У Москвы могут перехватить инициативу по Cирии

Сирийские оппозиционеры протестуют против высказываний спецпредставителя генерального секретаря ООН Стаффана де Мистуры. Фото Gettyimages

Одержанные в последнее время Россией и ее союзниками военные победы в Сирии привели не только к фактическому разгрому «Исламского государства» (ИГ) и «Аль-Каиды» (обе организации запрещены в России), но и вызвали всплеск дипломатической активности. И хотя до полного прекращения войны в Сирии еще далеко, тем не менее наиболее острая, горячая ее фаза подошла к концу. Самое время подключать к делу дипломатов и думать о послевоенном устройстве Сирии. И чем больше сил, заинтересованных в реальном примирении сторон и имеющих влияние на вооруженную оппозицию, будет привлечено к процессу примирения, тем быстрее прекратится кровопролитие, продолжающееся с 2011 года.

В этом плане поездку министра иностранных дел России Сергея Лаврова в Саудовскую Аравию и Иорданию, его переговоры с монархами обеих стран и главами их дипломатических ведомств можно считать еще одним удачным шагом по закреплению и развитию военных успехов Москвы дипломатическим путем. Удерживая в своих руках инициативу, действуя в хорошем темпе и сразу по нескольким направлениям, Россия демонстрирует искусство приобретать новых союзников, не теряя старых, а также убеждать вчерашних противников в необходимости координировать общие усилия.

Уже сегодня в Астане начинается шестой раунд переговоров между представителями правительства Башара Асада и оппозиционерами. В начале октября переговорный процесс продолжится, но уже в женевском формате. Не исключено, что в столицу Казахстана прибудет единая делегация от оппозиции, если, конечно, саудовцы сумеют помочь своим подшефным объединить все три оппозиционные платформы: московскую, каирскую и эр-риядскую. По крайней мере глава МИД Саудовской Аравии Адель Джубейр говорил о такой необходимости. Он также согласился с тем, что для скорейшего прекращения кровопролития целесообразно открытие и функционирование еще одной зоны деэскалации в районе Идлиба.

Россия и Саудовская Аравия на переговорах в Джидде порой демонстрировали чуть ли не полную идентичность своих позиций, когда речь шла о решении других региональных кризисов, в частности в Ливии, Ираке, Йемене. Звучали слова о необходимости уважать суверенитет и территориальную целостность, опираться на соответствующие резолюции Совета Безопасности ООН и, разумеется, учитывать прежде всего волю самих народов. Как будто разговор шел между старыми друзьями, а не теми, чьи точки зрения на пути решения сирийского конфликта еще недавно были диаметрально противоположными.

Отчасти такую метаморфозу можно объяснить недавними словами спецпредставителя генерального секретаря ООН Стаффана де Мистуры, адресованными лидерам сирийской вооруженной оппозиции. Он сказал, что пора признать тот факт, что войну в Сирии они «не выиграли», и потому следует занять более реалистичную позицию. Разумеется, многие оппозиционеры отреагировали на эти слова крайне негативно. В частности, один из лидеров Высшего комитета по переговорам Рияд Хиджаб заявил, что ООН провалила посредническую миссию в Сирии, и теперь эта международная организация должна выработать новые подходы к решению сирийской проблемы, поскольку «сирийская революция продолжается».

Как бы то ни было, такая пикировка в значительной степени отражает настроения как части оппозиции, наиболее непримиримой, так и мирового сообщества. В этой связи саудовцы оказались перед дилеммой: либо по-прежнему поддерживать оппозицию, поощряя ее неуступчивость и таким образом рискуя оказаться за скобками начинающегося мирного, политического процесса, либо скорректировать свои позиции, с тем чтобы отстаивать собственные интересы в Сирии в рамках этих процессов.

Похоже, в Эр-Рияде выбрали второй вариант, особенно с учетом продолжающейся войны в Йемене, усиливающегося противостояния с Ираном, низких цен на нефть, а также внешнеполитической линии американской администрации. Сегодня она ориентирована в первую очередь на борьбу с террористической угрозой, а уже затем – против Асада. Прекращение финансирования сирийской оппозиции со стороны Белого дома обозначило новые американские приоритеты. При таком раскладе выбор был сделан в пользу взаимодействия с Москвой.

Хотя переговоры в Джидде проходили в основном за закрытыми дверями, нельзя исключить того, что саудовцы могли намекнуть или прямо попросить Москву предпринять те или иные действия, чтобы остановить иранскую экспансию, прежде всего в Сирии. Иран для Саудовской Аравии, равно как и для США, Израиля, ряда арабских суннитских государств, представляет собой основного противника. Поэтому неуступчивость Москвы, для которой Тегеран является стратегическим союзником, может, в свою очередь, привести к ужесточению саудовских позиций.

Что касается Иордании, то здесь подходы наших стран к решению региональных конфликтов практически полностью совпали. В свое время Амман поддержал идею создания зон деэскалации и даже принял участие наряду с США и Россией в формировании самой первой из таких зон в южных районах Сирии, недалеко от иорданской границы. Эта небольшая и не имеющая огромных финансовых или природных ресурсов страна, над которой нависают пылающие в огне войны Ирак и Сирия, может быть, как никто другой, заинтересована в скорейшем решении конфликтов на ее границах. Хашимитское королевство дает приют 1,3 млн сирийских беженцев, а само живет в условиях нерешенного и самого застарелого в мире палестино-израильского конфликта.

И последнее. В истории уже не раз бывало, когда страну, которая внесла основной вклад в разгром общего врага, со временем старались оттеснить на второй план, а то и вовсе отрицали ее роль. Такие ассоциации возникают, когда начинаешь размышлять об инициативе французского президента Эмманюэля Макрона создать международную контактную группу по Сирии, которую он высказал еще в середине июля во время переговоров с Дональдом Трампом. Целью этой группы должно стать обеспечение послевоенной стабилизации обстановки в Сирии.

В принципе идея неплохая. Рано или поздно придется думать, что делать после окончания войны в Сирии. И конечно, с учетом сложностей, стоящих пред сирийцами, лучше всего подойти к этому сообща. Однако на ежегодном совещании с французскими послами 29 августа Макрон заявил, что первая встреча этой контактной группы состоится уже на полях 72-й сессии Генассамблеи ООН. Но на днях замминистра иностранных дел Михаил Богданов заявил, что Россия еще не приняла решение и продолжает изучение вопроса. Москву интересуют более конкретные сведения о составе участников и о целях такой группы.

В этой связи возникает по крайней мере два вопроса. Во-первых, к чему такая спешка, тем более если Париж, как заявил Макрон, действительно желает работать в этой контактной группе вместе с Москвой? И во-вторых, не получится ли так, что у России постараются перехватить инициативу, оттеснив ее на задний план?