Рыночные ценности могут создавать разрушительные стимулы

ФОТО NICOLE BENGIVENO/THE NEW YORK TIMES Владельцы Eagle Provisions, местной организации в районе Саут-Слоуп (Бруклин, Нью-Йорк), недавно продали здание и закрыли магазин.

Тим Ву недавно написал в журнале New Yorker интересную заметку о феномене пустых витрин в переживающих бум окрестностях Нью-Йорка, что случайно совпало с темой бесед, которые состоялись у меня в Школе бизнеса Саид при Оксфордском университете. Несколько человек интересуются там меняющейся экономической географией Лондона и тем, как это связано с глобализацией.

Феномен пустых витрин – тема увлекательная, которая призывает уделить немного времени моделированию, чем сейчас я заниматься не стану. Но для меня ясно, что это – часть общего сюжета о больших деньгах, которые идут в привлекательные районы, в процессе уничтожая то, что делает их привлекательными. А это, в свою очередь, наводит меня на какие-то смутные мысли о взаимосвязи между неравенством и урбанизмом. Я не занимаюсь порицанием (думаю, что проблема довольно сложная), а просто рассматриваю интересный вопрос, особенно если сейчас вы готовитесь к переезду в большой город.

Несколько мыслей: во-первых, когда речь заходит о вещах, которые делают городскую жизнь лучше или хуже, нет абсолютно никаких причин верить невидимой руке рынка.

В городской среде повсюду видны экономические эффекты, обусловленные внешними факторами. В конце концов эти экономические эффекты – ощутимые выгоды проживания рядом с другими людьми, осуществляющими деятельность, которая приносит пользу остальным, – являются первоочередной причиной существования городов. А это, в свою очередь, означает, что рыночные ценности могут с легкостью порождать разрушительные стимулы.

Скажем, когда отделение банка занимает помещение, в котором раньше размещался популярный местный магазин, возможно, каждый сможет извлечь из этого максимальную выгоду. Однако исчезновение того самого магазина способно вызвать уменьшение пешеходного потока, способствовать отъезду ряда семей (и прихода на их место молодых банкиров, которые никогда не чувствуют себя дома) и т.п., приводя таким образом к снижению привлекательности всего района.

С другой стороны, приток хорошо оплачиваемых яппи может помочь поддержать важную инфраструктуру, например, хипстерские кафе (хипстерских кафе никогда не бывает много), рестораны национальной кухни и химчистки, способствуя улучшению условий проживания в районе для всех.

Что говорит нам история? С политической точки зрения я бы сказал, что неравенство – это зло для урбанизма. Но это далеко не очевидно.

Активистка и писательница Джейн Джекобс написала книгу «Смерть и жизнь больших американских городов» как раз в разгар великой послевоенной экспансии. Это была эра экономического роста, который шел на пользу многим гражданам, период относительно равного распределения доходов, сильных трудящихся и увядающей городской жизни, так как белые семьи покидали города, а возведение скоростных шоссе и градостроительство стирали с лица земли многие районы.

Когда же началось частичное возрождение города, как утверждалось, оно было связано с силами, которыми двигал или с которыми ассоциировался рост неравенства.

Состоятельные индивидуумы, которые хотели несколько снизить социальную напряженность (возможно, они принадлежали к 5% людей, готовых выложиться на полную катушку ради достижения собственной мечты, а не к 1% самых богатых граждан), способствовали облагораживанию бедных кварталов и возрождению самого сердца города. В Нью-Йорке по крайней мере большое число плохо оплачиваемых, но целеустремленных иммигрантов помогали возрождению таких районов, как Джексон-Хайтс и Брайтон-Бич.

Однако сейчас можно предположить, что мы наблюдаем нечто новое на фоне того, как действительно состоятельные люди – домашние тираны, обладающие несметным богатством, а также олигархи, князьки и шейхи – покупают лучшую недвижимость и оставляют ее пустовать, порождая в лучшем случае пустыри люксовых магазинов (знаю, что это все снобистская предвзятость Верхнего Уэст-Сайда), а в худшем случае – дорогие районы-призраки.

КОММЕНТАРИИ ЧИТАТЕЛЕЙ С САЙТА NYTIMES.COM

У неравенства доходов есть своя роль

Это пишет Тим Ву, автор заметки в журнале New Yorker. Я тоже думаю, что это увлекательная тема, которая заслуживает гораздо большего внимания, чем ей уделено в написанной мною короткой статье.

Хотя я не останавливался непосредственно на неравенстве, думаю, о нем уместно сказать в следующем ключе: грубо говоря, если справедливо то, что высокое неравенство доходов приводит к чрезмерному завышению стоимости собственности в городах, являющихся моторами экономики, тогда соответствующая арендная плата может выступать своего рода налогом на экономику и замедлять экономический рост. Это относительно упрощенное утверждение, и, конечно, бизнес может переехать туда, где рента дешевле, но в этом случае компании частично принесли бы в жертву торгово-экономические преимущества, доступные лишь в случае, когда бизнес ведется в одном и том же месте, а ведь именно это превращает города в крупных производителей богатства.

– Tim Wu, Нью-Йорк

Я живу в Восточном Гарлеме очень близко к линии, отделяющей мой район от Верхнего Ист-Сайда Нью-Йорка, и получаю всевозможные выгоды от проживания рядом с людьми, которые богаче меня. Большое преимущество – Центральный парк, так же как и Метрополитен-музей.

Думаю, что, возможно, у нас чаще ходят поезда, поскольку я пользуюсь той же веткой, что и мои более состоятельные соседи (хотя здесь я могу ошибаться). Кроме того, многие места, которые я часто посещаю, например Ботанический сад Нью-Йорка, субсидируются за счет пожертвований богатых людей.

Надо жить в таком мире, каким мы его видим, и я бы с удовольствием променял сетевые рестораны и торговые центры на более справедливую экономику, которая дает больше экономических возможностей каждому.

– Alex, Нью-Йорк

Аналогичная ситуация сложилась в Техасе. Многие небольшие фермерские городки настолько пришли в упадок, что коммерческая активность практически прекратилась.

В прежние времена владельцы ферм в этом регионе жили прямо на них или в маленьких городках на расстоянии нескольких миль, где они совершали большую часть покупок. А теперь многие фермы принадлежат людям, живущим далеко – в городах вроде Амарилло, Далласа или Хьюстона. Когда они приезжают проведать свою собственность, то могут заправить машину на местной АЗС или перекусить в единственном оставшемся в городе ресторане, но остальные покупки они будут делать в других местах. Вот почему маленькие городки исчезают.

– A., Техас

Большинство представителей среднего класса стремятся жить в пригороде, где твой дом – твоя крепость и где более спокойно. Тем не менее экономическое неравенство привело к тому, что для них стало невозможно скопить денег на собственный дом.

– Cassandra, Нью-Джерси