Ревком нам не нужен

Действия отечественного Министерства образования в последнее время вызывают серьезные опасения у профессионалов. За странным списком «неэффективных вузов», который уже привел к бунту студентов и преподавателей РГТЭУ, последовала публикация «100 книг», рекомендуемых к внеклассному прочтению, вызвавшая горячие споры. И это при том, что продолжается массовая критика со стороны профессионального сообщества итоговой редакции Федерального госстандарта общего образования по литературе (ФГОС-2012).

Все это – проявления весьма тревожных тенденций в стиле управления, демонстрируемом в последнее время частью представителей российского руководства.

Возьмем ситуацию с Российским государственным торгово-экономическим университетом. Минобразования во главе с Дмитрием Ливановым включило этот вуз в число неэффективных и приняло решение о его расформировании. Не согласный с решением ректор Сергей Бабурин был уволен министром Ливановым сразу же после того, как посмел высказать недовольство. Результат – возмущение сотрудников и обучающихся в вузе, баррикады, петиции и обращения. Ответом министерства стало назначение нового ректора – Андрея Шкляева.

Никто не спорит, что высшее образование в нашей стране необходимо реформировать, что очень многие вузы поставляют на рынок труда людей, получивших, мягко говоря, некачественное образование. Никто не спорит и с тем, что значительная часть вузов нуждается в объединении, усилении, слиянии или попросту расформировании (нужное подчеркнуть). Но обстоятельства, при которых появился список «неэффективных», а также принципы его составления до сих пор остаются тайной за семью печатями для профессионального сообщества. Следствием кулуарного решения стал естественный протест образовательной среды, который был подавлен в лучших традициях комиссаров революционного времени. Не согласен? Вердикт: «В отставку»! Поднял голову в защиту своей позиции? Вердикт: «моральный разложенец» – и запись в трудовой с волчьим билетом в зубах.

Аналогичная ситуация с разработкой ФГОС-2012. Такая же кулуарная работа, игнорирование мнения образовательной среды. Удивительные решения по исключению из обязательной программы таких классиков, как Лесков и Куприн. «Тихий Дон» Шолохова предлагается изучать «отдельными главами», сокращено изучение Чехова, Пушкина и Гоголя, из зарубежных – Хемингуэя.

Зато появились такие новые авторы, которых, пожалуй, назвать классиками не получится при всех натяжках: Анатолий Гладилин, Юрий Рытхэу, Людмила Улицкая. По меньшей мере спорным является включение в ФГОС таких авторов, как Виктор Пелевин (описания наркоманских метаний главного героя – не лучший способ воспитания молодежи), Владимир Маканин и Асар Эппель (их творчество, перманентно присыпанное грубой матерщиной, вряд ли будет работать на становление развитой духовной личности подрастающего поколения). Подобных примеров – масса.

Возможно, здесь свою роль сыграла личность разработчика этих государственных стандартов, Бориса Ланина, главного научного сотрудника РАО и по совместительству члена ученого совета Товарищества выпускников Института Кеннана? Он же занимается разработкой и вопросов для ЕГЭ по литературе. Прелюбопытный персонаж, с довольно оригинальными воззрениями на цели российского образования. Вот как сам он их описал в интервью «Голосу Америки»: «Нужно, чтобы дети были умеренно образованные. Самое главное – это чтобы они были ничтожно патриотически воспитаны... на второй компьютер денег нет, а на экскурсии по полям сражений Второй мировой войны и на археологические раскопки останков участников войны деньги есть. Но спустя 70 лет это – не самая актуальная вещь для воспитания детей».

Можно возразить, что это – его личные воззрения. Но представляется, что министру образования следовало все же более серьезно подойти к подбору лиц, которые определяют степень культуры и образованности наших детей на ближайшие десятилетия.

Все эти случаи можно было бы списать на неизбежные издержки становления деятельности нового руководителя Министерства образования. Однако они выстраиваются в систему, в которой деятельность руководителей высокого уровня проникается логикой революционных комиссаров.

Вот и коллега Ливанова вице-премьер Аркадий Дворкович с той же убежденностью революционера продавливает программу новой приватизации, уже вызывающую серьезное беспокойство многих экономистов, не говоря уж о чиновниках и бизнесменах. В «Основных направлениях бюджетной политики на 2013 год и плановый период 2014 и 2015 годов» планируется продать госимущества на 1155 млрд. руб. Продать самые успешные компании с госучастием? Зачем? Почему именно сейчас, когда мы только-только вылезли из кризиса 2008 года и наши компании стоят много дешевле, чем в том же 2008 году? На эти вопросы нет ответа.

При этом известно, что в той самой текущей деятельности правительства, курируемой Аркадием Дворковичем, есть проблемы по целому ряду направлений: по доступному жилью, ЖКХ, развитию рынка арендного жилья и прочее и прочее. Но кому интересны такие «мелочи», как ЖКХ, когда речь идет о приватизации или о не менее вкусном вопросе – о составах советов директоров госкомпаний.

Повторюсь – вышеописанные действия министра образования Ливанова и вице-премьера Дворковича – не исключения, а правило: принять решение в узком коллективе и реализовывать его, вне зависимости от сопротивления среды и того, насколько вообще актуально для общества то или иное реформаторское экспериментирование. Возможно, кто-то считает, что таков единственно возможный путь действий и альтернативы не существует. Но это напоминает как в свое время действовали первые министры ельцинской России. Если наличествует вера в то, что «это сделать надо», то какой ценой – уже неважно. Цель оправдывает средства.

Надо сказать, что прошлый состав кабинета министров во главе с премьером Владимиром Путиным тоже подвергался критике, порой весьма справедливой. Однако в профессиональных кругах преподавателей уже давно слышен стон об ушедшем главе Минобразования Андрее Фурсенко. Чего уж говорить о том, что деятельность экономического блока правительства Путина 2008–2012 годов вспоминается сегодня с грустной ностальгией.

Как бы ни относиться к некоторым членам кабинета министров времен путинского премьерства, нельзя не признать, что главной идеологической составляющей их деятельности был здоровый консерватизм. Они вполне успешно ограничивали революционные устремления значительной части чиновничества и бизнеса, требующих передела, с одной стороны, и угрожающе мрачных социалистических настроений низов, с другой стороны. Создавалось так называемое золотое правило. Крайности с любых сторон умело отсекались, и в центре оставалась здравая политика.

Революционный подход уже неоднократно ставил Россию на грань гибели. И идея построения коммунизма, и концепция шоковой терапии – революционные методы – несли лишь вред нормальному развитию страны.

В конце концов президент России Владимир Путин еще в 1999 году, до начала своей самой первой легислатуры, однозначно утверждал: «Россия исчерпала лимит на революции, мы не имеем права обрекать народ на новые социальные потрясения. Он их не выдержит». С этим нельзя не согласиться, и эти слова ничуть не потеряли своей актуальности.