Юрий Караш Джон Логсдон – член Консультативного совета по коммерческим космическим транспортным средствам при Министерстве транспорта США, а также председатель комиссии по космической политике, праву и экономике Международной академии астронавтики. Он – обладатель одной из высших наград НАСА «За выдающиеся заслуги в служении обществу». В эксклюзивном интервью «НГ» директор Института космической политики в г. Вашингтон доктор Джон Логсдон поделился своими соображениями о перспективах развития космических программ.
– Мистер Логсдон, каков нынешний статус американской программы «возвращения на Луну»?
– В настоящее время НАСА в сотрудничестве со своими международными партнерами разрабатывает стратегию и определяет цели освоения Луны. К декабрю работа в этом направлении должна завершиться. НАСА также решает вопрос – что именно потребуется создать, чтобы лунная программа стала реальностью. Недавно агентство уже подписало контракт на постройку нового типа космического корабля «Орион», который будет использоваться для доставки людей с Земли на орбиту Луны. Так что программа эта весьма энергично движется вперед.
– Почему Америка предпочла вернуться на Луну, где ее представители уже побывали более тридцати лет назад вместо того, чтобы сразу отправить пилотируемую экспедицию, например, на Марс?
– В силу ряда причин. Во-первых, Луна всего лишь в трех днях полета от Земли и может быть использована в качестве полигона для испытаний и отработки технологий, необходимых для полета на Марс. На ней планируется провести немало интересных научных исследований. Некоторые полагают, что там могут быть и природные ископаемые. Кроме того, мы пока еще не знаем, как обеспечить безопасность полета к Марсу. Вот почему Луна является «промежуточной» остановкой.
– Президент Буш заявил, что США начнут осуществлять продолжительные экспедиции на Луну уже в 2015 году с тем, чтобы постепенно увеличивать срок пребывания и работы там своих астронавтов. Насколько велики шансы того, что все именно так и произойдет?
– Если быть совсем точным, то президент Буш поставил перед НАСА цель «вернуться» на Луну между 2015 и 2020 годами. Пока НАСА наметило первый полет на Луну на 2018 год. Возможно, он произойдет и быстрее, если избранный после 2008 года новый президент США выделит агентству больше средств. Однако хочу подчеркнуть – вопрос о нашем постоянном пребывании на Луне будет решен положительно лишь в том случае, если мы найдем там достаточно причин для этого.
– Какая страна – Россия или США – более готова с инженерно-технической точки зрения к марсианской пилотируемой миссии?
– Я бы сказал – никакая. Ни у той, ни у другой нет тяжелого носителя для вывода в космос элементов межпланетного комплекса для полета к Марсу, а запускать их туда с помощью нескольких стартов менее тяжелых носителей, а после соединять на орбите представляется довольно невыгодным. Не до конца ясна и степень радиационной опасности для экипажа. В настоящее время в США, абсолютно точно, не только нет систем, которые смогли бы обеспечить пилотируемую марсианскую экспедицию, но и не ведутся работы по их созданию. Если такие системы имеются у России, то, полагаю, она лучше готова к миссии к Красной планете, чем Соединенные Штаты.
– Глава НАСА Майкл Гриффин неоднократно подчеркивал в прошлом, что любое сколько-нибудь значимое международное сотрудничество в рамках американской лунной программы начнется лишь с поверхности Луны. Придерживается ли он этой позиции и сегодня?
– Ну, какая-то форма международного сотрудничества, конечно, будет. В общем-то, оно уже есть – я имею в виду предварительное исследование Луны с помощью автоматических аппаратов. Но в одном космическая политика США остается неизменной – Америка сама разработает все системы, необходимые для доставки людей с Земли на поверхность Луны. Разумеется, было бы неплохо, если б в наличии имелись и «запасные» транспортные системы. Представьте, что стало бы с Международной космической станцией (МКС), если б у России не было надежного космического транспортного средства после того, как шаттлы прекратили полеты.
– Насколько важную роль играет создание технологий для американской лунной программы в общей стратегии развития науки и техники США?
– Связь между созданием технологий для возвращения на Луну и общим развитием американского научно-технического потенциала не столь очевидна. Это связано с тем, что НАСА избрало предполагающий довольно малую степень риска подход к осуществлению лунных миссий.
– Когда США завершат свою программу исследований на борту МКС?
– Несмотря на то что нынешний бюджет агентства предусматривает прекращение исследовательских работ на МКС в 2015 году, в действительности окончательного решения о продолжительности данных работ пока еще принято не было. Оно будет зависеть от результатов научной и экспериментальной деятельности на комплексе после того, как он будет достроен, а также от состояния бюджета НАСА в грядущие годы.
– Планируют ли США осуществление какого-либо крупного, соизмеримого с МКС, пилотируемого проекта на околоземной орбите, или же все подобные проекты будут теперь за пределами данной орбиты?
– Маловероятно, чтобы американское правительство стало реализовывать в околоземном пространстве какой-либо крупный проект в области гражданской пилотируемой космонавтики. Осваивать «ближний» космос предстоит частному сектору.
– Какой аспект освоения космического пространства представляется сейчас более важным с политической точки зрения: тот, который способствует укреплению самоуважения, утверждению силы и влияния занимающихся космической деятельностью государств, или же тот, который содействует сближению между ними посредством международного сотрудничества?
– Это не взаимоисключающие варианты. Лидерство в рамках международных проектов, особенно если оно умело используется, может быть источником национальной гордости. Поэтому Америке не обязательно в одиночку осваивать космос с тем, чтобы осознавать собственное величие.
Вашингтон–Москва
Дарья Гармоненко 