Сверхзвук свистит в ушах

Фото с официального сайта Международного авиационно-космического салона / aviasalon.com

Для обывателей закончившийся Международный авиационно-космический салон МАКС-2019 в г. Жуковском скорее всего запомнится впечатляющей летной программой. А вот для специалистов-авиационщиков – инициативой Центрального аэрогидродинамического института им. Н.Е. Жуковского по созданию научного центра мирового уровня (НЦМУ) «Сверхзвук». Он будет реализовываться в рамках нацпроекта «Наука». Центр займется проектами гражданской сверхзвуковой авиации.

Оперативно подписано соглашение о консорциуме участников проекта «Сверхзвук». В него вошли более 10 ведущих отечественных научных, образовательных организаций и промышленных предприятий. Например, Центральный институт авиационного моторостроения им. П.И. Баранова, Институт прикладной математики им. М.В. Келдыша РАН, МГУ им. М.В. Ломоносова, Летно-исследовательский институт им. М.М. Громова, ГосНИИ авиационных систем. В ближайших планах – расширить сеть консорциума за счет зарубежных научных центров, таких как DLR, ONERA, и других организаций.

Напомним, в январе 2018 года во время посещения Казанского авиазавода президент России Владимир Путин после демонстрационного полета сверхзвукового боевого ракетоносца Ту-160 предложил создать и сверхзвуковой пассажирский самолет. Без малого почти два года понадобилось, чтобы «институализировать» брошенное мимоходом пожелание президента. Впрочем, мимоходом наш президент ничего не бросает.

Идея поддержана в правительстве. С некоторыми коррективами. Глава Минпромторга Денис Мантуров сразу после окончания МАКС-2019 пояснил, что создание пассажирского сверхзвукового самолета на базе Ту-160 невозможно, так как экономически невыгодно. Кроме того, в России отсутствуют двигатели для данной машины. Сотрудники НЦМУ «Сверхзвук» как раз и намерены использовать отечественные разработки, чтобы решить две главные проблемы сверхзвуковой гражданской авиации – неэкономичность и интенсивность шума сверхзвуковых авиалайнеров.

Поможет ли реализация проекта «Сверхзвук» узкому сектору наукоемкой отрасли? Вероятно, да. Можно понять азарт, с которым ученые, инженеры и проектировщики восприняли известие о создании консорциума: сложная, интересная творческая работа, дополнительное серьезное финансирование.

Будет ли это иметь какой-либо spin-off (выход, отдачу) в повседневную жизнь большей части населения страны? Вероятно, нет. Это тоже все понимают. «Сверхзвуковой лайнер должен быть компактной машиной... Сейчас просто нет таких технологий, которые позволили бы обеспечить сверхзвук по цене дозвукового самолета», – подчеркнул Мантуров. Будущий пассажирский сверхзвук – это бизнес-джет на 16–19 мест, летящий со скоростью не менее 2-3 тыс. км/ч. По экспертным оценкам, билет на него будет стоить около 150 тыс. руб.

Станет ли такой пассажирский сверхзвук одним из ощутимых результатов «прорыва»? Вероятно, нет. Хотя бы потому, что этот, высокотехнологичный бесспорно, результат, если он будет достигнут, повиснет в воздухе. Вернее, в безвоздушном пространстве деиндустриализованной страны. Скажем, в 2015 году 96% выпускников технических вузов Челябинской области работали не по специальности. (Данные прозвучали на конференции «Инженер XXI века», только что состоявшейся в Москве.) Это означает, что промышленность просто не может абсорбировать этих специалистов. Не случайно вполне легально, на правительственном уровне, обсуждается идея перехода на четырехдневную рабочую неделю.

Есть ли задачи, решение которых было бы интересно для ученых и полезно для обывателей? Оказывается, есть. 72 тыс. бутылок в час (1200 в минуту) – производительность не самой высокоскоростной импортной линии по производству бутилированных напитков (автомат Калашникова производит 100 выстрелов в минуту очередями). Отечественные разработки в лучшем случае имеют производительность 5 тыс. бутылок в час. Вообще из пищевого оборудования мы сегодня практически ничего не разрабатываем и не производим. А ведь по сложности современное оборудование для пищепрома на втором месте, на первом – полиграфическое оборудование.

И это принципиальный вопрос: как превратить прогресс науки в научно-технологический прорыв (раньше сказали бы – «научно-технический прогресс»)? Очень точно сформулировал эту коллизию один из героев повести «Беспокойство» братьев Стругацких: «У меня такое впечатление, что мы можем чрезвычайно много, но мы до сих пор так и не поняли, что из того, что мы можем, нам действительно нужно».