Герман Гецевич
Лидия Либединская. Проста. Приветлива. Доброжелательна.
Кадр из фильма "Свидетель века"
Встреча с замечательным поэтом Игорем Губерманом на вернисаже художника Бориса Жутовского в прошлом году вернула меня в те времена, когда я впервые увидел Лидию Борисовну Либединскую. Мы познакомились в начале 90-х годов минувшего столетия.
Внучатая племянница Льва Толстого, вдова известного писателя Юрия Либединского, теща Губермана – Лидия Борисовна осталась в моей памяти человеком, чьи книги и размышления являются художественным свидетельством, документом эпохи.
«Зеленая лампа», «Воробьевы горы», «За вас отдам я жизнь», «С того берега», «Боритесь за свободу»... Ее «Зеленая лампа» (1966) с годами расширялась, обрастая воспоминаниями, как снежный ком.
Я часто слышал от Лидии Борисовны имена великих людей, с которыми ей приходилось встречаться. Это и Самуил Галкин, и Николай Заболоцкий, Лев Разгон, Ахматова, Цветаева и Пастернак. Мы не раз принимали участие в совместных литературных вечерах. Еще нас сближала дружба с Еленой Матвеевной Николаевской, чьи стихи и переводы я очень люблю. Об одном стихотворении еврейского поэта Самуила Галкина «Осенний клен», которое перевел Николай Заболоцкий, Либединская говорила с каким-то особым трепетом. Из множества переводов, сделанных Заболоцким, этот был ему настолько дорог, что он включил его в основное собрание своих собственных стихотворений, чувствуя духовную близость с автором оригинала. Лидия Борисовна часто вспоминала о том, с каким восхищением она слушала чтение самого Самуила Галкина. Входя в комиссию по работе с молодыми литераторами, Лидия Борисовна первая отметила литературное дарование Александра Аронова и Феликса Розинера.
Я долго не решался показывать ей свои стихи, ошибочно думая, что она ориентирована на некую классическую направленность в литературе. И каково было мое удивление, когда, услышав меня в Малом зале ЦДЛ, она обратила внимание на самые «отвязные» и свободные по форме стихи. Этот случай говорит прежде всего о широте диапазона ее литературных интересов и многогранности взглядов на словесное искусство. Она была проста в общении, приветлива и доброжелательна.
Однажды мы пересеклись в Коктебеле на литературной конференции, посвященной Максимилиану Волошину. Помимо Лидии Либединской в мероприятии принимали участие известные деятели культуры, филологи и поэты: Генрих Сапгир, Игорь Волгин, Евгений Рейн, Константин Кедров, Фазиль Искандер, Виктория Швейцер, Борис Чичибабин┘
Нас снимало центральное телевидение. В финале конференции нам предстояло подняться на гору Кучук-Енишар, где похоронен Волошин, положить камешек на его могилу и прочитать стихотворение. Была жуткая жара, градусов 40. Генрих Сапгир сказал: «Я не поднимусь!» Чичибабина отговорила его жена Лиля, да и болел он┘ Пойти в гору решились самые отчаянные: Кедров, Кацюба, Кружков, я и Лидия Борисовна. Нашим Моисеем был сценарист Олег Осетинский.
Дорога была нелегкая. Лидия Борисовна рассказывала разные смешные истории, периодически обращаясь ко мне: «Герман! Ну что вы плететесь? Не отставайте!» За ней было угнаться невозможно. Наконец мы добрались до могилы Волошина, возложили камешки, прочитали стихи. Это восхождение в компании с Лидией Либединской, которая была намного старше нас, запомнилось мне на всю жизнь. Несмотря на внешнее спокойствие, от нашего духовного гуру исходила невероятная энергия. Это был действующий вулкан эмоций и впечатлений. Человек необычайно острого интеллекта и тонкого душевного устройства.
У Гоголя есть такое высказывание: «Со словами нужно обращаться честно!» Лидия Либединская всю жизнь следовала этому принципу. Пройдя очень долгий, непростой путь к истине, к вершинам понимания сущности бытия, она не подорвала свою литературную репутацию реверансами в сторону высокого начальства, власти; не сделала ничего такого, за что ей было бы стыдно, сохранив рыцарское благородство и честность по отношению к каждому сказанному и написанному слову.
Она преодолела и это восхождение, покорив своим талантом самую главную вершину – вершину человеческого достоинства.
