Уроки счастья на спор

В одном классе появился новый учитель.

- Я буду вести у вас уроки счастья! - сказал он.

- Ну-ну, - отозвались ученики, нервно покуривая.

- Вот вы, самый наглый ученик, чего хотите от жизни? - не растерялся учитель, тыкая пальцем в самого наглого ученика.

- Ну это, мотоцикл реальный, байкерский, - сказал самый наглый ученик. - Сейчас ты мне будешь втирать, что это не счастье?

- Вовсе нет, - с великолепной усмешкой сказал учитель, - твой мотоцикл уже стоит под окном. Вот и техпаспорт.

- А вы волшебник или новый русский? - спросила с первой парты девочка в очках. - И не ворованный ли этот мотоцикл?

- Слишком много вопросов для первого раза, - поморщился учитель, - называйте меня как хотите. Вот хотя бы Иван Петровичем. Или Петром Иванычем. Да, Петром Иванычем, пожалуй, как-то живее. А теперь перейдем к теории счастья. Открывайте тетрадки, записывайте.

Через неделю на уроке счастья присутствовали уже все ученики класса - кроме того, самого наглого, который получил мотоцикл и теперь только и делал, что гонял на нем по городу, и никто его не останавливал, потому что в техническом удостоверении к мотоциклу было написано что-то такое, что очень пагубно действовало на всех без исключения бабок и милиционеров. Бабок и милиционеров сперва в районе, а потом и во всем городе стало значительно меньше. Народ говорил, что это счастье, а ученики говорили: "Это нашему учителю спасибо!" А другие учителя подозрительно перешептывались на педсоветах: "Вы заметили, коллеги, они перестали на уроках курить нервно! И все такие веселые! Небось колются! Усильте бдительность! Ищите в партах шприцы!"

- Ну а вот вы, например, о чем мечтаете? - спросил учитель счастья у девочки в очках.

- Я мечтаю поступить на юридический факультет, стать дипломированным адвокатом, защищать людей от несправедливости, получить всемирную славу и много денег!

- А, безделица, - махнул рукой учитель. - К чему учиться? Получите, распишитесь. Можете уже приступать к своим обязанностям.

И он выдал ей, вы не поверите, диплом. Причем красный.

- Тогда меня больше ничто не держит в стенах этой школы, - сказала девочка в очках, собрала вещи и ушла, гордо потрясая дипломом.

- А мы с вами продолжим изучать теорию счастья, - сообщил учитель, сел на кафедру, положил ногу на ногу и стал вдохновенно диктовать.

Еще через неделю все были потрясены тем, что тихая скромная Риточка уже выиграла какой-то процесс, защитив простого алкоголика от несправедливых притязаний высокопоставленной чиновницы.

- Есть какие-нибудь пожелания, предпочтения, идеи? - поинтересовался на третьем уроке Петр Иванович (Иван Петрович).

- Есть! - сказали с третьей парты. - Хотим жить вместе, а закон и правопорядок не велят. Да и попросту негде. У него дома - семеро по лавкам, а у меня папенька шибко строгий.

- Подойдите ко мне, мои Ромео и Джульетта. Вот вам ордер на отдельную квартиру. Живите там себе на здоровье и радость, а если будут приставать закон и порядок, направляйте их к Риточке, не зря я ей в прошлый раз диплом-то выдал. Она уже и этого, хама на мотоцикле, защитить успела. Старушку, кажется, раздавил, вот жалость-то.

- Можно мы тогда, не дожидаясь конца урока, а? - сказали Ромео и Джульетта, переминаясь от вожделения с ноги на ногу.

- Идите, живите! - махнул рукой учитель.

С каждым разом на урок приходили все меньше и меньше учеников. Как только желание исполнялось, учитель ставил в классный журнал итоговую пятерку (девчонки подсмотрели в учительской), таким образом освобождая от дальнейшего посещения занятий.

