Антоновщина: право на память

Государственный террор бывает массовым. Но в конце цепочки этих деяний, в конце пулевой траектории, всегда смерть отдельного человека. Кадр из фильма «Жила-была одна баба». 2011

Антоновщина и Тамбовская губерния неразделимы. Крестьянская война, охватившая губернию в 1920–1921 годах, стала своеобразным краеведческим брендом региона, локальным эпизодом Гражданской войны, который оставил заметный след в истории страны. В конце 2000 года стараниями краеведов у стен Казанского монастыря, где располагалась Тамбовская губернская ЧК, был установлен закладной камень в память жертв тех кровавых событий. Именно сюда в июне 1922 года были доставлены тела предводителя восстания Александра Антонова и его брата Дмитрия, убитых в перестрелке в селе Нижний Шибряй Уваровского района. Но камень был осквернен и удален. Через несколько лет на этом же месте появился новый камень, здесь должен быть установлен памятник жертвам последней в истории России крестьянской войны. Коммунисты вновь свергли его с постамента, но региональные власти через несколько дней вернули камень на место. Холодная гражданская война продолжается…

«Антонов огонь»

Спусковым крючком Гражданской войны стал разгон Учредительного собрания большевиками в январе 1918 года. Перед этим на выборах эсеры получили 51,7% голосов, большевики – 24,5%, левые эсеры – 5,6%, кадеты – 2,4%, меньшевики – 2,1%. На первом заседании Учредительного собрания предполагалось выработать систему государственного устройства России и перейти на мирный путь развития. Но большевики этого явно не хотели.

К концу 1918 года в 20 российских губерниях, производящих зерно, насчитывалось 25 тыс. продармейцев. 5 тыс. из них действовали на Тамбовщине, и одна из самых густонаселенных губерний страны оказалась лидером по выполнению заданий продразверстки. Но изъятие хлеба, скота, лошадей продолжалось. На ропот крестьян продармейцы отвечали насилием. В ход шли нагайки, порки, имитации расстрелов. И скоро недовольство крестьян перешло в организованное вооруженное сопротивление. К тому же губерния была наводнена дезертирами, часто вооруженными. Одни из них шли в продотряды, где можно было подкормиться, другие нападали на продотряды, но для мирных крестьян все они были одной масти – бандиты.

20 августа 1920 года на границе Тамбовского и Борисоглебского уездов мятежный отряд разбил продотрядовцев и торжественно вошел в уездное село Каменка. В тот же день командир этих повстанцев, эсер Григорий Плужников, объявил о начале восстания под лозунгом «За Советы без коммунистов».

Для губернского комитета эсеров восстание стало неожиданностью, а комитет Союза трудового крестьянства открытое вооруженное сопротивление большевикам считал бесперспективным. Иначе повел себя Александр Антонов, который до недавнего времени возглавлял уездную милицию в городе Кирсанове. Его отряд к тому времени насчитывал около 500 человек. Авторитет Антонова был высок, и он при общем согласии принял на себя роль руководителя восстания.

К концу августа весь Каменский уезд находился под контролем восставших, а к началу зимы «антонов огонь» охватил добрую половину Тамбовской губернии и переметнулся в приграничные уезды Воронежской, Пензенской, Саратовской губерний. Крестьянская война под эсеровским лозунгом «В борьбе обретешь ты право свое» приняла организованный характер. Повстанцы четко делились на полки, имели знаки различия, контролировали целые уезды, передавали гражданскую власть местным комитетам Союза трудового крестьянства.

Зачистка по инструкции

В январе 1921 года войска Тамбовской губернии возглавил красный командир Александр Павлов. Против антоновцев были брошены бронетехника, артиллерия, авиация, но до начала весны инициатива оставалась на стороне повстанцев. Тогда же в докладе командующего войсками, адресованном главкому РСФСР Сергею Каменеву, появилась историческая фраза: «В Тамбовской губернии не бандитизм, а крестьянское восстание, захватившее широкие слои крестьянства». В феврале 1921 года события в Тамбовской губернии уже обсуждались в ЦК РКП(б), антоновщина стала головной болью для Ленина, и большевики начали поговаривать об отмене продразверстки. 14 февраля к Ленину привели пятерых пленных антоновцев, и, как утверждал секретарь Тамбовского губкома РКП(б) Борис Васильев, после получасовой беседы с вождем крестьяне вернулись домой «ярыми защитниками советской власти».

Взялась за дело и советская пропаганда. Повстанцев изображали исключительно бандитами и грабителями – черных красок на них не жалели. Работала и пропаганда антоновцев. Составлением листовок и воззваний занимался в основном младший брат Антонова – Дмитрий. Свои публицистические творения он подписывал просто и со вкусом: «Молодой Лев».

