Вадим Филатов
Жизнь – это сон, снящийся пустоте...
Фото Азсакры Заратустры
Сон пятый.
Жизнь как сновидение
Мир – сон, иллюзия, майя – этот набор идей зародился в восточной философии.<┘> Постепенно и западная философия начинает овладевать пустотной истиной. Вначале в Средние века в христианской Европе сформировалась негативная теология – представление о том, что Бог находится за пределами познавательных возможностей человека и, следовательно, за пределами любых определений. На все вопросы: не является ли Бог тем-то и тем-то, возможен только один ответ – нет. Следовательно, Бог есть Божественное Ничто. Общая формула этой парадигмы такова: «Omnia ex nihilo» («Все из ничто»). В различных формах подобные идеи высказывали Псевдодионисий Ареопагит, Иоганн Скотт Эриугена, Николай Кузанский и другие. Немецкие мистики Мейстер Экхарт (XIII–XIV вв.) и Яков Бёме (XVI–XVII вв.) довели отрицательную теологию до логического завершения, отождествив Бога и Ничто.<...>
Засыпая, каждый становится свидетелем репетиции гибели не только себя, но и вселенной. Мы умираем каждый вечер. Но мы – мертвецы, наделенные памятью. Мало встать следующим утром, нужно еще перестать спать. Обычно это никому не удается – за исключением воинов пустоты. «Жизнь – это сон» – пьесу с таким названием сочинил испанский драматург Кальдерон. «Жизнь – это сон, снящийся Богу», – уточнил Борхес, выразив суть философии Беркли.
Джордж Беркли был ирландском епископом, он родился в 1685-м и умер в 1753 году. Некоторое время занимался просветительской деятельностью в Северной Америке, где в его честь в Калифорнии впоследствии назвали Берклиевский университет. Беркли чувствовал, что современные ему философия и естествознание создают угрозу христианскому мировоззрению, видел, как набирающий силу материализм подрывает веру в то, что все на свете создано и управляется Богом. При этом именно Беркли оказался наиболее последовательным эмпириком. Он считал, что все вещи в мире таковы, какими мы воспринимаем их в своих ощущениях, но при этом они никакие не вещи, а произвольно сконструированные в нашем сознании идеи, так называемый физический мир не обладает реальностью – его нет. С точки зрения Беркли, «существует» только то, что мы воспринимаем. Предполагать, что за нашими ощущениями скрывается некая субстанция, – это значит приходить к преждевременным и необдуманным выводам. У нас вообще нет и не может быть убедительных примеров из опыта для того, чтобы делать подобные заявления. Все наши идеи обусловлены причиной, лежащей вне нашего сознания, но причина эта не материального, а духовного происхождения. Что же представляет собой абсолют при условии тотального отсутствия материи? Это и есть бесконечная пустота, ничто. Жизнь – это сон, снящийся пустоте.
В 1709 году Беркли издал свой первый трактат «Опыт новой теории зрения», где заявил, что у вещей нет свойств, восприятие которых не зависело бы от нашего восприятия. Действительно, различные живые существа видят мир по-разному. Следовательно, вещи, а вместе с ними и весь мир – все это является продуктом нашего восприятия. А в 1710 году Беркли сочинил главный труд своей жизни – «Трактат о принципах человеческого знания», в котором пришел к следующим выводам: 1) «Философы сначала подняли облако пыли, а теперь жалуются, что оно мешает им видеть». Уже во времена Беркли стало очевидно, что философия придумывает ничего не значащие термины, например, «материя», для того чтобы за мнимой наукообразностью спрятать свою несостоятельность; 2) «Бесконечность (бесконечная пустота) по самой своей природе не может быть постигнута тем, что конечно» (человеком и человечеством); 3) «Быть – значит быть воспринимаемым»; 4) «Материи нет». Это утверждение и есть не что иное, как нигилизм, и притом крайний.
Отвечая на возможную критику, Беркли говорил следующее: «Вы можете, если это так уж вам хочется, употреблять слово «материя» в том смысле, в котором другие люди употребляют слово «ничто», и, таким образом, делать эти термины однозначными в вашем способе выражения». Материя представляет собой ничто, и лишь как продукт сознания абсолюта она может рассматриваться как условное нечто. <...>
Если сопоставить учение Беркли с представлениями негативной теологии, отождествляющими Бога и ничто, возникает совершенно новая для европейской философии картина: несуществующий мир, выступающий как продукт сознания абсолютного ничто. Иначе говоря, все дхармы пусты, поскольку не обладают самосущностью. Парадоксально, что автором таких, мягко говоря, странных для Европы идей стал епископ. «Такой нигилизм, как отрицание мира бытия, мог бы быть божественным образом мысли», – говорил впоследствии Ницше. Поистине, пути Господни неисповедимы!
