Дельфин и его игры

В ДЕКАБРЕ нынешнего года в литературном салоне "Классики XXI века" состоялась презентация книги стихов поэта Александра Дельфина "Веселые нечеловечки" (М.: Издательство по желанию автора не указано, 2000, дизайн Катерины Михайлиной).

Собственно, изданию такого рода самое место среди рецензий в колонке "петит", но слишком уж велик соблазн оценить ее не отдельно, а именно в контексте этой презентации, сопоставить стихотворения, напечатанные в книге, с теми же стихотворениями, прочитанными со сцены. Обаятельный юный хулиган в расписной рубахе - привет от желтой кофты? - носясь по сцене из угла в угол, читая тексты то по книге, то с оборванных листочков, то даже с экрана ноутбука, жестикулируя и почти взлетая над публикой, каждым из этих действий демонстрировал индивидуальность каждого стихотворения, акцентируя то сложность ритма, то парадоксальную систему образов, то смысловые подтексты, понятные лишь части аудитории.

К сожалению, книга таких широких возможностей для восприятия текста читателю не предоставляет; напротив, все усилия художника как будто сосредоточились на том, чтобы лишить стихотворения этой самой индивидуальности. Плотно стиснутые со всех сторон бесконечно повторяющимся "орнаментом" из фрагментов технических чертежей, тесно набранные очень жирным, мелким, устойчиво-квадратным шрифтом, они стандартными тяжелыми прямоугольниками лежат на страницах книги, активно отталкивая взгляд читающего, не впуская его внутрь текста. Попытка затеять некую сложную игру с нумерацией страниц, нарочито сбитой, остается ничем не поддержанной, теряется в агрессивно-безликих переплетениях проводов и переключателей.

Объединенного энтузиазма автора и художника, вместе работавших над книгой, хватило на то, чтобы заявить книгу как нестандартную, и притом вполне профессионально корректными средствами, что, конечно, уже очень много. Но экспрессия этой затеи, остановленная на полпути, не доведенная до качества высокого искусства, удивительным образом оборачивается агрессией и грозит подавить своим мрачным напором не только читателя, но и самые стихи, что уж явно никак не могло входить в намерения автора.