Перелом наступил 12 мая 1921 года, когда командующим войсками Тамбовской губернии был назначен Михаил Тухачевский. В первый же день он разослал по штабам боевых участков секретную «Инструкцию по искоренению бандитизма», а также подписал приказ № 130, доведенный до всего личного состава. В губернию также прибыли красные командиры Иван Федько, Григорий Котовский, Иероним Уборевич. В боях с антоновцами получил свою первую награду и командир эскадрона, будущий прославленный маршал Георгий Жуков. Участвовал в подавлении восстания и будущий писатель Аркадий Гайдар (Голиков). С этого момента началась планомерная оккупация мятежной губернии – так именовали Тамбовщину в советских документах того времени. Повстанцы несли большие и невосполнимые потери, но не сдавались. Мелкими группами они уходили в леса, где формировались новые полки.

Тамбовское командование несколько раз докладывало в Москву, что с мятежниками покончено, но в конце июня Антонов, оправившись после ранения, провел реорганизацию своих сил, объединив их в армию. А силы были неравными: по данным военной разведки, в рядах мятежников оставалось всего 2250 человек, а численность хорошо вооруженных оккупационных войск РККА в несколько раз превышала количество повстанцев.

16 июля 1921 года Тухачевский направил Ленину докладную записку о ликвидации крестьянского восстания. Но начавшаяся месяцем раньше зачистка губернии только набирала обороты. Еще 11 июня председатель Полномочной комиссии ВЦИКа Владимир Антонов-Овсеенко, командующий войсками Тамбовской губернии Михаил Тухачевский, председатель Тамбовского губисполкома Андрей Лавров, секретарь губкома Борис Васильев подписали жуткий приказ № 171 о «быстром успокоении края». Каждый из семи его пунктов предусматривал расстрел без суда не только за укрывательство антоновцев и хранение оружия, но и за отказ назвать свое имя. Помимо этого Тухачевский отдельным приказом требовал «раз сделанные угрозы неуклонно проводить в жизнь до конца».

Широко применялось и взятие заложников, которых расстреливали за невыполнение приказа. Для этого на территории края создавались полевые концентрационные лагеря, где содержались и расстреливались заложники. Мера оказалась очень эффективной, хотя нередко действовала только со второго, а то и третьего захода. А вот использование ядовитых газов для уничтожения «остатков разбитых банд» заметного эффекта не дало, хотя в Тамбов для этих целей доставили 2 тыс. химических снарядов. Но обстрел «химией» производился с грубыми нарушениями инструкции по применению отравляющих газов, и толку от них оказалось мало, хотя факты обстрела химическими снарядами подтверждаются документально.

Смерть Антонова

Охота на самого Антонова началась еще до того, как восстание приобрело размах. В конце 1919 года тамбовские чекисты узнали от своей агентуры, что братья Антоновы, а также их сподвижник Петр Токмаков скрываются в селе Иноковка. Чекисты окружили дом и предложили мятежникам сдаться. В ответ было молчание. И тогда, как свидетельствует участник событий, начальник кирсановской милиции Иван Климов, «принесли керосин и подожгли дом». Из окон горящего дома полетели гранаты, а затем оттуда выскочили осажденные и скрылись, расчищая себе путь к отходу гранатами.

К тому времени чекисты поняли, что Антонов – крепкий орешек, и, учитывая его авторитет среди крестьян, решили расправиться с лидером восстания морально. Выездная сессия губчека отправилась в турне по губернии, рассказывая страшные сказки об Антонове, дожившие до наших дней. И когда сегодня слышишь от современников свидетельства с присказкой «мне бабушка рассказывала», то это скорее всего пересказ небылиц с той сессии губчека, которые печатали местные газеты.

В то время по губернии гуляло примерно 110 тыс. дезертиров. Они собирались в банды, и чекистская пропаганда все их «подвиги» вешала на антоновцев. Особенно лютовала банда Кольки Бербешкина. И когда антоновцам приписали деяния этих уголовников, дружина Антонова выследила банду и уничтожила ее. 18 февраля 1920 года Антонов отправил начальнику Кирсановской уездной милиции письмо, в котором сообщил об уничтожении банды Бербешкина и указал место, где остались их трупы. И даже предложил свою помощь в борьбе с бандитизмом. Кирсановская газета «Известия», упомянув об этом письме Антонова, в редакционной статье пообещала Антонову, что «карающая рука пролетариата, победившего мировую контрреволюцию, быстро раздавит вас, пигмеев, своим железным кулаком».

