Константин Долгов Тема запрета усыновления российских детей американскими семьями сегодня в фокусе общественного внимания. «Закон Димы Яковлева» вызвал сильный резонанс, побудил общественность к анализу ситуации в области усыновления, породил немало вопросов, эмоциональных суждений и даже мифов. В таких условиях, на наш взгляд, нелишним будет более детально остановиться на объективной мотивационной базе этого запретительного решения. Постараемся заглянуть вглубь – как в США обстоят дела с приемными детьми. Разберемся с потенциальными рисками в плане обеспечения и защиты их законных прав и интересов.
Оперировать будем лишь фактами и статистикой из американских источников. Общая ситуация с насилием в отношении несовершеннолетних в США мрачная. Правозащитники подсчитали, что за последние 10 лет в этой стране от рук собственных родителей и преступников погибло более 20 тыс. детей. Это в три раза больше американских потерь в военных кампаниях в Афганистане и Ираке.
Согласно докладу Министерства здравоохранения и социального обеспечения США, отчетам Управления по юридической статистике американского Министерства юстиции, в 2010 году жестокому обращению в США подверглись 695 тыс. детей, из которых почти 1600 погибли (более 79% из них – от рук родителей). Около 80% погибших детей были младше четырех лет. В целом за этот период в органы опеки США поступило около 3,3 млн. заявлений о предполагаемых случаях насилия в отношении порядка 5,9 млн. несовершеннолетних.
Количество пострадавших от насилия в американских семьях детей в 2011 году превысило 681 тыс. человек. От рук собственных родителей в том же году погибло 1570 несовершеннолетних.
По данным НПО «Чайлдхелп», ежедневно в США от жестокого обращения погибает не менее пяти детей. При этом, по американским же оценкам, в 50–60% случаев, когда ребенок погибает от рук взрослых, истинная причина смерти по тем или иным причинам скрывается.
Отчего это происходит, где именно кроются корни такой зловещей статистики – предмет отдельного анализа. Укажем лишь на фактор неучастия США в Международной конвенции о правах ребенка, которая задумывалась и была сконструирована членами ООН, с тем чтобы предложить универсальные действенные механизмы и стандарты обеспечения «наилучших интересов ребенка». Уклонение США от участия в конвенции приводит к тому, что приоритетность прав и интересов ребенка отходят на второй план в сравнении с политическими и идеологическими соображениями, включая заботу американцев о самообороне граждан и национальном суверенитете.
Вплоть до решения Верховного суда США 2005 года по делу «Роупер против Симмонса» в США казнили несовершеннолетних (конвенция запрещает это). С 1976 года было зафиксировано 22 таких случая. Особую тревогу НПО выражают в связи с положением в США малолетних преступников. В настоящее время около 7 тыс. осуждены на пожизненный срок, из которых 2500 – без права на помилование.
Противники Конвенции о правах ребенка в США упирают в том числе на незыблемость «традиционных методов воспитания», принятых в этой стране. Каковы эти «методы», говорят данные американской НПО «Родительские права». Один из них – «разумная порка». В школах 19 штатов до сих пор разрешены телесные наказания. По данным общественных организаций, две трети родителей занимаются систематическим рукоприкладством.
Летом 2012 года специальный докладчик ООН по пыткам Х.Мендес обратился к правительству США в связи с поступившей информацией о применении в одной из спецшкол в штате Массачусетс электрошока для лечения аутизма. Образовательный центр в г. Кантон – единственное в мире учреждение для детей, в котором прибегают к «аверсивной терапии» (помимо электрошока она включает в себя лишение еды, шлепки, принудительное вдыхание нашатырного спирта и т.д.). Учащиеся в нем обязаны в течение 24 часов в сутки носить специальные генераторы электрошока, которые активируются санитарами с помощью дистанционного управления. В 2011 году основатель этой школы М.Израэл распорядился уничтожить видеопленки, на которых было зафиксировано, как один из учащихся получил «электрошоковое лечение» 77 раз!
Учитывая вышеприведенное, определить даже приблизительное количество пострадавших в США приемных детей из России – непростая задача. По самым скромным оценкам, приведенным президентом НПО «Американское профессиональное общество по борьбе со злоупотреблениями в отношении детей» Р.Хьюзом, каждое четвертое международное усыновление в США заканчивается неудачей и приводит к психологическому и физическому ущербу для ребенка.
