга: они состоят из одного вещества, они – разные облики одного и того же. Бывает, они друг друга не узнают, но это уж отдельный вопрос.

«Реальность» – вся – черновик человека: он затем ее и придумывает, затем и мнет, как Бог ему на душу положит, ее сырой и как будто неподатливый материал, что только так он может стать самим собой.

Он придумывает – то есть моделирует, формует, создает – самого себя не только словами, но и образами: всем, что изображает, всем, что видит. Предметами, которые выбирает для своего окружения. Фотографиями и видеозаписями, на которых с большой, казалось бы, достоверностью фиксируется эта самая «реальность». Каждой случайно принимаемой позой, каждой деталью своего облика: пуговками, воротничками... Городами, в которых живет. Улицами, по которым ходит.

Я уж не говорю о таких глобальных вещах, как, например, концепции исторического процесса. Представлений о том, как «на самом деле» развивается, допустим, цивилизация. Да как мы ее выдумываем, так она и развивается. Тем самым – в процессе того – и развивается, что мы ее выдумываем.

Придуманное – организует нас и ведет. Обретя самостоятельность, оно становится способным влиять и испытывать влияние – как всякая реальность.

Стоило бы поэтому, думаю, относиться внимательно даже к самым диким концепциям и умственным конструктам. Ни один из них не возникает без оснований. Наши собственные вымыслы – не единственный ли язык, которым говорит с нами Объективная Истина? Не тот ли, во всяком случае, единственный Ее язык, который мы способны слышать?

Вот бы только еще правильно истолковать услышанное. Но это опять-таки отдельный вопрос.

В отличие от многих замечательных вещей, которые стоило бы выдумать, если бы их, не приведи Господь, не было, реальность следует выдумывать уже в силу того, что она есть. Это, похоже, главный – как знать, может, и единственный! – способ ее – да и нашего – существования.