В черных красках нарисован Антонов и в романе Николая Вирты «Одиночество», вышедшем в 1935 году. По законам жанра лидер мятежников должен быть пьяницей и бабником, и на страницах романа Антонов постоянно хлещет самогон с непотребными девками, хотя он не пил, причем принципиально, и как мог боролся с самогоноварением. Вирта  скорее всего пользовался газетными публикациями 20-х годов, выдавая их за документальные свидетельства. Заметим, что настоящая фамилия Вирты – Карельский. Его отец служил священником в селе Большая Лозовка Тамбовского уезда и был расстрелян 5 июля 1921 года по приказу Михаила Тухачевского № 171.

После подавления восстания охота на Антонова продолжалась еще год. И вот в мае 1922 года бывший эсер Фирсов, который был знаком с Антоновым, сообщил чекистам, что к нему обратилась учительница из села Нижний Шибряй Софья Гавриловна Соловьева с просьбой достать для Антонова хинин – дефицитное по тем временам лекарство. Антонов заболел малярией, прячась в болотах, и квартировал в доме вдовы Натальи Ивановны Катасоновой.

Давно обещан монумент жертвам, но и вокруг закладного знака идет борьба. Его свергли и потом установили снова. Фото с сайта www.onlinetambov.ru

Группу захвата в количестве девяти человек возглавил начальник отдела Тамбовского ГПУ Михаил Покалюхин. Чекисты, представившись бригадой плотников, вечером ушли брать Антонова и его брата. С ходу ворваться в дом не удалось: Александр и Дмитрий отчаянно отстреливались. Когда начали сгущаться сумерки, чекисты использовали свой излюбленный прием – подожгли дом. На тот момент Александр Антонов был, по сути, калекой – после ранения правая рука у него практически бездействовала. Но братья, отстреливаясь, выбрались из горящего дома и устремились к лесу. Как рассказывали очевидцы тех событий, до леса оставалось не более 100 метров, когда братьев сразили два винтовочных выстрела, прозвучавшие один за другим. Стрелял, как отметил в служебном отчете Покалюхин, бывший антоновец из 14-го Хитровского полка Михаил Ярцев. Следом беспорядочную стрельбу по упавшим братьям открыли остальные.

Тела братьев перевезли в Тамбов и бросили в одну из кладовых Казанского монастыря, где тогда располагалось Тамбовское ГПУ. Закопали их где-то неподалеку – вероятно, на склоне реки Цны, в районе нынешней площади Музыки.

В Нижнем Шибряе Александра Антонова почитают как народного героя. В Тамбове отношение к нему разное, чаще всего осторожное. В 1937 году советская власть расправилась с Михаилом Тухачевским, но не как с палачом тамбовских крестьян, а как с организатором мнимого военного заговора. Были расстреляны или погибли в ссылках все члены семьи Тухачевского. В 1956 году та же власть реабилитировала «гнусного изменника», превратив его в героя. Лидеры крестьянской войны не реабилитированы до сих пор.

Без гнева и пристрастия

Антоновцев и сочувствующих им советская власть преследовала до середины 50-х годов. Инстинкт самосохранения побуждал тамбовчан публично третировать участников восстания как бандитов, а с годами такое отношение вошло в привычку.

В постсоветской России вышло немало исторических работ, посвященных крестьянской войне. Одна из самых значительных – сборник документов «Антоновщина», изданный в Тамбове в 1994 году. В 2007 году сборник переиздали со значительными дополнениями. Среди краеведов популярна также беспристрастная, насколько это возможно, книга историка-архивиста из Борисоглебска Владимира Самошкина «Хроника Антоновского восстания».

В 2011 году на экраны вышла двухсерийная версия художественного фильма Андрея Смирнова «Жила-была одна баба», посвященного жизни тамбовской деревни в период крестьянской войны. Полная пятисерийная версия по сей день ждет своего часа в архиве Первого федерального канала.

События тех лет не забыты, но оценки восстания по-прежнему вызывают споры. Летом 2016 года группа энтузиастов побывала в селе Нижний Шибряй, где возложила венок на месте гибели братьев Антоновых. Глава администрации Уваровского района Александр Бочаров обещал установить в селе памятный знак и сохранить «дом мельника», где скрывались братья Антоновы, а в местной школе организован небольшой музей, посвященный повстанцам.

В том же году в Тамбовской областной торгово-промышленной палате за круглым столом обсуждались концептуальные детали увековечивания памяти о крестьянском восстании. Никто из участников круглого стола не возражал словам о том, что память о том событии должна быть сохранена. Но возникли принципиальные разногласия в оценке действий повстанцев и участников подавления восстания.

Охранители позднесоветских устоев полагают, что необходим примиренческий символ – памятник всем жертвам крестьянской войны. При этом часто цитируют пушкинскую фразу про «русский бунт, бессмысленный и беспощадный».

