Александр Ципко
Ворующие – идеальный объект, направляющий в готовое русло гнев народа. Фото Ридус
И никто из моих случайных собеседников не поинтересовался обоснованностью обвинений, предъявляемых Сердюкову, Скрынник, той же Евгении Васильевой. В конце концов, ей, Евгении Васильевой, мог подарить квартиру ее отец – известный бизнесмен, мультимиллионер Николай Васильев. Но наш российский человек, особенно человек советской закваски, не хочет себе портить праздник души подобными рассуждениями, выяснять правду до конца. Когда речь идет о возможности увидеть за решеткой «бывшего», а тем более, как говорят, его любовницу, здравый смысл у нас не включается.
Гарантий нет
Вообще-то русские люди по традиции не доверяют власти. Но тут, когда речь идет о расправе над теми, кто был наверху, кто был всем, а стал подсудимым, – полная вера в то, что говорит власть на своем телевидении. И объясняется это, на мой взгляд, не столько неразвитостью российского правового сознания, отсутствием в наших мозгах такого понятия, как презумпция невиновности, сколько российской неприязнью к тем, кто наверху, кто при власти, а сегодня еще при больших деньгах, кто всем своим существованием нарушает наше традиционное представление о справедливости как абсолютном равенстве.
Какие надо искать основания для того, чтобы посадить ту же Васильеву в тюрьму? Молодая баба, а живет в 13-комнатной квартире! Ведь хорошо известно, что «трудами праведными не наживешь палаты каменные» – вот логика простого человека, слушающего рассказы о коррупции наверху. И чем больший размах приобретает наша нынешняя расхристанная кампания по борьбе с коррупцией, чем чаще наше телевидение тычет простому российскому человеку горы пятитысячных купюр, конфискованных у коррупционеров, тем больше он укрепляется в мнении, что нельзя быть богатым и честным, что там, наверху, одни только воры, которые «набивают баблом свои карманы».
Видит бог, я как никто всегда был за то, чтобы «вор сидел в тюрьме». Я – за борьбу с коррупцией. Но как консерватор, имеющий представление о последнем русском веке, и как сторонник стабильности я просто не могу не думать об очевидных, кричащих негативных последствиях нынешней кампании по борьбе с коррупцией, которая постепенно превращается в тотальную дискредитацию верхов, чиновничества в целом. Где гарантия, что нынешняя революция сверху в том виде, как она ведется, не усиливает шансы тех, кто мечтает о революции снизу? Где гарантия, что нынешняя кампания по очищению верхов не приведет к тотальной дискредитации людей при власти, причем всех, без каких-либо исключений. Одно дело – политика очищения верхов от грязных рук в условиях прочного правосознания, в условиях прочно складывающихся государственных институтов, к примеру, в Англии. И совсем другое дело – «огонь по штабам», борьба с коррупцией в верхах в нашей России, в стране, которая живет от революции к революции, которая сначала сжигает капитализм во имя социализма, а потом сжигает уже социализм во имя совсем недавно разрушенного капитализма.
Что, если начавшаяся кампания по борьбе с коррупцией, которая присутствует в «ящике» прежде всего как рассказы о неправедно нажитых состояниях нашей элиты, не только не приведет к консолидации большинства тех, кто никогда не воровал, а только усилит и без того их, неимущих, сильную ненависть к верхам? Ведь сейчас ситуация опасна тем, что народ на самом деле не отделяет «царя» Путина от его «бояр», что народ, как говорят социологи, воспринимает всю элиту, включая людей при власти, как закрытую корпорацию, которая не просто далека от народа, а, по его мнению, откровенно жирует за его счет.
Неужели все забыли о русской истории за последние 100 лет? Февраль 1917 года был революцией сверху, которая привела к Октябрю, к большевистской революции снизу. Перестройка Горбачева была, несомненно, революцией сверху, которая обернулась революцией снизу, августом 1991 года. А чем кончится нынешняя революция сверху, организованная Путиным?
