Как Москва взяла Вашингтон на "ракетный испуг"

Никита Хрущев грозился выпускать межконтинентальные ракеты «как сосиски». Фото DPA/ТАСС

С момента поступления в 1960-е годы на вооружение американской армии первых межконтинентальных баллистических ракет (МБР) семейства «Минитмен» они долго верой и правдой служили стране, полностью оправдав данное им имя. Ведь так назывались ополченцы Североамериканских штатов, сыгравшие важную роль в Войне за независимость Америки. В условиях холодной войны Вашингтону вновь потребовались «ополченцы», готовые в считаные мгновения встать на защиту «фазерленда». Правда, теперь это были уже не люди, а более грозная сила – ядерные ракеты с межконтинентальной дальностью полета. Впрочем, как позже выяснилось, решение о запуске программы «Минитмен» принималось американским руководством с опорой на неверные данные.

Резкая активизация усилий по созданию МБР произошла в США в немалой степени по той причине, что американское военно-политическое руководство искренне уверовало в то, что СССР сумел серьезно вырваться вперед в гонке ракетных технологий и создал значительный запас баллистических ракет, способных достичь континентальной части Соединенных Штатов. Причем в американской прессе, в среде военных и политиков еще на рубеже 1940–1950-х годов была поднята проблема «советской ракетной угрозы», требовавшая скорейшего создания многочисленной группировки МБР.

В частности, генерал Карл Спаац, руководивший в годы Второй мировой войны действиями стратегической авиации ВС США на европейском и тихоокеанском театрах военных действий и ставший первым командующим нового вида ВС США – Военно-воздушных сил, еще в 1945 году на слушаниях в Сенате говорил: «Удары сегодня могут быть нанесены через Арктический регион, а также через океаны, причем удары эти будут наноситься по целям в глубине территории страны… Ни один район не будет в безопасности. Перл-Харбор будущей войны вполне может произойти в Чикаго, Детройте или Питтсбурге. Или даже в Вашингтоне». Подразумевал он, конечно, в первую очередь стратегическую авиацию, но направление мыслей было понятно.

А в конце 1950-х в Америке и вовсе началась настоящая ракетная истерия. Досталось тогдашней администрации и за провалы в другой гонке – космической. Так, 23 октября 1957 года группа советников директора ЦРУ Аллена Даллеса указала в докладной записке, что в ракетно-космической сфере США отстают от СССР «на два или три года», и предсказывала, что к концу 1958 года на боевое дежурство ВС СССР могут поступить уже 18 МБР, способных достичь континентальной части США. В реальности первые две боеготовые МБР, знаменитые королевские «семерки», у нас появились только в 1960 году.

В определенной степени миф о превосходстве Москвы в стратегических ракетах был создан и вследствие того железного занавеса, который разъединил бывших союзников по антигитлеровской коалиции. Запад понимал, что в Советском Союзе стремительными темпами идет создание новых образцов вооружений, военной и космической техники. Однако полной картины не было. Лишь отдельные элементы мозаики: разведданные от самолетов-разведчиков; информация от агентурной и радиотехнической разведок; данные из открытых источников и пр. А уж когда в космос полетел первый в истории человечества спутник, в Америке началась паника. Ведь если советская ракета выводит в космос спутник, то значит – может доставить и ядерную боеголовку на территорию США. И, вероятно, таких ракет у Советов очень много.

Впрочем, ряд исследователей утверждает, что миф о превосходстве СССР в стратегическом ракетном оружии был создан не без помощи американского военно-промышленного комплекса, которому требовались огромные заказы (после войны закупки вооружений резко сократились, а жить-то промышленности на что-то нужно было – и жить неплохо), и руководства Пентагона, которому после уничтожения стран «оси» срочно требовался новый серьезный враг (для того же самого – оправдания своего весьма недешевого для бюджета существования). Иначе чем можно объяснить тот факт, что сенатор Стюарт Саймингтон, бывший до того первым министром ВВС США, основываясь на данных ЦРУ, летом 1958 года «проинформировал» президента Дуайта Эйзенхауэра, что Советский Союз к 1961 году будет иметь на вооружении уже как минимум 500 МБР.

Это уже была даже не научная фантастика, поскольку, как мы знаем сегодня, в 1961 году Москва располагала всего 16, а в 1962 году – 56 МБР. Остальные же баллистические ракеты были меньшей – средней дальности. Хотя именно такие ракеты, размещенные на Кубе, заставили американцев сметать продукты с полок магазинов и повсеместно рыть бомбоубежища. Возникшая тогда истерия отлично показана в комедии «Взрыв из прошлого» с Бренданом Фрейзером.

Какой бы из этих вариантов развития событий ни имел место в действительности, но в конечном счете победивший на президентских выборах 1960 года Джон Кеннеди пообещал нации повысить «боевой потенциал Америки» и соответственно поддержал новую программу в области ракетных вооружений – создания МБР нового поколения, получивших обозначение «Минитмен».

В итоге если СССР на 1964 год имел 189 МБР, то американская промышленность к марту 1964 года только ракет «Минитмен» выпустила уже 500! И это не считая МБР других типов, а также ракет, размещенных на подлодках. У Москвы было еще 636 ракет средней дальности, но они до континентальной части США не доставали физически, а на Кубу дорога им была уже заказана.

У нас как-то принято представлять президента Кеннеди едва ли не миротворцем, но ведь именно в то время, когда он был хозяином Овального кабинета, произошли Берлинский кризис (1961), результатом чего стало возведение Берлинской стены, и Кубинский кризис (1962), едва не переросший в термоядерную войну. Даже американские исследователи признают, что тогда мир действительно стоял на пороге ядерной катастрофы – возможность ее была реальна, как никогда.

Сегодня, когда Вашингтон ужесточает риторику в отношении Пхеньяна и вновь достает из-под шкафа «ядерное досье» Тегерана, не забывая при этом вести санкционную войну с Москвой и проводить политику сдерживания в отношении Пекина, такая опасность возникает опять. И кто на этот раз нажмет на кнопку – совсем не важно.