0
1811
Газета Интернет-версия

25.01.2001 00:00:00

Опавшие листья вишневого сада

Тэги: теарт, критика


Жорж Баню. Наш театр - "Вишневый сад". Тетрадь зрителя / Пер. Татьяны Проскурниковой. - М.: "Московский Художественный театр", 2000, 159 с.

ИССЛЕДОВАТЕЛЬ французского театра Татьяна Проскурникова сделала достоянием российской читающей публики книгу удивительную. Неброское ее название - "Наш театр - "Вишневый сад" ("опять о Чехове, о вечной русской тоске, о бессмысленности нашей жизни..." - подумает читатель) таит в себе взгляд на пьесу Чехова "с чужой, не нашей стороны". "Наш театр" для автора книги - это европейский театр, а мысли автора - взгляд на "Вишневый сад" из самого Парижа, откуда и прибыла в родное имение Любовь Андреевна Раневская. Знакомясь с записками французского критика, мы не без гордости чувствуем, как глубоко отзывается на Западе слово русского классика.

Жанр книги определен автором как "тетрадь зрителя", зрителя лишь в том значении, когда говорится, что критик - идеальный зритель. Франко-румынский театровед Жорж Баню за последние тридцать лет собрал впечатления от целого ряда постановок, которые позже назовут шедеврами - "Вишневые сады" от Брука, Стрелера, Эфроса, Крейчи, Щербана, Лассаля, Цадека, Штайна и так далее. Вспоминая их все вместе, Жорж Баню создает вовсе не коллективную ретрорецензию, но, преодолевая рамки профессии, пишет книгу от первого лица: собственные фрагментарные впечатления от чеховского текста, отрывки воспоминаний о спектаклях, ассоциации, афоризмы, обычные "житейские" мысли, беллетризованные куски о себе, о родине - Румынии. Эти записки в хаотичной, прерывистой форме - всего лишь около "Вишневого сада", около тем пьесы, которая в таком объемном контексте тем более кажется "вечной".

Книга прослоена фотографиями, зафиксированными секундами живого театра. Зрительский опыт Баню колоссальный, и, вспоминая спектакли, критик пытается смонтировать, сгруппировать свое представление о пьесе, привести в порядок ворох впечатлений за всю жизнь. В результате на свет является еще один спектакль - "книжный", субъективный. И главная мысль в нем - знак тождества между судьбой сада в имении Раневской и судьбой традиционной культуры, к которой причисляет себя и автор книги: "Когда я вхожу в старые библиотеки, то воображаю себя гуляющим по вишневому саду... /.../ А чем являются сегодня книга и театр по отношению к телевидению или Интернету? Находящимися в опасности оазисами для горстки неподдающихся, такие, как мы, как Гаев и Раневская?" Книга и театр - любимые занятия Жоржа Баню, почти не совместимые с "агрессивностью ритмов жизни", - удерживают автора на этом свете, выделяют необходимый для поддержания жизни кислород.

Персонажи "Вишневого сада", подобные героям античных трагедий, не могут привести к согласию две правды, свести воедино две бесспорные истины: вишневый сад, обладающий экономическим значением, и вишневый сад - символ, олицетворение прошлого. Жорж Баню, кажется, разгадывает одну из загадок, что таит в себе пьеса, ставшая символической для XX века. В его (века) начале, очевидно, не было иного выхода из ситуации, нежели подчиниться экономической целесообразности от Лопахина; к концу века мы готовы во что бы то ни стало сохранить все эти "вишневые сады", все приметы прошлого, остро ощущая "вкус к бесполезным вещам, на уничтожение которых XX век потратил столько сил". Не случайно, пишет Баню, в чеховских постановках Художественного театра сталинской эпохи так важны были настоящее серебро, фарфоровые чашки, а в работе француза Лассаля - забытые жесты, манеры, былые навыки, к примеру, вручную молоть кофе. Пройдя круг, возвратившись к перелому веков, мы снова хотим быть в лагере побежденных, сохранить вишневый сад и погибнуть вместе с ним. Герой всего XX века, Лопахин, оказывается тем самым Эдипом, чья победа спустя столетие оказывается проигрышем: Жорж Баню указывает нам на горьковских "Дачников" как на будущее вишневого сада - раздробленный, жестокий мир "временно живущих" людей, так напоминающий растерянное современное человечество.

Вчитываясь в этот едва ли структурированный сборник афоризмов по поводу "Вишневого сада" и как будто бы вовсе не по его поводу, с бесчисленными повторами, с неравнозначными по достоинству высказываниями, лирическими отступлениями и незавершенными мыслями, постепенно понимаешь, что книга Жоржа Баню - своего рода театральные "Опавшие листья", ставшие для их автора Василия Розанова интимным дневником. Чем глубже Баню "закапывается" в пьесу, чем ближе он к ее финалу, к гибели, смерти, тем чаще вспоминает он о смерти отца, о своей семье, о себе самом и оставленной, кажется, навек родной Румынии. Картины отъезда обитателей имения невольно наползают на воспоминания Баню о последнем взгляде на зимний Будапешт из иллюминатора самолета, о том, как долго скрипел шкаф после смерти бабушки и как, словно нарочно, ломалась в руках домашняя утварь после кончины отца. "Вишневый сад" заканчивается, когда начинается зима", - последняя фраза книги о Чехове и о самом себе.

Научные, специальные издания не перечитывают - в лучшем случае их содержание возобновляют в памяти по заметкам на полях. Но эту, небольшую, карманного формата, перечитывать будут. И критики, и актеры, и режиссеры. Работа Жоржа Баню - это театроведение, которое помогает театру. Подзабытый в современном газетном ритме жанр театральной эссеистики обнаруживает в Жорже Баню редкую способность существовать "на одном дыхании" с театром - это мысли критика, который если не ставит спектакль по "Вишневому саду", то точно находится рядом с режиссером, изучает текст параллельно с созданием спектакля. Из этой богатой на идеи книги, как из режиссерской тетради, может родиться целая обойма постановок.

Книга легко "растаскивается" на афоризмы. Вот хотя бы несколько: Анна, привезя Раневскую из Парижа, "вернула домой блудную мать", "Лопахин страдает от необходимости самоутверждаться", леденцы для холостяка Гаева - эротический заменитель, а странный Прохожий, шагающий сквозь вишневый сад, как по проселочной дороге, - знак того, что родное пространство разламывается и больше не хранит, не бережет его обитателей.


Комментарии для элемента не найдены.

Читайте также


В Совете Федерации остается 30 свободных мест

В Совете Федерации остается 30 свободных мест

Дарья Гармоненко

Иван Родин

Сенаторами РФ могли бы стать или отставники, или представители СВО-элиты

0
640
Россияне хотят мгновенного трудоустройства

Россияне хотят мгновенного трудоустройства

Анастасия Башкатова

Несмотря на дефицит кадров, в стране до сих пор есть застойная безработица

0
713
Перед Россией маячит перспектива топливного дефицита

Перед Россией маячит перспектива топливного дефицита

Ольга Соловьева

Производство бензина в стране сократилось на 7–14%

0
1018
Обвиняемых в атаке на "Крокус" защищают несмотря на угрозы

Обвиняемых в атаке на "Крокус" защищают несмотря на угрозы

Екатерина Трифонова

Назначенные государством адвокаты попали под пропагандистскую раздачу

0
824

Другие новости