Неужели все те страсти, которые я только что описывал, эта жажда того, чтобы все герои нашей антикоррупционной кампании побыстрее оказались за решеткой, не напоминает вам о настроениях, которые привели к 1917 году? За этими настроениями как раз и стояло наше русское убеждение, что трудами праведными не наживешь палат каменных. В 1917 году ненависть к тем, кто наверху, – к буржуям, дворянам, офицерству и даже к детям-кадетам, – привела к гибели Российской империи. В 1991 году всенародная ненависть к привилегиям номенклатуры привела к гибели СССР. И нет на самом деле никаких гарантий, что разжигаемая сейчас нашими, и что самое интересное, государственными СМИ ненависть к чиновничеству, рассказы о роскоши в квартирах подозреваемых в коррупции тем, кто по-прежнему живет в хрущевках и ветхом жилье, не обернется тем, чем обычно оканчивались все наши русские революции сверху.
Вот только один пример, подтверждающий мою уверенность, что рожденная нашим многовековым крепостничеством страсть к расправе с «бывшими» жива до сих пор. Все наши нынешние русские бабы, которые так страшно недовольны тем, что Скрынник до сих пор на свободе, а Васильева дожидается суда в своей 13-комнатной квартире, прекрасно знают, что у первой только несколько месяцев назад родился третий ребенок, а вторая, похоже, ждет ребенка. Но обратите внимание: при всей нашей российской жалостливости к падшим, к бездомным, особенно к бездомным кошкам и собакам, – к этим богатым, успешным дамам нет не только жалости, но и элементарного снисхождения. Нет в данном случае снисхождения к детям Скрынник, никого из жаждущих расправы над нею не интересует, что, окажись она в тюрьме, трое детей станут сиротами.
Экспроприация экспроприаторов
Но ведь точно так, как сейчас наше российское население относится к подозреваемым в коррупции Скрынник и Васильевой, оно сто лет назад относилось и к женщинам из семей «бывших». Вспомните, если кто забыл, о том, как наш жалостливый народ относился к арестованной Временным правительством царской семье. Конечно, бывшая начальница «Оборонсервиса» Евгения Васильева совсем не царица, но народ наш лицезреет с радостью унижения подследственной точно так, как он летом 1917 года лицезрел унижения жены Николая. Помните эту расправу смехом, которую описал Максим Горький в своих «Несвоевременных мыслях»: «Матрос подвозит в качалке Александру Федоровну. Она похудевшая, осунувшаяся, во всем черном. Медленно, с помощью дочерей выходит из качалки и идет, сильно прихрамывая на левую ногу… «Вишь, заболела, – замечает кто-то из толпы. – Обезножела…» «Гришку бы ей сюда, – хихикает кто-то в толпе. – Живо бы поздоровела…» Звучит оглушительный хохот». Конечно, Васильева совсем не царица, но она тоже «бывшая», а потому, по мнению многих, она должна стать «бывшей» до конца, то есть перебраться из своих хором в настоящую тюрьму.
Нельзя не считаться и с тем, что у нас народ до сих пор, по старой русской традиции, не жалует умных, успешных, предприимчивых, тех, кто успел даже честным трудом за последние 20 лет нажить состояние. У нас в деревне, где я живу летом, самым ненавистным для соседей-крестьян является тот же Гришка из своих, который умудрился в собственной деревне открыть магазин. Отсюда, от этой зависти, на мой взгляд, и происходит сохранившееся до сих пор жестокосердие по отношению к успешным, к тем, кто оказался наверху, кто напоминает им о том, что у них пока что ничего не получается в новой жизни. Отсюда наше русское традиционное ощущение себя как жертвы, но отсюда и ненависть к богатым и успешным, о которой мы должны думать, начиная различного рода кампании по очищению верхов. Отсюда и наша тотальная ностальгия о советских временах, несмотря на муки от вечного дефицита, от «продуктовых» электричек и даже от «крепостного права» в деревне. Отсюда, от этой уравнительной психологии, и нынешнее почитание Сталина.
Все это серьезно, и со всем этим пора считаться. Кстати, Сталин начал расправу с бывшими начальниками-большевиками, с «ленинской гвардией», наверное, еще и потому, что очень хорошо понимал нашу национальную психологию, знал, что многие с радостью воспримут уничтожение богатых уже по советским меркам, тех, кто живет в Доме на набережной, кто ездит на работу на автомобилях, кто имеет дачи. Наверное, в России, если ты не царь, если не имеешь сакральной легитимности, чтобы долго удержаться у власти, надо вообще время от времени удовлетворять нашу русскую страсть лицезреть расправу над «бывшими».
