Еврозона снова в кризисе

ANGELOS TZORTZINIS/THE NEW YORK TIMES) Продавец в магазине уцененных товаров в Афинах. Еврозона страдает от опасно низкой инфляции.

Любому, кто работает в международной кредитно-денежной экономике, знаком закон Дорнбуша. «Кризис приходит гораздо позже, чем вы думаете, а затем развивается гораздо быстрее, чем вы могли бы подумать», – заявил ныне покойный экономист Руди Дорнбуш в интервью в 1997 году.

Так оно и случилось с последним еврокризисом. Совсем недавно сторонники экономии, диктовавшие макроэкономическую политику в еврозоне, напыжившись, заявляли о победе, основываясь на скромном увеличении роста. Затем инфляция снизилась, и европейская экономика стала чихать, и, что, возможно, более важно, все снова взглянули на базовые показатели и поняли, что ситуация остается крайне неблагоприятной.

Летом 2012 года дела тоже, казалось, шли из рук вон плохо. Марио Драги, председатель Европейского ЦБ, отодвинул Европу от края бездны. И может быть, всего лишь может быть, он способен сделать это снова. Но сейчас задача, как представляется, гораздо сложнее.

В 2012 году проблема была в очень высокой стоимости заимствований на периферии еврозоны, что, как мы уже знаем, обусловливалось скорее проблемами ликвидности, чем опасениями платежеспособности. То есть рынки, по сути, боялись, что Испания или Италия в краткосрочной перспективе объявят дефолт, поскольку у них в буквальном смысле кончатся деньги. И эти страхи грозили превратить такой сценарий в самореализующееся пророчество. Но для урегулирования кризиса потребовалось только несколько слов: «во чтобы то ни стало». Как только вопрос с нехваткой денег в перспективе был снят с повестки дня, паника быстро пошла на спад. В настоящий момент Испания и Италия могут занимать под самый низкий процент в истории.

Однако то, что происходит сейчас, – совсем другое. Это медленно развивающийся кризис, в который вовлечена вся зона евро, сползающая в ловушку дефляции. Драги может попытаться дать импульс с помощью количественного смягчения, но отнюдь не ясно, что этот трюк удастся даже при самом благоприятном раскладе. А в реальности он сталкивается с серьезным политическим противодействием тому, что может сделать.

Меня также поражает сохраняющийся уровень интеллектуального замешательства. ФРГ, кажется, по-прежнему намерена рассматривать весь кризис сквозь призму финансовой безответственности, что не только исключает эффективное бюджетное стимулирование, но и подрывает количественное смягчение, поскольку сама идея о выкупе государственных облигаций – это проклятие для Германии.

А еще примечательно, что спустя шесть лет (шесть лет!) балансирования процентных ставок у нулевой отметки все еще так трудна для понимания логика ловушки ликвидности. Приведу не самый худший пример. Недавно я прочитал в Financial Times колонку Резы Могадама, вице-президента Morgan Stanley, который написал, что «зарплаты и другие трудовые затраты просто слишком высоки даже по стандартам богатых стран, не говоря уже о конкурентах из развивающихся рынков».

Вот те на! Если вы беспокоитесь о внешней конкурентоспособности, надо девальвировать евро, а не сокращать зарплаты. А уменьшение зарплат в условиях ловушки ликвидности почти наверняка усугубляет спад. Как же это сейчас хоть кто-нибудь может не понимать?

Европа удивила многих, включая меня, своей стойкостью. И я действительно считаю, что ЕЦБ под руководством Драги стал основным источником силы. Но мне (и другим людям, с которыми я общаюсь) сейчас еще сложнее спрогнозировать, как все это закончится, или скорее как сделать так, чтобы это не закончилось катастрофой.

Вы можете считать невероятной озвученную Марин Ле Пен перспективу выхода Франции из еврозоны и из Европейского союза, но каков ваш сценарий? 

КОММЕНТАРИИ ЧИТАТЕЛЕЙ С САЙТА NYTIMES.COM

Проблемный Европейский союз

Если Европейский союз и евро не развалились после кризиса 2008 года, не случится этого и в обозримой перспективе.

Непосредственного кризиса нет. Зарплаты понемногу выровняются, и со временем экономика сама восстановится, пережив еще несколько спадов.

– Luke, Тайвань

Все это закончится распадом ЕС, как и должно было случиться. Включение в один валютный союз Германии и так называемых стран PIGS (Португалия, Италия, Греция и Испания) или в данном случае Франции, все равно что включить профессиональную футбольную команду в студенческую лигу. 

Cтранам PIGS необходимо покинуть союз, девальвировать свои валюты и начать продавать турпутевки бесконечно более продуктивным и финансово ответственным немцам. И если эти страны хотят, чтобы их экономики хоть когда-нибудь выросли, они должны урезать свои чудовищные социальные гарантии. Ни одна экономика, из которой государство высасывает 45% ВВП, не может постоянно расти здоровыми темпами.

– Без имени, Флорида

Франция никогда не выйдет из ЕС. Когда джинна федерализма выпустили из бутылки, в него вложили слишком много сил, необязательно политических, но и институциональных. И эта сила не может трогать институты после того, как они стали единым целым.

– P.J.C., Огайо

Кто знает, что потихоньку говорят немцам правительства Греции, Италии, Испании, Португалии (и, возможно, Франции)? Но если они считают, что сторонники экономии угрожают существованию евро и самого Евросоюза, возможно, они ставят немцам ультиматум: ослабить пояса!

В конце концов кто больше всех выигрывает от евро и Евросоюза, если не ФРГ? Она может потерять больше всех.

– Jack Archer, Калифорния

Тем временем мы празднуем успешное сокращение дефицита федерального бюджета в США, осуществленное благодаря президенту Обаме. Нам следовало бы осудить снижение дефицита, воспринимая это как трагедию, каковой оно является. Когда ресурсы производства не задействованы, утрачивается потенциал их производительности.

– Sam, Коннектикут