Крестьянская война в Тамбовской губернии была действительно беспощадной с обеих сторон, но не бессмысленной. Для большевиков восстание стало реальной угрозой их власти, а повстанцы видели в действиях властей угрозу своему существованию. При этом участники восстания имели осмысленные цели, изложенные в уставе и программе Союза трудового крестьянства. Первой своей задачей они ставили «свержение власти коммунистов-большевиков, доведших страну до нищеты, гибели и позора».

Конечно, антоновцы не были ангелами. Но руководители повстанцев, как могли, пресекали бессудные расправы и нередко отпускали разоруженных пленных красноармейцев подобру-поздорову. Кроме того, крестьяне, взбудораженные революцией и Гражданской войной, слова «экспроприация экспроприаторов» поняли правильно: грабь награбленное.

В новейшей истории хорошим тоном стало сваливание вины на обе стороны. При этом не учитывается, что зачинщиками были все-таки большевики. Всепрощающий взгляд тем более странен, что с исторической точки зрения восставшие крестьяне победили. Сегодня мы живем в другой стране, где словом «большевик» даже ругают радикальных либералов. И коренные тамбовчане могут гордиться своими предками, которые в вооруженной борьбе с произволом большевиков заслужили право на память.

Теперь – несколько слов представителям интеллигенции Тамбовщины.

Александр ГОРЕЛОВ, доцент Тамбовского государственного технического университета, автор нескольких книг по истории края:

– Крестьянское восстание до сих пор будоражит умы и сердца потомков крестьян, которые принимали участие в той братоубийственной войне. Среди моих дедов и их близких родственников пять человек оказались в рядах повстанцев и столько же ушло сражаться в Красную армию. Первые ненавидели власть, которая дала землю и тут же стала отбирать все, что крестьяне получали своим трудом, а вторые отнеслись к власти более терпимо, признавая ее с традиционной крестьянской покорностью. Каждый был поставлен перед необходимостью сделать свой выбор. И конечно, в этом была виновата та самая власть, что довела людей до такого состояния. А вот кто из крестьян был прав в этом выборе – лучше на этот вопрос не отвечать.

Мы вряд ли когда-нибудь узнаем всю правду о том страшном и жестоком периоде нашей истории. По этой же причине считаю неправильной позицию своих современников, которые стремятся увековечить память о крестьянах-повстанцах и обвинить красных бойцов и командиров, воевавших с восставшими. В то же время считаю необходимым увековечить память о самом крестьянском восстании как об историческом факте времен Гражданской войны.

Маргарита ЗАЙЦЕВА, краевед:

– На мой взгляд, необходима установка памятника всем погибшим и пострадавшим от репрессий повстанцам. На территории области установлено много памятников коммунистам, продотрядовцам и красноармейцам, погибшим в годы Гражданской войны, но нет ни одного памятника восставшим крестьянам. Защищая свои семьи от произвола продотрядовцев, крестьяне взялись за оружие и ценой своей жизни изменили грабительскую политику властей по отношению к крестьянству, вынудив большевиков отказаться от продразверстки и перейти к продналогу и нэпу.

До сих пор продолжаются споры о том, имели ли право крестьяне взяться за оружие, защищая свои семьи от голода и разорения. На государственном уровне партизанскую армию Тамбовского края и комитеты Союза трудового крестьянства с их уставами, судами и милицией, с программой, все еще считают бандитским движением. Большинство повстанцев, в том числе и их командиры, были реабилитированы в 1996–2005 годах и, согласно указу президента от 18 июня 1996 года № 931 «О крестьянских восстаниях 1918–1922 годов», «не могут быть признаны участниками бандформирований». Но в последнее время прокуратура и суд изменили свою позицию. В частности, Генеральная прокуратура в ответе на мой запрос о реабилитации нескольких руководителей антоновского движения ответила, что им «в вину вменена организация бандформирований и участие в них». По мнению прокуратуры, президентский указ распространяется только на участников восстаний, а не на их организаторов и руководителей. Таким образом, рядовые антоновцы оказались не бандитами, а их руководители, получается, были командирами бандитов.

Установить места захоронений и имена всех погибших в боях повстанцев и расстрелянных (порой даже фамилии заложников не записывали) не представляется возможным, поэтому создание одного общего мемориала станет логическим завершением вопроса о нашем отношении к антоновцам. Войны заканчиваются, когда погребен последний их солдат. Гражданская война заканчивается по-другому: она заканчивается прощением и примирением с врагами. Забывать ее нельзя, но необходимо понять и простить друг друга. И первым шагом на пути к этому миру станет создание символического места памяти повстанцам, погибшим в той войне.

Тамбов