Надо в конце концов понять, что все старые страсти и инстинкты, которые помогли победить большевикам в 1917 году, живы до сих пор, и живы потому, что вся советская система, вся советская идеология держалась за счет консервации в сознании людей убеждения, что собственность – это обязательно кража, что не стыдно бедному отбирать богатство у преуспевающего. Нас, русских людей, и школа, и советская культура, и, кстати, советская литература 20-х и 30-х учила воспринимать марксистское «экспроприация экспроприаторов» или большевистское «грабь награбленное» как нечто естественное, само собой разумеющееся, якобы оправданное всем ходом человеческой истории. Чем является марксизм с психологической точки зрения? Идеологическим оправданием все той же человеческой зависти, оправданием права на расправу с тем, кто более успешен, чем я. У нас до сих мало кто понимает, что экспроприация собственности бывших предпринимателей была элементарной кражей, элементарным бандитизмом. Не могло в рамках такой цивилизации возродиться или появиться уважение к частной собственности, уважение к уму, таланту, устроенности в жизни, ко всему, что в большинстве случаев стоит за так ненавистной нам частной собственностью.
И трагедия состоит в том, что все это абсолютно не принимали во внимание наши горе-реформаторы, что они силой насаждали рынок, искусственно насаждали чудовищные имущественные различия в стране, где справедливость отождествляется со всеобщим равенством. И вот при этих настроениях, при нынешнем чудовищном имущественном расколе наши СМИ с утра до вечера тычут в глаза горы украденного из бюджета уставшему от вечной борьбы за выживание русскому человеку. Нет у нашей нынешней элиты – ни у кого – инстинкта самосохранения. Ведь, повторяю, нет никаких гарантий, что от этих бесконечных демонстраций богатств, добытых путем «распила» бюджета, все еще нуждающийся народ не озвереет и не начнет, как во времена Стеньки Разина, жечь и грабить все, что попадется под руку. А тут же простой кошмар! Телевидение с утра до вечера показывает горы денег, якобы конфискованных у новых буржуев, а простому народу от этого никакой пользы. «Куда делись эти украденные миллиарды, на что они пошли?» – часто спрашивают меня те же собеседники с улицы. И действительно, власть много бы выиграла, если бы специально создала фонд из конфискованного у коррупционеров и на эти деньги начала строить, к примеру, детские сады.
Разрядить напряжение и смятение в обществе, вызванное всеми этими скандальными разоблачениями коррупции в верхах, может только последующая если не смена элит, то существенное обновление кадров наверху. Этого народ хочет, этого народ ждет, он хочет видеть новые лица во власти, которым мог бы доверять. Не всегда смена элит, спровоцированная самой властью революция сверху приносит ей успех. Начатая Горбачевым борьба с партийным аппаратом привела к гибели всей советской системы и переводу его лично на должность почетного пенсионера. Но революция сверху без смены элит – это нонсенс.
Кому это выгодно
Я не ставил себе задачу разработать технологию грамотного информационного обеспечения назревшей борьбы с коррупцией. Но если мы считаем себя цивилизованной страной, то нельзя называть человека вором и коррупционером до решения суда – даже если этот человек под следствием. Я просто считал своим долгом напомнить о серьезных рисках, с которыми всегда была сопряжена революция сверху, тем более в России, о том, что в нашей стране мало доверяют власти и редко бывают ей благодарны. О том, что кампания по разоблачению коррупции в верхах может привести к дискредитации власти в целом. Я хотел напомнить о том, что в условиях нынешних имущественных расколов в России любое напоминание нуждающимся о сказочных богатствах бывших чиновников может только усилить у них настроение безысходности, а тем самым способствовать дестабилизации обстановки в стране.
Надо видеть правду. На мой взгляд, нынешняя расхристанная во все стороны борьба с коррупцией приносит либеральной оппозиции больше пользы, чем самой власти. Не случайны признания многих идеологов либеральной оппозиции, что после начала борьбы Путина с коррупцией им уже не надо ничего делать, остается только ждать, пока начатый властью процесс ее саморазоблачения не приведет к окончательной гибели самой «системы». Я сталкивался уже с десятками подобного рода признаний. Всеми своими заметками я хотел просто напомнить, что надо сделать все возможное и невозможное, чтобы действительно назревшая революция сверху не работала на тех, кто жаждет революции снизу, кто жаждет гибели России.
Дарья Гармоненко 
