Латиница vs. кириллица

В кутерьме собственных реформ Россия как бы не заметила, что ряд бывших союзных республик отказался от использования кириллицы и перевел национальные алфавиты на латиницу. И когда в 1999 году подобное намерение высказало руководство Татарстана, это произвело эффект разорвавшейся бомбы. Но реагировали на это все по-разному. Одни начали борьбу за сохранение "единого алфавитного пространства". Другие задумались: не ожидает ли подобное и Россию? Не придется ли отказаться от исконной кириллицы в пользу латинской графики?

Подобные размышления подстегивало распространение компьютеров и мобильной связи, с русификацией которых еще были некоторые проблемы. Некоторые ученые, например, профессор славистики из университета Эмори (США) Михаил Эпштейн, опасались, что проблема коренится глубже: "Возможная латинизация русского языка - лишь проекция ускоряющейся варваризации. Русский язык наводняется английскими словами. Соотношение иноязычных и исконных слов стремительно меняется в пользу заимствований, и не исключено, что вскоре они будут количественно преобладать в русском языке. Тогда и возникнет вопрос, какой алфавит более естественен для языка".

Но прецедентов такого процесса не существует. А в русском языке довольно отработана схема "русификации" заимствований. Мы и сейчас употребляем огромное количество слов греческого, немецкого или французского происхождения, даже не подозревая об этом.

Но едва ли не самую радикальную точку зрения высказал востоковед Сергей Александрович Арутюнов, член-корреспондент РАН, заведующий отделом Кавказа Института этнологии и антропологии РАН: "Я полагаю, что глобализация и компьютеризация нашей жизни в конечном счете приведут к тому, что в нынешнем столетии на латинский алфавит перейдет и русская письменность. Сам по себе латинский алфавит гораздо удобнее, чем кириллический, который имеет множество недостатков. И если Россия хочет идти в ногу с прогрессивным миром, хочет быть частью Европы, Россия должна полностью перейти на латинский алфавит, и рано или поздно она к этому придет".

Между тем в большинстве языков, использующих латиницу, для обозначения тех или иных звуков существуют буквы с так называемыми диакритическими знаками (черточками, точками над буквами и т.п.), с корректным отображением которых в компьютерных системах (на которые пеняет Арутюнов) существуют серьезные проблемы.

Собственно, английский - один из немногих языков, который обходится всего 26 графемами. При этом сами англичане говорят про свою запутанную орфографию: "исключение есть правило". На протяжении последних ста лет прозвучало немало предложений, как эту ситуацию исправить. Джордж Бернард Шоу завещал 25 тысяч долларов на разработку нового алфавита для английского языка. К 1962 году работа была завершена. Алфавит, состоящий из 48 символов, идеальным образом соответствует английской фонетике, но столь отличается от привычного, что перспективы его внедрения в жизнь более чем туманны.

Зато созданный с целью обучения правильному чтению детей и иностранцев "учебный алфавит для начинающих" из 44 символов (24 - традиционные, остальные - их модификации или комбинации) уже используется в первых классах британских начальных школ. Но к концу первого учебного года он сменяется стандартным, когда средний ученик уже правильно читает и пишет свыше 1500 слов.

Принципиально новых систем письма, по мнению лингвистов, в ближайшем будущем скорее всего не будет создано. Но постоянно происходит частичное изменение систем письма (добавление, исключение знаков, изменение их написания) и перераспределение письменных ареалов. Например, переход с латиницы на кириллицу или наоборот.

Доктор филологических наук, заместитель директора Института востоковедения РАН Владимир Михайлович Алпатов выделяет четыре типа факторов, влияющих на выбор системы письма: лингвистические, экономические, психологические и политико-культурные. При этом лингвистические соображения - наименее существенны.

Не следует преувеличивать различия между разными системами письма, подчеркивает Владимир Михайлович. Конкретное применение того или иного алфавита к языку может оказаться неудачным, но это вовсе не означает, что они несовместимы. Даже недостатки арабского письма (который считается плохо подходящим к несемитским языкам) оказались вполне преодолимы. Например А.Байтурсунов в 20-е годы прекрасно приспособил арабский алфавит к казахскому языку, если эта система не закрепилась, то вовсе не по причинам "качества".

Говорить же о существенных различиях между кириллицей и латиницей вообще тяжело. Отечественный лингвист Е.Д. Поливанов писал, что кириллический алфавит сам по себе не хуже и не лучше латинского. Когда говорят о (не)приспособленности кириллицы или латиницы к тому или иному языку, то либо путают систему письма с ее конкретным вариантом, либо просто прикрывают псевдонаучными аргументами реальные причины своего выбора.

Всякая смена письменности - мероприятие дорогостоящее. Нужно заново издавать значительное количество литературы, готовить новые учебники, менять вывески и надписи, вносить изменения в делопроизводство и пр. И поэтому экономика - фактор консервативный. Например, Монголия, объявившая было о переходе с кириллицы к старомонгольскому письму, использовавшемуся до середины XX века, так этот переход и не осуществила - проект оказался слишком дорог.

