Пол Кругман
ФОТО MAX WHITTAKER/THE NEW YORK TIMES
Строящийся дорогой особняк в закрытом коттеджном поселке в пригороде Лас-Вегаса.
Глава исследовательского подразделения Resolution Group Дункан Уэлдон недавно написал хорошую аналитическую статью об обстоятельствах, которые привели к появлению отрицательных процентных ставок в значительной части развитых стран.
Как отмечает Уэлдон, проблема не только в слабом инвестиционном спросе и серьезных последствиях затяжной стагнации. Дело еще и в сознательном выборе крупнейших экономик прибегнуть к ответным мерам, которые «все больше полагались на монетарную политику в плане ускорения незаконченного восстановления экономики, а фискальная политика при этом выполняла роль тормоза (или в лучшем случае играла нейтральную роль). Это относится в первую очередь к Европе и в меньшей степени к США». (Читайте пост Уэлдона здесь: bit. ly/2by3Pad)
Затем он указывает на то, что считает загадкой: учитывая, что очень низкие процентные ставки бьют по интересам зажиточных (но не супербогатых) пожилых людей, которые обладают непропорционально большим политическим влиянием, почему такая политика продолжается?
Согласен, что это очень хороший вопрос, но думаю, что не такой уж и сложный.
Прежде всего Уэлдон полагает, что избиратели в возрасте что-то понимают в макроэкономической политике и ее последствиях. Без сомнения, подобные люди существуют, но из опросов мы знаем, что основная масса всегда и всюду боится бюджетного дефицита. Более того, у меня сложилось впечатление (благодаря периодическому просмотру передач CNBC, рекламе на сайтах, разговорам в парикмахерских и другим «научным» методам), что те люди в возрасте, которые действительно обращают внимание на экономические дебаты, с куда большей вероятностью завопят: «Грядет гиперинфляция! Рон Пол так сказал!», чем спокойно скажут: «Я бы хотел, чтобы правительство увеличило предложение безопасных активов».
Надо также помнить о роли Очень Серьезных Людей, для которых рассуждения о дефиците служат опознавательным знаком. Эти рассуждения срабатывают отчасти потому, что публика всегда считает дефицит чем-то плохим.
Но если оставить эти циничные рассуждения в стороне, то мы увидим, что по политическим причинам две крупнейшие экономики развитого мира (США и еврозона) столкнулись с параличом фискальной политики и вся надежда теперь на центральные банки.
В США во всем виноваты республиканцы из палаты представителей, которые блокируют расходы на все, кроме оружия (они не выделяют средства даже на борьбу с вирусом Зика). В Европе никакие фискальные меры не могут быть приняты без согласия Германии, где официальные лица вполне довольны сложившейся ситуацией и живут в собственном интеллектуальном мире.
Верно, что у Великобритании есть некоторое пространство для маневра, однако при премьере Дэвиде Кэмероне и министре финансов Джордже Осборне страна сделала ставку на экономию, по крайней мере в плане риторики. С другой стороны, это можно рассматривать как политический шаг с целью дискредитировать предыдущее правительство, обвинив его в расточительности, и ситуация может измениться после ухода разрушительного тандема и назначения премьером Терезы Мэй.
Япония представляет собой любопытный кейс, поскольку там нет политического тупика, который наблюдается в США и еврозоне. Но все же ситуация не такая ясная, как мне хотелось бы, поскольку премьер-министр Синдзо Абэ в начале своего правления позволил Очень Серьезным Людям убедить его в необходимости ужесточения фискальной политики, тем самым переложив весь груз на Харухико Куроду, управляющего Банком Японии.
Однако если взглянуть на ситуацию в более долгосрочном плане – с 90-х годов, то выяснится, что Япония применяла сочетание бюджетного дефицита и относительно осторожной монетарной политики, а, по мнению Уэлдона, это и нужно повсеместно.
Проблема сейчас заключается в том, что, хотя сторонники фискальных мер выигрывают на интеллектуальном фронте, институциональные ограничения, которые создают макроэкономический тупик, скорее всего сохранятся.
Понадобится огромная демократическая волна, чтобы преодолеть его в США, а как быть с Европой, я даже не знаю.
КОММЕНТАРИИ ЧИТАТЕЛЕЙ С САЙТА NYTIMES.COM
Вредоносный идеологический фанатизм
В общем, идеология убивает нас.
Весь этот спор напоминает мне поздний СССР, управлявшийся системой, которая очень долго жила в собственной вселенной. А когда люди наконец попытались ее реформировать, она рухнула.
Большинство американцев сделало из этого простой вывод, что СССР пал потому, что коммунизм просто не работал.
Но коммунизм сам по себе не привел к краху СССР. Страну погубила слепая, похожая на культ приверженность советских людей идеологии, которая столкнулась с ограничениями реального мира, и их неспособность адаптироваться соответствующим образом.
Китайцы тоже были коммунистами, но им хватило здравого смысла не цепляться за идеологию. Маоизм не сработал, поэтому они многое позаимствовали из западных экономических моделей, что позволило им остаться на плаву. Опыт Китая аналогичен опыту Запада в старые времена, когда социалистические идеи вроде госрегулирования, создания профсоюзов и социальных программ были интегрированы в капиталистические системы.
Однако сейчас я вижу все больше доказательств «советского» фанатизма в плане экономики на Западе, не только со стороны нашего руководства, но и среди большей части населения.
– C.P., Вашингтон, округ Колумбия
Люди на Западе начинают понимать, что их экономики все больше отдаляются от американской экономики. И люди в развивающихся странах наблюдают, как местные богачи постепенно превращаются в аристократов. А американская империя тем временем угасает.
Вот доказательство, посмотрите, как канадский доллар, бразильский реал и евро стали региональными валютами, менее зависимыми от американского доллара.
США – богатая и чудесная страна, но мир больше не является ее раковиной.
– M., Канада
Супербогатые сейчас владеют всем богатством, которым раньше владели средний и низший классы в Америке. Между тем просто зажиточные должны инвестировать на фондовом рынке, чтобы получить значимый доход со своих богатств.
Однако при первых признаках реального кризиса супербогатые заберут свою наличность благодаря своим высокоскоростным трейдинговым системам, а зажиточные останутся ни с чем. В конце концов, низкие процентные ставки представляют элемент системы перераспределения богатства, но в ходе следующего кризиса зажиточные лишатся своих денег.
– Без имени, Пенсильвания
Экономическое землетрясение в Великобритании прекратилось, я думаю, премьер-министр Тереза Мэй должна понимать, что продолжение политики экономии просто разрушит то, что осталось от экономики страны. Она говорила про инвестиции в инфраструктуру, а это хороший признак. Но не забывайте, что она – консерватор.
– Joan, Нью-Йорк
