Тут-то нам всё и объяснят

Больным, как известно, человек становится не тогда, когда у него начинает что-то болеть. Впрочем, здоровым – тоже не тогда, когда не болит ничего. А случается все это, когда человек попадает в руки врача – или того, кто в данной культуре выполняет соответствующие функции. Вот он и растолковывает человеку, что с ним «на самом деле» происходит, как это называется, как к этому стоит относиться и как, главное, надо себя вести: каким правилам подчиняться, какие соблюдать запреты┘

И если мы все это принимаем, соглашаемся довериться толкованиям специалиста-медика, передаем в его руки ответственность за наше собственное тело и делаем все, что он нам скажет – не знаю, насколько мы при этом излечиваемся, но безусловно начинаем играть обставленную множеством условностей роль. Известна она под именем «роли больного». А объяснил, что это называется именно так, американский социолог Парсонс полвека назад.

Об этом, конечно, давно догадывались. Еще Ницше – большой знаток человеческих несвобод и их источников – писал о враче-полицейском, враче-адвокате и враче-дипломате: враче – носителе правил, по которым объясняется тело и которыми регулируется его поведение.

Дальше – больше. ХХ век, любимым, если не сказать – навязчивым занятием которого было выискивать всюду культурные обусловленности, продвинулся на этом пути непредставимо далеко. Там, где люди веками и вообразить ничего не могли, кроме Природы, – стала обнаруживаться одна сплошная Культура.

Так и выяснилось, что даже на теле нет буквально ни одного «живого» места – такого, происходящее в котором не было бы продиктовано вездесущей культурой. Оказалось, что тело и увидеть нельзя никак иначе, как только сквозь очки, надетые на нас культурой: что она показывает – то и увидим. Растолкует ли она, что в человеке циркулирует эфирная субстанция «рлунг» (ее, пишет Лев Этинген, усматривали в теле медики старого Тибета) – и мы прилежно обнаружим в себе все признаки ее бега по «черным» и «белым» каналам, и регулировать научимся. Свяжут ли френологи выпуклости и впадины нашего черепа с жадностью или сладострастием – и определенные особенности собственных влечений и чувств нам тут же станут понятнее. То есть в самом деле станут.

Это сейчас специалисты склоняются к мысли, что в теле нет «лишних», а тем более «вредных» органов; все-де нужно – и аппендикс, и те самые несчастные гланды, которые в обязательном порядке вырезались еще лет двадцать пять назад. Говорили: удалять! – и удаляли как миленькие. Это еще что: в середине XIX века врачи, бывало, советовали, чтобы не было кариеса, «прореживать» зубы уже в детстве – и для этого разрезать раз 10–15, и поглубже, десны десятидневным детям. И разрезали: уверены были, что полезно.

И так – не только с болезнями, странностями и прочими отклонениями от «нормы». Это касается и самой «нормы» – собственно, ее в первую очередь.

Главное – вовремя вручить себя профессионалам, знатокам предмета. Тут-то нам всё и объяснят.