Виктор Момотов
Фото пресс-службы Мосгорсуда
В последнее время в СМИ появились отдельные публикации с предложениями реформировать российскую систему профессиональной подготовки судей. За основу предлагается взять либо французскую, либо польскую модель формирования судейского корпуса. По общей тональности подобные инициативы заставляют вспомнить об Указе Петра I «О ношении платья на манер Венгерского».
Для объективной оценки таких предложений необходимо прежде всего признать, что система профессиональной подготовки судей (как и любой другой аспект судебной деятельности) должна соответствовать индивидуальным особенностям конкретного правопорядка. Некритическое заимствование какой-либо формы без учета содержания – верный путь к регрессу.
В Российской Федерации невозможно построить судебную систему на польский или французский «манер». Российская судебная власть насчитывает более 150 лет своего развития, и вполне естественно, что за это время в России сформировались определенные традиции, особенности и тенденции правового регулирования. Аналогичные процессы происходят во всех мировых правопорядках. Исторический опыт показывает, что слом сложившейся системы под лозунгами в духе «сделаем так, как на Западе» может привести только к дезорганизации.
В нашей стране более 27 тыс. судей, которые ежегодно рассматривают почти 30 млн дел, и количество этих дел год от года только растет. Ежегодно нагрузка на суды увеличивается на 8-10%. Подобная ситуация не имеет прецедентов ни в одном из тех правопорядков, которые предлагаются в качестве образца некоторыми экспертами.
Трудно себе представить судебную реформу в тех же Франции и Польше, проводимую под лозунгами построения правосудия по образцу другого государства. Национальные правосознание и правовая идентичность не позволят подобным идеям не просто развиться, но и возникнуть. В России сложилась система повышения уровня профессионализма судей по модели профессиональной переподготовки. Каждый впервые назначенный судья проходит такую переподготовку на базе Российского государственного университета правосудия. Переподготовка начинается сразу же после назначения судьи на должность и продолжается шесть месяцев. В 2017 году профессиональную переподготовку прошли более 750 впервые назначенных судей.
Почему в России сложилась модель профессиональной переподготовки судей, отличающаяся от западной модели «предварительной» подготовки судей, проходящей до назначения кандидата на судейскую должность?
Причина заключается в том, что в западных юридических школах сформировалась иная образовательная модель. Особый акцент здесь делается не на теории, а на практических занятиях, игровых судебных процессах, обсуждении конкретных судебных прецедентов, воркшопах с практикующими юристами и т.д.
Изначально по такой модели формировались юридические вузы в странах англо-саксонской системы. В Европе юридическое образование носило фундаментальный характер, однако впоследствии влияние англо-американской системы взяло верх, и юридическое образование все больше «кренилось» в сторону практикоориентированности. Произошло это еще в конце XIX века: экспертам хорошо известна реформа юридического образования 1896 года в Германии, когда учебные планы были перестроены таким образом, что большую часть обучения занимали практические занятия по конкретным отраслям права.
В России система юридического образования иная: у нас приоритет отдается фундаментальным правовым дисциплинам. Данное отличие обусловлено историческими особенностями, и прежде всего тем, что англо-американская система по сравнению с Европой оказывала на наш правопорядок минимальное влияние. Свою позитивную лепту внес и советский период развития высшего образования, акцентировавший внимание на фундаментальных дисциплинах и давший миру плеяду блестящих ученых-правоведов.
Несмотря на то, что в 90-ые годы XX в. «размножение» юридических вузов (прежде всего – негосударственных) приобрело практически неконтролируемый характер, в ведущих юридических школах страны (юридические факультеты МГУ имени М.В. Ломоносова, МГИМО, СПбГУ, МГЮА (У), УрГЮА, Саратовская государственная юридическая академия и др.) удалось сохранить высокий уровень теоретической подготовки студентов. На сегодняшний день качественный уровень фундаментального юридического образования в России внушает оптимизм.
Описанные различия в системах юридического образования предопределяют различные подходы к профессиональной подготовке судей. В Европе приоритетное внимание в университетах уделяется практическим вопросам, в связи с чем судьям необходимо дополнительное образование в сфере теоретических дисциплин. В России университетское образование носит преимущественно фундаментально-теоретический характер, и поэтому оптимальной моделью является дополнительное обучение судей практическим навыкам.
В связи с этим в ходе переподготовки судей в России основное внимание уделяется практическим навыкам судейской работы, связанным с толкованием и применением закона. Применяются методы деловых игр, круглых столов, «мозговых штурмов», обсуждения казусов и т.д. К образовательному процессу привлекаются преподаватели университета, имеющие наивысший рейтинг по итогам опросов студентов, практикующие судьи, представители других юридических профессий.
Важно, что учредителем Российского государственного университета правосудия как единого центра профессиональной переподготовки судей является Верховный суд Российской Федерации, осуществляющий кураторство переподготовки судей. Тем самым обеспечивается конституционный принцип независимости судебной власти, который был бы нарушен в случае, если бы учредителем центра подготовки судей был орган исполнительной власти.
Неудивительно, что по традиции наиболее активное участие в переподготовке судей принимают именно судьи Верховного суда, передающие учащимся богатый опыт правоприменения, а также социальный опыт жизни и работы в судейском сообществе.
Приоритетная роль судей Верховного суда в образовательном процессе обеспечивает единство судебной практики и высокий уровень знаний, с опорой на руководящие разъяснения Пленума Верховного суда и утверждаемые Президиумом Верховного суда обзоры судебной практики. Разветвленная региональная сеть Университета позволяет эффективно осуществлять переподготовку судей с высоким уровнем территориальной доступности.
