Российская экономика в коррупционной опасности

Важнейшими из 25 основных угроз, обозначенных в недавно утвержденной президентом Стратегии экономической безопасности России, были названы высокий уровень криминализации и коррупции, а также сохранение значительной доли теневой экономики. Они не в первый раз фигурируют в стратегических документах Кремля. Однако на сей раз разработчики стратегии для очистки совести предложили набор декларативных мер по их минимизации. Речь идет о том, чтобы не допускать избирательного правоприменения в отношении предпринимателей, предупреждать рейдерские захваты, преднамеренные банкротства и другие преступления в хозяйственно-финансовой сфере, в том числе совершаемые с помощью правоохранительных и контролирующих органов. Также говорится о том, что надо предотвращать появление коррупционных схем взаимодействия чиновников и бизнесменов, в том числе иностранных.

Однако все предыдущие попытки декриминализации отечественной экономики были неэффективны. По данным МВД России, в 2016 году было пресечено всего 3,4 тыс. преступных посягательств на бюджетные средства, совершенных в крупном или особо крупном размерах. Деяний, совершенных в организованных формах, оказалось меньше – 395. Криминальных банкротств набралось 274, а фактов нецелевого расходования казенных средств – только 30. Из 1,6 тыс. преступлений, выявленных в чувствительном для экономики топливно-энергетическом комплексе, менее 700 оказались крупными, а 83 касались организованных преступных формирований. Правда, размер причиненного материального ущерба по-прежнему впечатляет – 17,8 млрд руб.

Несмотря на поистине эпидемические масштабы отравления населения алкогольными суррогатами, к уголовной ответственности в этой сфере привлекли лишь 138 человек, хотя из незаконного оборота изъяли 126 тыс. декалитров спиртосодержащей продукции. В табачной сфере дела столь же плачевны – 8 уголовных дел. В общей сложности на потребительском рынке было выявлено всего 3,4 тыс. крупных злодеяний. Аналогичная картина наблюдается и в других бюджетообразующих отраслях экономики.

Вместе с тем благодаря поправкам в Уголовно-процессуальный кодекс РФ правоохранителям удалось подтянуть успеваемость по налоговым преступлениям. В 2016 году их оказалось почти на 3% больше, чем в предыдущем (9,3 тыс.). Однако количество «крупняка» сократилось на 8,4% (до 3,7 тыс.), а организованных форм сокрытия налогов, хоть и формально подросло на 70%, остается на низком уровне – 68. И это на всю страну!

Не впечатляют и темпы декоррумпирования управленческой сферы: лишь 1,6 тыс. из 17,4 тыс. должностных преступлений в госсекторе были совершены в крупных размерах. А в частном секторе этот показатель еще ниже – 67 из 2,1 тыс. Вдобавок к этому из более чем 37-миллиардного ущерба было возмещено всего 2,5 млрд руб.

Мало изменилась ситуация и в 2017 году. В первом квартале количество зарегистрированных преступлений в экономической сфере деятельности сократилось на 6,8% (до 10,8 тыс.), из них совершенных в крупном или особо крупном размерах – на 12% (до 2 тыс.). Заметно просели показатели и по всему остальному: фиктивные банкротства (–5%), незаконное предпринимательство (–27,3%), должностные преступления (–46%), в том числе взяточничество (–30%), отмывание денег (–50%) и т.д.

Ознакомившись с отчетностью правоохранителей, невольно задаешься вопросом: о каком таком высоком уровне криминализации экономики идет речь в обновленном варианте Стратегии, если преступность идет на спад? Очевидно, что при разработке документа в Совбезе имели в виду реальный, а не «статистический» уровень, которые никак не соотносятся между собой. Ведь уже не секрет, что в теневом секторе экономики трудятся десятки миллионов мигрантов и россиян, а его оборот оценивается в триллионы рублей. За всем этим стоит многоуровневая чиновничья-бизнесовая система, обслуживаемая целой армией финансистов, экономистов и юристов, эксплуатирующих всевозможные законодательные лазейки и полулегальные схемы оптимизации налогов.

Для борьбы со всей этой ордой необходимы высококвалифицированные и опытные кадры, оснащенные соответствующим правовым инструментарием и материально-техническими средствами, а также обеспеченные всеми социальными благами. Недавний беспрецедентный 22-летний срок заключения экс-главе ГУЭБиПК МВД России Денису Сугробову вряд ли добавил оптимизма оставшимся в главке коллегам. В условиях перманентного реформирования, частых ротаций, повышения нагрузки, а также оглядки на смежников в лице ФСБ им просто некогда заниматься раскрытием преступлений. В минувшем году территориальные подразделения экономического блока МВД раскрыли всего 157 коррупционных преступлений, связанных с госзаказом.

Правда, правоохранителям придется наладить конструктивные взаимоотношения с бизнес-сообществом, которое по-прежнему всячески избегает общения с ними, будучи напуганным и без того пристальным к себе вниманием. Оно и понятно: в 2016 году количество выявленных прокурорами нарушений при проведении гласных оперативно-разыскных мероприятий (обследование помещений, зданий, сооружений, местности и транспортных средств) в отношении предпринимателей увеличилось на 31,9% (с 649 до 1062). При этом лишь в 18% случаев результаты таких обследований стали основанием для возбуждения уголовных дел. Глядишь, после этого бизнес-омбудсмен Борис Титов перестанет распекать силовиков за продолжающееся «закошмаривание» бизнесменов.

Ну и, наконец, для нормализации ситуации придется обуздать аппетиты чиновников, наносящих экономике куда больший вред, чем самые вороватые бизнесмены. По данным Генпрокуратуры России, в прошлом году в сфере экономики было выявлено более 1,1 млн правонарушений, в том числе 123,6 тыс. незаконных правовых актов. В целях их устранения в суды подано почти 76 тыс. исков на сумму 17,5 млрд руб., а по материалам прокурорских проверок возбуждено 8,4 тыс. уголовных дел. Для предупреждения необоснованного вмешательства в хозяйственную деятельность было отклонено почти 42% заявлений контролирующих органов, что позволило предотвратить более 52 тыс. незаконных проверок предпринимателей. А в целом было пресечено почти 169,7 тыс. нарушений законов о защите прав предпринимателей.