Сон шестой.
По эту сторону нигилизма
<...>Нигилизм – это сознательная устремленность к состоянию всеобщего ничто. Такая устремленность неизбежно торжествует после поиска во всем совершающемся смысла, которого нет.
«Трудно найти что-либо более неверное, нежели старая пословица, которая, подобно многим другим людским ложным мнениям, не сходит с человеческих уст: Ex nihilo nihil fit, которую Шекспир передал в «Лире» такими словами: «Из ничего и выйдет лишь ничто», – писал в XVIII веке в сатирическом «Трактате о ничто» Генри Филдинг. – А между тем из ничто в действительности рождается все. Истина сия признана представителями всех философских школ, и единственное, в чем они расходятся, это: сотворило ли мир нечто из ничто или ничто из нечто». Действительно, первой позиции придерживается идеализм, второй – материализм, на самом же деле мир сотворен ничто из ничто. Поэтому и сам он в силу отсутствия самосущности есть не более, чем ничто.
«Со всяким ростом человека в величину и высоту он растет также в глубину и в ужас; мы не вправе хотеть одного без другого», – говорил Ницше. Пришла пора направиться в ужасные глубины европейского нигилизма. В истории западной мысли понятие «нигилизм» применяли к самым разным философским взглядам – например, к солипсизму, близкому идеям Беркли, или к философскому пессимизму. Впервые это слово в его философском значении было использовано в 1733 году Ф.Л.Гетциусом в качестве негативной характеристики ряда направлений философии и богословия. Хотя еще в Средние века получила известность «ересь нигилизма», которая была осуждена Ватиканом и заключалась в отрицании Готье де Санкт Виктором человеческого естества Христа.
Во Франции термин «нигилизм» получил известность в конце XVIII века в следующих трех значениях: 1) нигилизм, как философская концепция, в соответствии с которой нет ничего, что «существовало» бы абсолютно; 2) идеология, отвергающая любые формы общественного принуждения; 3) совокупность настроений пессимизма и тотального разочарования.
В Германии одним из основоположников интерпретации нигилизма как самостоятельного философского направления был Фридрих Генрих Якоби (1743–1819). Он использовал термин «нигилизм» в процессе своей критики философских систем Канта и Фихте. В письме к Фихте (1799) Якоби указал, что основная у Фихте философская категория «Я» является следствием совершенно необоснованной абсолютизации человека. В результате для человека, который незаконно присваивает себе функции Бога, все растворяется в его собственном ничто. Только вера в подлинного Бога может, по мнению Якоби, противостоять отчаянию подобного рода нигилизма. Мощная критика, которой Якоби подверг философию Канта и Фихте, вызвала волну ожесточенной контркритики. Так, Шеллинг обозвал Якоби дилетантом, Гегель – вождем полузнаек в философии, Гейне – сварливым прохвостом, Куно-Фишер – «низшей монадой» и т.п. Что касается самого Канта, то он охарактеризовал философию Якоби как «аффектированное мечтательное гениальничание». Однако любой последовательный и честный идеализм рано или поздно приходит к нигилизму. Постепенно и сам Якоби, если верить свидетельству гегельянца Ц.Ф.Гешеля, начал склоняться к точке зрения того самого философского нигилизма, в приверженности которому он обвинял Фихте. В этой связи Эрнст Юнгер позднее утверждал следующее: «Упрек в нигилизме сегодня популярен, и каждый приписывает его своему противнику. Весьма вероятно, что правы все». Весьма вероятно, что прав и Юнгер, особенно в свете следующего показательного высказывания Ж.-Ф.Лиотара: «Абсолютное знание требует законченного нигилизма».
Как бы то ни было, в начале XIX столетия дискуссии об идеалистическом нигилизме были продолжены в работах Фихте и Гегеля. Диалектическое развитие гегелевской мысли начинается в области ничто и здесь же завершается. Согласно Гегелю, задачей нигилизма является познание абсолютного ничто, представляющее собою центр Бога, которому не присуще никакое «для-себя-существование»:
«Дух достигает истины, обретая самого себя в абсолютном разрыве. Дух есть эта сила┘ только тогда, когда он смотрит в лицо негативному, пребывающему в нем».