После окончания профессиональной переподготовки на образовании судей не «ставится крест». Действующие судьи регулярно проходят повышение квалификации с учетом изменений законодательства и правоприменительной практики. В 2017 году такое повышение квалификации прошли около 900 судей.
Таким образом, российская система переподготовки судей исторически обусловлена и позитивно зарекомендовала себя на практике. Тот факт, что в России действует система профессиональной переподготовки судей после их назначения на должность, вовсе не означает, что при назначении на судейскую должность не учитываются профессиональные навыки кандидатов. Напротив, существующие квалификационные требования к кандидатам в судьи предусматривают весьма высокую планку профессиональных знаний и практического опыта: каждый кандидат должен иметь не только высшее юридическое образование, но и определенный стаж работы в области юриспруденции (в зависимости от уровня суда – от 5 до 15 лет).
Кроме того, кандидаты в обязательном порядке сдают квалификационный экзамен, включающий теоретические вопросы, практические задачи и задание по подготовке проекта судебного акта. Такой порядок отбора позволяет сделать обоснованный вывод о готовности кандидата к работе по отправлению правосудия.
От экспертов, призывающих выстраивать российскую модель формирования судейского корпуса по образцу других стран, до сих пор не прозвучало ни одного аргумента в пользу того, что переподготовка (повышение квалификации) судей должна происходить непременно до их назначения на должность, а не после такого назначения.
Между тем следует отметить, что переподготовка кандидатов в судьи до их назначения на должность имеет очевидно негативные социальные последствия.
Человек, потративший годы на предварительную подготовку к судейской работе, в итоге может потерпеть неудачу и не дождаться желаемого назначения. Нередко это происходит по причинам, связанным не с уровнем профессионализма, а с совсем другими критериями (родственными, личными и т.д.). Такие ситуации крайне негативно сказываются на дальнейшей жизни людей, оказавшихся «выброшенными на обочину» профессии. Отдельно хотелось бы прокомментировать некоторые упреки в адрес российского судейского корпуса, звучащие в публикациях о профессиональной подготовке судей «на польский манер».
Судьи в таких публикациях характеризуются как «неспособные погрузиться в нестандартный правовой вопрос», указывается на «низкое качество кадров» и «отсутствие независимости».
Объективных аргументов, подтверждающих эти упреки, никогда не приводилось и не приводится. Такого рода суждения в большей степени представляют собой лозунги или мантру, адресующие не к разуму, а к эмоциям тех людей, которые изначально имеют негативное мнение о судебной системе по причине своих процессуальных поражений или ангажированных публикаций в СМИ. Подобная аргументация носит популистский характер. Гораздо более красноречивы объективные данные о работе судов: из 10 судебных решений по гражданским и административным делам обжалуется в апелляционном порядке только одно решение. Этот показатель отражает реальный уровень доверия граждан к суду и силе судебного акта. В уголовном процессе пятая часть всех подсудимых освобождается от уголовной ответственности по различным основаниям. По тем уголовным делам, которые рассматриваются в общем порядке, в 2017 году осуждены только 67% подсудимых. Такие данные позволяют сформировать реальное представление об уровне независимости суда, не искаженное ложным стереотипом об «обвинительном уклоне» правосудия.
Хотелось бы, чтобы дискуссии о профессионализме и независимости судей опирались прежде всего на объективные показатели, а не на эмоции и политические амбиции.
Встречающиеся в некоторых статьях упреки о том, что в судебной системе работают в том числе женщины с заочным образованием, в высокой степени напоминают дискриминацию. Несколько странно в одних и тех же публикациях видеть и отсылки к «передовому» опыту европейских государств, и подобные суждения в адрес женщин, которые ни в одном из таких государств не встретили бы понимания. Равным образом не выдерживают критики ссылки на получение некоторыми кандидатами в судьи заочного образования: высококлассный профессионал, совмещавший учебу с практической работой и подтвердивший свои знания на квалификационном экзамене, не должен быть ограничен в возможности стать судьей. Наконец, хотелось бы сказать о проблеме так называемой «профессиональной деформации». Нередко указывается, что назначение на судейские должности людей, имеющих опыт работы только (или преимущественно) в судебном аппарате нежелательно, так как у таких кандидатов проявляется профессиональная деформация.
Уровень профессионализма и правовой культуры не определяется тем, в какой сфере работает человек – в любой юридической профессии есть как высококлассные профессионалы, так и люди сомнительной квалификации, которых нельзя допускать к судейской работе. Профессиональная деформация свойственна всем видам деятельности, и никто из экспертов до сих пор не смог аргументировано доказать, что у сотрудника судебного аппарата происходит подобная деформация, а у работника юридической фирмы ее произойти не может.
Следует помнить, что при назначении на судейскую должность должны учитываться не только профессиональные качества кандидата, но и его личные качества. Профессиональных юристов высокого класса немало, но работа судьи предполагает не только глубокие знания права, но и высокий уровень общечеловеческой и правовой культуры, внутреннюю свободу и прочный моральный стержень. Высококвалифицированный профессионал, лишенный этих качеств, нанесет непоправимый ущерб идеалам правосудия. В связи с этим, признавая безусловную важность вопроса профессиональной подготовки судей, этот вопрос нельзя абсолютизировать.
Судейское сообщество ни в коей мере не идеализирует существующий порядок профессиональной подготовки и переподготовки кандидатов на судейские должности и судей. Мы готовы к открытому обсуждению всех аспектов судебной деятельности, конструктивной критике и новым предложениям. Однако мы призываем к тому, чтобы подобные обсуждения были свободны от популистских лозунгов и некритической идеализации опыта других государств.
Ведь право – это искусство добра и справедливости (Дигесты Юстиниана), а не выбора между французским или польским «платьем».
комментарии(0)