Школьники, снабженные жильем, а некоторые и работой (двое уже пели из телевизора, одна танцевала в "Лебедином озере", четверо снимались в кино, причем снимал их тоже свой, одноклассник), вызывали зависть и острую ненависть в сердцах всех прочих учеников. Тем более что прочих учеников на уроки счастья категорически не допускали. Были даже зафиксированы попытки побивать счастливчиков, но суровый адвокат Риточка, при помощи всесильных связей в высших юридических сферах, всем обидчикам впаивала такой срок, что от побиваний пришлось отказаться. Иные меры воздействия придумать было трудно, вот и перестали все ученики разом нервно курить на уроках, а только и думали, как бы извести этих, с их счастьем, а учителя забрать себе, посадить в подвал и заставить колдовать по заказу.

На последний урок Петр Иванович (Иван Петрович) зашел просто так, для галочки. Вроде бы он уже все желания исполнил. Хотя, постойте...

- Вы кого-то ждете или так, в гости зашли? - обратился учитель к последней парте.

- Я пришла на урок, - пискнула последняя парта, - я всегда тут сидела.

- Ага, значит, еще кто-то остался неосчастливленным. Ну подходите ближе, давайте знакомиться. Сегодня обойдемся без теории. Только практика. Голая, не поймите превратно, практика.

Последняя парта покраснела и переместилась на первую.

- Аня.

- Иван Петрович. Или Петр Иванович. Как вам, кстати, больше нравится?

- Петр Иванович как-то интеллигентнее.

- Для вас буду Петром Ивановичем, - великодушно разрешил учитель. - Что будем исполнять? Желайте, не стесняйтесь, кроме меня, вас никто не слышит.

- Да нет, мне ничего не надо.

- Вас дома бьют? Вы из многодетной семьи? Вас тиранит бабушка - бывший чекист? Ну желайте, у всех есть какие-то желания. Аня, ну подумайте, может быть, кто-то из ваших родных болен или беден? Может быть, мы поможем вашей бабушке - бывшему чекисту - забыть о ее кровавом прошлом?

- Ничего такого подобного. И я живу в очень счастливой, обеспеченной семье. И бабушка моя сейчас в Германии на курсах повышения квалификации.

- Удивительно. Впервые вижу девушку с таким низким порогом воображения. Ну вспомните, о чем мечтали ваши подруги! Хотите вести ток-шоу? У меня есть одна вакансия - для своих берег, но могу пожертвовать.

- Все, чего мне хотелось, у меня есть. Единственное, о чем я могу мечтать, - видеть вас, Петр Иванович, почаще.

- Только не говорите этого, того, что вы хотите сказать. Я подлец. У меня три жены. Брошенных. Все с детьми. Я сожительствую с танцовщиком мужского стриптиза. Он негр. Огромный, черный, страшный. Ручищи вот такие, вот! Я наркоман. Я болен, ужасно болен. Я заражу вас дурными болезнями, всеми, какие только есть на свете. А потом брошу! Что еще... Я... э...

- Мне ничего такого от вас не нужно, - пролепетала Аня. - Я вас просто люблю. Бескорыстно. И это счастье.

Петр Иванович заметно скукожился, почернел. На голове проступили рожки, заостренный скорпионий хвостик принялся хлестать его по бокам. А в открытое по случаю лета, жары и последнего урока окно влетел красивый белый ангел и дал Петру Ивановичу щелбана.

- А спорим, что в газете "Красное Забубенье" есть хотя бы один честный журналист? - произнес ангел мелодично и нежно.

- Опять на щелбан?

- Да, пожалуй, - согласился ангел.

- А как же я? - опомнилась Аня.

- А вам я сейчас выпишу пропуск, - засуетился ангел. - Вот, не потеряйте. После смерти предъявите на таможне в чистилище, вас пропустят наверх. Правда, этого рогатого вы там не встретите.

- Я сохраню его образ в своем сердце! - проникновенно сказала Аня. - Прощайте, Петр Иванович! Счастья вам!

- Какое уж тут счастье. Уже третий спор подряд проигрываю, - произнес учитель счастья, потирая отщелкнутый лоб.