Но еще большее влияние оказывает фактор психологии. Владимир Алпатов приводит в пример Китай и Японию, где не раз поднимался вопрос о латинизации (а в Японии в качестве альтернативы предлагался также переход на национальную азбуку). Однако иероглифическое письмо сохранилось и едва ли будет отменено прежде всего по психологическим причинам. В истории еще не было примера смены системы письма для языка с таким объемом литературы, как японский, китайский или русский. Уже поэтому, считает Алпатов, идеи латинизации русского письма нереальны.

Даже орфографическая реформа - и та может быть осуществлена лишь в период серьезных социальных сдвигов, как это было в петровское время и в 1917-1918 гг. А попытка довольно "частной" реформы 1964-1965 гг. провалилась, не принятая носителями языка.

Правда, многое зависит от уровня грамотности населения. Во многом в силу того, что 90% взрослого населения Турции было неграмотно, удалась реформа, проведенная Ататюрком. Перевод в 1928 году турецкой письменности с арабской на латинскую основу знаменовал превращение страны в светское государство. Так же, как отмена религиозных судов, ликвидация мусульманских школ, переход на григорианский календарь и запрет носить фески.

Россия чуть было тоже не пошла по пути латинизации, хотя и по другим причинам: ждали мировой революции, а всемирным алфавитом мог считаться лишь латинский.

В 1920-e годы в нашей стране полагали, что самый малый народ должен развивать свою и осваивать мировую культуру на собственном языке. Многие из этих народов вообще не имели письменности, а другие использовали системы письма, считавшиеся "реакционными", - арабское или старомонгольское. И тогда развернулась работа, получившая название "языкового строительства". Возглавил его профессор Николай Феофанович Яковлев. Он и его коллеги сконструировали около семидесяти новых алфавитов. В период с 1923 г. до 1939 г. на латиницу было переведено 50 языков (при том, что в СССР было к тому времени всего 72 письменных языка). А в январе 1930 года была завершена работа и по разработке латинизации русского языка. Группа Яковлева предложила три альтернативных варианта, отличавшиеся, впрочем, друг от друга лишь в нескольких буквах.

По словам Владимира Алпатова, проект был несомненно хорош. Система письма научно обоснована, не слишком сложна и рассчитана на звуковые представления носителей русского языка (в отличие от большинства транскрипций кириллицы латинскими буквами, ориентированных на иностранцев). О проекте одобрительно отозвался А.В. Луначарский, вспомнивший, что Владимир Ильич когда-то говорил, что надо будет перейти на латиницу "в более спокойное время, когда мы окрепнем".

Но в 1929-1930-е годы против смены русского алфавита, по мнению Владимира Алпатова, работало сразу несколько факторов: богатейшая письменная традиция, психология миллионов грамотных носителей языка, дороговизна проекта. Но главное - изменение государственной политики. Сталин отказался от идеи мировой революции, страна все больше изолировалась от остального мира.

При новом повороте государственной политики все языки народов СССР, кроме нескольких, давно имевших письменность, перевели в 1937-1941 годах на кириллицу. Из семи десятков новых алфавитов не уцелел ни один. В результате сталинской "контрреформы" в СССР за два десятилетия 21 язык сменил алфавит дважды, а 13 языков - трижды.

Сталин лишний раз подтвердил, что алфавит может быть идеологическим оружием. Но едва ли он мог представить, что это оружие будет использовано против осколков его империи.

Хотя прецедент был. В течение почти полутора столетий Россия покровительствовала православным княжествам Валахии и Молдовы, защищая их от Турции. Возникшая на этой территории в 1860 г. Румыния первым делом отказывается от кириллицы, общеупотребимой в этой стране с XVI в. - чтобы продемонстрировать свою независимость. Так впервые смена алфавита была опробована в качестве формы политической демонстрации. После распада СССР Молдавия (кроме Приднестровья) естественным образом повторила этот путь.

С кириллического на латинское письмо перешли в Азербайджане, Узбекистане и Туркменистане. Всерьез обсуждают вопрос о латинизации в Болгарии в связи с желанием части общества поскорее порвать не только с политической, но и с культурной ориентацией на Россию.

В пределах России первой провозгласила латинизацию Чечня при Дудаеве, а в 1999 году о постепенной латинизации объявил Татарстан. Впрочем, эта программа пока забуксовала.

Госдума РФ приняла, а президент Путин в конце 2002 года подписал закон, который требует, чтобы государственный язык республики в составе РФ обязательно использовал алфавит на основе кириллицы. Однако подобные попытки борьбы с "неприятными" тенденциями кажутся не просто нелепыми, но и опасными. Таким образом воссоздается ситуация второй половины XIX века, когда правительство Российской империи вело "алфавитные войны" со своими польскими, украинскими, литовскими, белорусскими подданными. Им запрещали преподавать и вообще писать на родном языке. Такие войны оборачивались не "наличием единого алфавитного пространства", которое якобы "является существенным показателем целостности нашего государства", а ростом сепаратистских настроений. Чем это закончилось в 1991 году, мы уже знаем.