С другой стороны, нигилизм в XIX веке часто связывали с критикой религии, религиозной нравственности и общественных институтов. Так, Ф.Ф.Баадер находил в философском нигилизме разрушительное для религии злоупотребление интеллекта, в котором он не видел ничего, кроме ненависти и отрицания «существующего» социального устройства. Нигилизм обвиняли в распространении в массах настроений отчаяния и вседозволенности. Нигилистические позиции приписывали антропологическому материализму Л.Фейербаха и философскому эгоизму М.Штирнера. («Ничто – вот на чем я построил свое дело» – так начинает свою книгу «Единственный и его собственность» Штирнер.) Однако очевидно, что речь идет уже об ином. Начиная с 40-х годов XIX столетия понятие «нигилизм» стало обозначать преимущественно радикально-материалистический способ мышления, связанный с идеями революционного переустройства общества («русский нигилизм»). Однако сохранилось и традиционное понимание философского нигилизма в качестве направления европейской мысли, для которого характерна абсолютизация ничто. Не случайно, что именно в это время в Европе вырос интерес к буддизму, который интерпретировался как восточный нигилизм. В контексте европейского переосмысления буддизма можно истолковать ключевые моменты пессимизма Шопенгауэра, так поступил российский революционный демократ Герцен, характеризовавший Шопенгауэра как «идеального буддиста, нигилиста и мертвиста». Отличная формулировка! Не стал исключением и Фридрих Ницше, увидевший в учении Шопенгауэра новый буддизм или пассивный нигилизм. На самом же деле Шопенгауэр удивительно точно интерпретировал нигилистическую жажду небытия как стремление к слиянию с Богом. Сам Ницше определял нигилизм как волю к ничто, ведущую к саморефлексии и саморазрушению, связывал все это с декадансом и называл себя «первым совершенным нигилистом Европы, у которого нигилизм уже позади». В действительности ницшеанское учение о вечном возвращении означает, что заключающее в себе все возможные смыслы ничто – вечно. И если ничто – конечная цель мира, то все в нем (не)существующее преследует ту же самую цель. Уничтожение идеологии декаданса вызывает к жизни силы абсолютного уничтожения, при этом воля к власти трансформируется в волю к ничто.
К философскому нигилизму примыкают представители экзистенциализма – Хайдеггер, Сартр и другие, в качестве важнейшей категории у которых также выступает ничто. Так, Хайдеггер в лекции «Что такое метафизика?» рассуждал о ничто как об условии свободы: «Без исходной открытости ничто нет никакой самости и никакой свободы». Выводы, сделанные Сартром из экзистенциальной аналитики Хайдеггера, также не ограничиваются понятием бытия. Для ничто, согласно Сартру, характерна созидательная активность, которая осуществляется посредством отрицания. Очевидно, что Сартр превратился в символ экзистенциализма не столько в связи с оригинальностью своих исходных позиций, сколько благодаря последовательности, непримиримости и убедительности, с которыми он их утверждал. В свою очередь, Камю понимал под нигилизмом осознание абсурдности человеческого «существования», которое приводит к бунту: «Нигилистом можно быть двояким образом, и каждый раз из-за непомерной жажды абсолюта. По видимости, есть бунтовщики, желающие умереть, и есть другие бунтовщики, желающие умерщвлять. Но по своей сути это одни и те же люди, равно лишенные бытия, сжигаемые жаждой настоящей жизни и предпочитающие всеобщую несправедливость ущербной справедливости».
Экзистенциализм – это «мужество быть», несмотря на всеобщую вовлеченность в абсурд и ничто, мужество принять на себя отчаяние и безнадежно сопротивляться абсурду, стараясь оставаться при этом собой, мужество принять на себя творческое одиночество и ужас философских прозрений. Мыслители этого направления убеждены в том, что человек способен как на уровне знания, так и на уровне практики трансцендировать конечность и бессмысленность мира. Условное пребывание человека в преходящем иллюзорном мире противоречит его сущностному соучастию в антимире пустоты. Фактом своего рождения человек отчужден от своего дома – абсолютного небытия, которым он по своей сущности является. Отчуждение обычно выражается в терминах саморазрушения, тревоги и отчаяния. В результате человек ощущает отсутствие какой-либо необходимости не только в нем самом, но и в так называемом мире в целом. История самого мира представляет собой непрерывное перераспределение зла. Это стало совершенно очевидно в 1914 году, когда закончился XIX век.
Ничто не в состоянии направлять действия решившегося индивида, кроме самого ничто. Так небытие закрывает двери бытия.