По сведениям института усыновлений имени Э.Доналдсона, в период с 1971 по 2001 год американцы заполучили в свои семьи более 265 тыс. иностранных детей. С начала 1990-х годов число зарубежных усыновлений неуклонно увеличивалось и в 2004–2005 годах достигло своего апогея – более 22 тыс. в год. Российских детей за период с 1991-го по настоящее время было усыновлено, по разным оценкам, до 60 тыс. При этом только о 19 случаях издевательств над россиянами, закончившихся летальным исходом, нам известно.
По данным общественных организаций, эта цифра занижена в разы. Для понимания ситуации важно учитывать следующее обстоятельство. При усыновлении/удочерении российский ребенок теряет свое исконное имя и фамилию. Идентифицировать именно российских детей из числа десятков тысяч убитых и замученных в США, изнасилованных в тюрьмах (по данным Управления правовой статистики Минюста США, в 2011 году сексуальному насилию подверглись порядка 216 тыс. заключенных тюрем и исправительных учреждений для несовершеннолетних), тысяч детей, находящихся в США в пожизненном заключении, не представляется возможным. Разве что если об этом пожелают заявить их родители или органы опеки, но это случается редко.
Последнее было бы реальным при условии адекватного соблюдения американцами Соглашения о сотрудничестве в области международного усыновления, подписанного с Россией в 2011 году. На деле такой воли не прослеживалось. Практически сразу после вступления в силу этой договоренности наши американские партнеры стали ее нарушать. У всех на слуху история с шестилетним Максимом Бабаевым, которого чета Трейлоров подвергала различным истязаниям, а в итоге отделалась мягким неадекватным приговором. Вдобавок ко всему наших консулов принципиально не подпускали к российскому ребенку, не позволяли удостовериться в его морально-психологическом и физическом состоянии. Объясняли это тем, что во Флориде свое законодательство. Государственный департамент США (головное ведомство с американской стороны, отвечавшее за реализацию соглашения) как бы ушел в сторону. Мол, штат есть штат, там свои порядки. Иными словами – закон штата важнее международных обязательств США. Для чего тогда было подписывать это Соглашение?
Справедливости ради оговоримся, что подобное, по сути, саботирование неповсеместно. В некоторых штатах судьи адекватно реагировали на ситуацию. Шли на должное взаимодействие с российскими дипломатами. Надеяться на авось и уповать на возможное благодушие очередного представителя американской Фемиды – несерьезно, необходима адекватная профилактика.
О примерах «правосудия» и степени ответственности за усыновленного ребенка со стороны его приемных родителей в США хотелось бы сказать отдельно.
Фактом остается то, что в случае неудачных иностранных усыновлений американское общество, правоохранительные органы и суды склонны вставать на сторону своих граждан-усыновителей, а не приемных иностранных детей. Применительно к российским детям причину бед (включая издевательства на грани пыток наподобие принуждения к стоянию на холоде, «вдыхания» слезоточивого газа и т.п.) они объясняют «плохой российской наследственностью» и «детдомовским прошлым». В США даже сформировалась целая группа псевдоэкспертов-«психологов», которые за соответствующее вознаграждение (300–400 долл. США в час) готовы доказывать наличие соответствующих расстройств у ребенка, если он родом из России.
Не без помощи таких «специалистов» американцам, мучившим приемных детей из России, удавалось уйти от ответственности или отделаться символическими наказаниями. Как известно, в 2008 году суд графства Фэйрфакс полностью оправдал М.Хэррисона, оставившего своего 21-месячного сына Дмитрия Яковлева привязанным в машине на девять часов в 50-градусную жару. Супруги Крейвер получили 16 месяцев тюрьмы за «убийство по неосторожности» Ивана Скоробогатова (после смерти на теле мальчика было обнаружено 80 ран, включая тяжелейшую черепно-мозговую). Б.Дикстра был признан невиновным в причинении смерти усыновленному им Илье Каргынцеву, несмотря на то что американские судмедэксперты заявляли о неправдоподобности версии отца, будто бы мальчик упал с лестницы.
За аналогичные преступления против американских детей их родители, как правило, приговариваются к пожизненному заключению. В частности, недавно в прессе сообщалось о 99-летнем тюремном сроке, который получила мать, приклеившая к стене руки дочери, а другая горе-родитель заработала пожизненный срок, забив до смерти своего четырехлетнего ребенка.
