Пол Кругман
ФОТО EIRINI VOURLOUMIS FOR THE NEW YORK TIMES
Центр помощи бездомным в Афинах. Все больше людей в Греции лишаются жилья.
Июньский саммит ЕС стал приятным сюрпризом. По сути, латинский блок заставил немецкую канцлерин Ангелу Меркель уступить, по крайней мере чуть-чуть. Но достаточно ли этого?
Экономист Шарль Выплоц в статье на сайте Vox резонно утверждает, что воз и ныне там. «В конце концов, саммит стал лишь шажком в верном направлении по надзору за банками. Но рано ослаблять бдительность: мы все еще не знаем, что будет сделано на самом деле, – написал он 30 июня. – Мы ничего не услышали об агонизирующей Греции, о проблеме неустойчивой государственной задолженности ряда стран. Не видно и конца спада во все большем числе государств».
Наиболее содержательным итогом саммита стало соглашение о создании европейской версии американской Программы выкупа проблемных активов (ТАРП), в рамках которой средства для рекапитализации будут перечисляться непосредственно банкам, вместо того чтобы поступать государствам, и без того обремененным долгами. Хороший ход, которому особенно рады держатели ирландских облигаций. Но и он не даст немедленного эффекта. (То же можно сказать о покупке некоторого количества облигаций, которую осуществит не ЕЦБ и которая, таким образом, будет ограничена в объеме. Поэтому считайте это жалким подобием увеличения денежной массы.)
Нам известно, даже по опыту США, что ТАРП и увеличение денежной массы, возможно, смогли предотвратить катастрофу, однако не обеспечили оздоровления. У Европы есть дополнительная проблема выравнивания огромных перекосов конкурентоспособности. Сделать это было бы гораздо проще, заяви ЕЦБ о резком смягчении денежной политики, на что он не пошел.
Так что и этого будет недостаточно.
Однако рынки приободрились. Полагаю, можно было бы назвать это авансом в ожидании более крупных грядущих перемен. Надеюсь, что эти перемены в политике последуют. Но, как и Выплоц, я подозреваю, что мы слишком активно реагируем на простую, пусть и относительно удивительную попытку избежать катастрофы.
Суть вопроса
А сейчас несколько слов о совершенно другой проблеме: я не видел, чтобы кто-то обратил внимание на очень интересную статью в New York Times, опубликованную 24 июня. В ней рассказывается, почему решение Microsoft создать собственный планшетник является отличной иллюстрацией теории фирмы Оливера Харта.
В двух словах: гарвардский экономист в своей теории фирмы задается вопросом: зачем мы порой полагаемся на контракты? Я подписываю соглашение с вашей компанией, чтобы произвести свое изделие, и иногда осуществляю прямой контроль: нанимаю сотрудников для производства изделия. Харт (и другие) утверждают, что такое развитие событий во многом обусловлено тем, что мы не можем полностью прописать все детали в контракте, а неполнота контракта способна негативно влиять на инвестиционные решения. Например, если вы вступаете в договорные отношения с кем-то для производства оборудования, этот кто-то, возможно, не захочет тратить средства на повышение качества товара, полагая, что вы воспользуетесь своим статусом единоличного выгодоприобретателя для получения прибыли.
Очевидно, это-то и происходит с Microsoft, у которой долго не было проблем, поскольку производители компьютеров ориентировались на ее программное обеспечение. Однако в последнее время жесткий подход к контролю, который демонстрирует Apple, стал набирать популярность.
Эта статья дала прекрасную пищу для экономического анализа, которым я занимался бы активнее, не будь мы сейчас в таких опасных водах.
КОММЕНТАРИИ ЧИТАТЕЛЕЙ С САЙТА NYTIMES.COM
Ангела Меркель будет выжидать
Канцлерин Ангела Меркель уступила как раз столько, сколько было нужно, чтобы ФРГ осталась в игре, и не дюймом больше. Ей известно, что остальной мир серьезно рассматривает вопрос снятия Германии с ее евросоюзовского амвона. Так что, возможно, она купила своей стране еще немного времени. Пока она могла играть роль европапы, она знала, что ФРГ не придется выкладывать реальные деньги на стол. Но она остро почувствовала, что на саммите ЕС с таким подходом будет покончено. Меркель всегда считала, что время на стороне ФРГ, и ждала, пока ее соседи не столкнутся с реальными проблемами и ей станет легче добиться от них уступок, прежде чем она серьезно подойдет к преодолению кризиса.
Но на самом деле вопрос всегда заключался в следующем: кого больше боится Меркель как лидер – рынка облигаций, немецких избирателей или латинский блок? Возможно, сейчас мы видим начало перемен, поскольку меняется ответ на этот вопрос.
– Без имени, ФРГ
По какому праву Меркель тратит неограниченные суммы денег налогоплательщиков на спасение лопнувших банков в Испании или где-либо еще? Кто дал ЕЦБ право осуществлять надзор за банками в еврозоне? Результаты этого саммита – чистой воды сумасшествие. Меркель фактически стала предателем, отдав германские сбережения и будущие налоговые поступления кучке жуликов.
Чего мне никогда не понять, так это почему такие экономисты левых взглядов, как вы, г-н Кругман, постоянно требуют, чтобы мы рекапитализировали зомби-банки независимо от последствий. Это же означает, что их убытки перекладываются на общество. Почему бы не потребовать, чтобы расходы несли акционеры? Почему бы не добиться снижения зарплат для банковских сотрудников? Почему налогоплательщики всегда должны платить по счетам за ошибки финансовой сферы?
– Без имени, ФРГ
Я также не считаю, что на саммите ЕС удалось добиться больших прорывов. ЕЦБ должен предоставить гораздо больше средств, чтобы проблемные европейские страны могли занимать под крайне низкие проценты и инвестировать в новые аэропорты, шоссе и железные дороги, чтобы их граждане продолжали получать свои раздутые зарплаты, приобретать импортные машины и другие товары и их ВВП мог расти.
Все были бы счастливы.
– Maria Cristina Perry, Португалия
