Николай Переслегин: "Не верим обещаниям восстановить фасад дома Кольбе, но забрать здание не можем"

На уличных картах Москвы культурные памятники не указывают.
Фото Алексея Калужских (НГ-фото)

Несмотря на принятые радикальные меры Москомнаследия к строительству в историческом центре, пока чиновники могут только наблюдать за действиями недобросовестных девелоперов. При этом разрешение на адаптацию зданий культурного наследия под современные нужды получить весьма сложно. О политике сохранения наследия с корреспондентом «НГ» Олесей ШМАГУН разговаривал советник руководителя Департамента культурного наследия Москвы Николай ПЕРЕСЛЕГИН.

– Николай Владимирович, Москомнаследием в последнее время был принят ряд почти исторических решений об изменении градостроительной политики в историческом центре. Почему приходится пересматривать все разрешения на снос зданий? Как вы можете оценить градостроительную политику последних лет?

– В Москве с недавних пор реализуется совершенно новая градостроительная политика, закладываются новые системные подходы. Раньше Москва сталкивалась с ничем не обоснованными стройками, которые приводили к тому, что город просто парализовало – прежде всего с транспортной точки зрения. При этом спешное строительство сказывалось и на облике Москвы, особенно в ее исторической части.

Сегодня политика в сфере строительства и сохранения культурного наследия, как хочется надеяться, будет более взвешенной. Приоритет должен быть отдан глубокой научной реставрации в исторически сложившихся районах города. Это отражено в разработанной Департаментом культурного наследия города Москвы концепции «Государственная охрана, сохранение, использование и популяризация объектов культурного наследия на 2012–2016 годы».

– Как отреагировали игроки рынка недвижимости на решение Москомнаследия о приостановке сноса исторических зданий?

– Мы совершили революцию. И, конечно, со стороны застройщиков сейчас очень сильное противодействие. Вплоть до прямых угроз в наш адрес. Компания Capital Group, которая незаконно снесла дом Кольбе, серьезно подставила весь девелоперский бизнес. В то же время надо понимать, что на этом рынке, как и везде, есть разные компании. Добросовестные застройщики считаются со всеми ограничениями, существующими при работе с объектами культурного наследия, согласовывают свои действия с соответствующими ведомствами, получают необходимые разрешительные документы. Есть и недобросовестные девелоперы, принимающие во внимание только собственные интересы. И на их неправомерные действия мы будем адекватно реагировать.

– Компания Capital Group, которая незаконно снесла дом Кольбе, будет выполнять восстановление разрушенного ими же фасада. Звучат мнения, что они добились того, чего хотели. Прокомментируйте, пожалуйста.

– Мы не верим их обещаниям восстановить фасад. Capital Group проявила себя уже не очень хорошо. Однако мы не можем забрать у них здание – это их собственность. Будем внимательно следить за восстановительными работами и делать выводы.

– Как сильно изменился кадровый состав Москомнаследия? Нет ли внутри структуры сопротивления новой линии руководства?

– Кадровый состав Москомнаследия обновился очень серьезно – где-то на 50%. По крайней мере на ключевые позиции пришли абсолютно новые люди с идеями, которые позволят переломить равнодушное и безответственное отношение к памятникам истории и культуры как участников рынка, так и рядовых горожан и создать все условия для их эффективного сохранения, восстановления и использования.

– Ваша ставка на научную реставрацию потребует больших финансовых влияний. Откуда придут деньги?

– Недавно было принято важное решение. Сейчас в Москве есть 44 бесхозных здания. Инвесторы оттуда ушли, и они потихоньку разрушаются. До сих пор Москва не могла вкладывать деньги в их восстановление. Теперь у нас появилась такая возможность – из бюджета могут выделяться деньги на консервацию зданий, если экспертиза покажет, что они под угрозой разрушения. В то же время мы живем не в Советском Союзе, где за все платит и за все отвечает государство. Хотим мы этого или нет, в России – рыночная экономика, самостоятельные субъекты бизнеса, и закон обязывает собственника культурного объекта тратить деньги на его реставрацию. Если у предпринимателей не будет эффективных, логичных экономических стимулов к сохранению зданий – никакой реставрации не будет.

К примеру, стоит особняк в центре Москвы. Приходит потенциальный инвестор – добросовестный, нормальный человек. Он хочет вложить деньги – отреставрировать дом, сделать там, например, гостиницу. Он приносит нам проект реставрации и спрашивает, можно ли сделать подземную стоянку. А мы ему не можем этого разрешить, потому что это новое строительство на территории памятника архитектуры и по закону этого делать нельзя. Тогда порядочный инвестор уходит, потому что его гостиницу без парковочных мест не аккредитуют. Наш базовый 73-й федеральный закон – самый радикальный в мире. Необходимо пересматривать законодательную базу и создавать тем самым такие условия, которые не вызовут у застройщика желание делать что-то в обход закона.

– Какие изменения в законодательство предлагает внести Москомнаследие?

– Самый болезненный вопрос – как раз вопрос подземных парковок. Надо четко определить – можно ли это делать на территории исторических зданий или нельзя.

Также надо продумать экономическое стимулирование для добросовестных инвесторов – налоговые преференции, преимущественное право при выкупе здания. Наглядный пример – усадьба Муравьева-Апостола (ул. Старая Басманная, 23/9). Потомок декабриста Кристофер Муравьев-Апостол ее отреставрировал, вложил миллионы. Но здание не находится в его собственности – это всего лишь аренда. Когда закончится срок аренды, выкупать здание инвестор будет наравне с другими участниками рынка и не по той стоимости, которая была, когда дом лежал в руинах.

Но преференции – только одна сторона медали. Совсем недавно принято решение о новом порядке выдачи градостроительного плана земельного участка (ГПЗУ). На месте снесенного здания нельзя будет построить дом, превышающий по своим параметрам снесенный. Если раньше зачастую дом сносили для того, чтобы построить новый с большими площадями, то теперь это будет бесполезно.

– Есть ли в России архитекторы, способные к глубокому научному анализу?

– Профессионалы, безусловно, в России есть. Но, возможно, должен меняться как-то и учебный процесс архитектурных вузов, больше внимание должно уделяться профессиональной этике.

Любой проект должен быть основан на концепции, на историческом анализе. Сейчас, когда я иду по городу и вижу какое-то здание, у меня складывается ощущение, что архитектору позвонили за день до сдачи проекта и попросили нарисовать что-то к утру. Непонятно, что стоит за эстетикой здания, о чем думал его создатель.

Но важно, что воспитывать надо не только архитекторов. Надо провести серьезную просветительскую работу. По нашим данным, более 73% москвичей не знают проблемах, связанных с обликом города. И инвесторы, и застройщики – это уже не отдельные монстры, «буржуины в котелке», как их раньше изображали, это такие же недостаточно образованные люди. Они искренне не понимают, почему нельзя снести старый полуразвалившийся дом. «У меня же тоже красивый будет», – говорят они нам.