Еще один дополняющий картину элемент – коррумпированность усыновленческой сферы в США. В начале 2000-х годов американские СМИ запестрели сообщениями о коррупции и похищении детей агентами по усыновлению в Камбодже, Вьетнаме, Гватемале, Румынии, Гаити. НПО забили тревогу: устройство детей за границу превращается в торговлю людьми. В итоге в 2004 году под давлением ЕС все международные усыновления – «до наведения порядка во внутреннем законодательстве» – запретила Румыния.
В Камбодже, где американские посредники массово уговаривали матерей отказываться от своих детей за 20–50 долл. США или обманом обещали им устроить малышей в сиротские дома «до лучших времен», официальный запрет на передачу сирот за границу был введен в 2009 году. Временные моратории также вводились в Гватемале (в 2008 году эта страна была главным «поставщиком» детей для приемных семей в США), Киргизии и Украине. Из-за коррупционных скандалов прекращено американо-вьетнамское соглашение об усыновлении.
При этом вопреки расхожему мнению в самих США сохраняется немалая «армия» брошенных детей. По информации, приведенной Министерством здравоохранения США, их количество на данный момент превышает 400 тыс. человек, а СМИ повторяют заученный лозунг о том, что в стране после Второй мировой войны, мол, ликвидированы все детские дома. Официальные данные свидетельствуют об обратном. По состоянию на 2011 год 24 тыс. несовершеннолетних американцев проживали в «групповых домах», порядка 35 тыс. – в «учреждениях». Это без учета никому не известного числа детей, от которых родители официально не отказались, но устроили в различного рода «деревни» и «ранчо» для «трудновоспитуемых» (по терминологии Минюста США, «склады для детей»).
Кстати, только через одну из структур подобного рода – «Рэнч фор кидс» (или «ранчо для детей»), расположенную в штате Монтана, – за восемь лет ее существования прошли порядка 400 ребят, усыновленных из России (чуть меньше половины от числа усыновленных за 2011 год). Незадачливые американские усыновители сдавали надоевших им приемных детей, что называется, на ответственное хранение – с глаз долой. Наши неоднократные требования обеспечить надлежащий консульский доступ к содержащимся там россиянам рутинно игнорируются. Автор лично имел возможность вместе с уполномоченным по правам ребенка при президенте России П.А.Астаховым простоять несколько часов перед закрытыми воротами «ранчо» в надежде на осуществление согласованного ранее с Государственным департаментом США визита к нашим детям. Однако местные власти нашли массу отговорок этого не допустить. Самая главная – непозволительно по закону о религиозных образованиях, прикрываясь которым Дж.Стеркель (основательница «Рэнч фор кидс» и давнишний делец усыновленческого бизнеса в России) содержит этот «приют».
Факты остаются фактами – усыновленный российский ребенок в США может оказаться в роли ненужной заморской игрушки, от которой в случае необходимости без особых последствий можно легко избавиться. Примеров, подтверждающих такое положение дел, – не один и не два. Имеем ли мы после этого моральное право игнорировать такой риск? Стоит ли нашим детям продолжать играть в эту «американскую рулетку»? Вопросы риторические, и ответ очевиден.
«Закон Димы Яковлева» – трудный, но адекватный сложившимся реалиям шаг. Голословно критикуя его, американцы стыдливо не указывают на те системные комплексные меры, которые принимаются в России для выправления внутренней ситуации с усыновлением. Здесь, кстати, уместно будет упомянуть, что Конвенция ООН о правах ребенка однозначно указывает на приоритетность развития национального усыновления. Международное – лишь альтернативный вынужденный шаг, требующий притом тщательного анализа и взвешенности, сопоставления потенциальных рисков и возможных преимуществ условий предполагаемой страны усыновления.
По приемным россиянам в США на данный момент накопился критический багаж проблем. Это объективно подтверждает высокий риск дальнейшего использования «американского направления» усыновления. Перед нами стоит первостепенная задача – обеспечивать права и интересы уже усыновленных в США российских детей. Надеемся на должное взаимодействие со стороны партнеров в Соединенных Штатах в деле решения этой гуманитарной задачи. Рассчитываем, что многочисленные заявления американских должностных лиц, законодателей и представителей общественности насчет заботы о судьбе российских детей из деклараций превратятся в конкретные шаги. Что делать – в Вашингтоне прекрасно знают. Мы, в свою очередь, к работе готовы и будем настойчиво добиваться полноценного соблюдения прав и интересов наших детей, находящихся в приемных семьях в США, задействуя для этого все имеющиеся дипломатические и правовые рычаги, включая двустороннюю Консульскую конвенцию 1964 года.
Дарья Гармоненко 