Андрей Исаев На состоявшейся итоговой пресс-конференции Владимира Путина одним из наиболее обсуждаемых стал вопрос о смысле понятия демократии. Президент подчеркнул, что демократия для него не либеральная анархия, от которой наш народ настрадался в 90-е годы, а жесткое исполнение законов, принятых в интересах большинства. Думаю, что вопрос возник не случайно, ведь 2012 год стал годом борьбы за реальную демократию в России.
Мы входили в него в состоянии политического кризиса. Кризис, безусловно, имел свои основания. К 2012 году Россия в полной мере преодолела последствия системной катастрофы распада Советского Союза и депрессии 90-х годов, была обретена стабильность, и общество потребовало обновления.
Владимир Путин почувствовал этот запрос: был создан Общероссийский народный фронт, по спискам «Единой России» в Государственную Думу избрались многие беспартийные гражданские активисты, партия начала полномасштабно проводить процедуру предварительного альтернативного голосования (праймериз). Дмитрий Медведев в своем президентском Послании в декабре 2011 года предложил давно готовившиеся меры по демократизации политической жизни: упрощение требований к регистрации политических партий и кандидатов на выборах, снижение проходного барьера, возвращение прямых выборов губернаторов.
Но сигнал слишком поздно дошел до той части населения, которая впоследствии была названа «рассерженными горожанами». В конце 2011 года они вышли на улицу с протестом. Конечно, это была далеко не большая часть общества, это было активное и очень заметное меньшинство. У каждого из пришедших были свой счет к власти, своя причина для недовольства. Но всем этим воспользовались вполне определенные политические силы. Те, кому заказчики «из-за бугра» поставили в качестве программы-максимум свержение существующего политического строя (цветную революцию) и переход России к парламентской республике, что в нынешних условиях отсутствия нескольких сильных партий означало бы хронический кризис, подобный тому, который десятилетия длился в послевоенной Италии или сейчас есть в Украине. Но, очевидно, была и своя программа-минимум – использовать всплеск активности «рассерженных горожан» для того, чтобы поставить во главе всего протестного движения России обанкротившихся в конце 90-х годов радикальных либералов, любимцев Запада.
В таком состоянии мы вошли в 2012 год. В этот момент в России не было силы, которая выступала бы против перемен как таковых, за то, чтобы не развивать политические институты. Но как их развивать? Весь 2012 год мы видели борьбу между двумя подходами. Первый предложили Владимир Путин и Дмитрий Медведев – демократизация с опорой на суверенитет. Второй подход – демократизация в либеральном, западническом ключе. Разница подходов в самом сущностном – в понимании смысла демократии. Для первого подхода демократия означает прежде всего усиление реального участия народа, больших социальных групп людей в принятии управленческих решений. Для второго – всестороннюю защиту прав меньшинств. Именно защищая права меньшинств, либералы повели атаку на государство, на традиционные религии, общественную мораль и политические предпочтения большинства. В конце концов они решились атаковать и само большинство: после того как рабочие Уралвагонзавода высказались в поддержку Владимира Путина, либералы не постеснялись назвать этих своих сограждан «быдло» и «анчоусы». Но выступив против реального большинства, либеральные псевдодемократы неожиданно столкнулись с противодействием с его стороны. Митинг противников цветной революции на Поклонной горе 4 февраля стал переломным моментом. Стало очевидно: нет того, что тщательно пытались изобразить либералы, – противостояния «прогнившего режима» и гражданского общества. На самом деле не режим противостоял тем, кто собирался на Болотной площади, а другая часть общества – большинство, которое не хотело повторения конца 80-х – начала 90-х годов.
Накануне президентских выборов Путин опубликовал серию статей, в которых изложил программу построения реальной и эффективной демократии участия, предполагавшую проведение местных и региональных референдумов по конкретным вопросам, регулярную оценку гражданами эффективности работы чиновников, включение представителей гражданского общества в наблюдательные советы при всех органах государственной власти, обязательную экспертизу с участием общественности готовившихся законопроектов и правительственных решений, производственную демократию на предприятиях, использование своевременных информационных технологий для контроля общества за властью.
Предложения Путина были поддержаны большинством.
Путин выиграл на самых открытых и контролируемых выборах.
Эта очевидная для всего мира победа сделала абсолютно бессмысленной идею неких специальных переговоров между властью и разношерстной несистемной оппозицией. Оппозиционеры прекрасно понимали, что цветная революция не может быть длительным процессом, что она осуществляется только как блицкриг, и поэтому 6 мая решились на организацию массовых беспорядков. Белоленточные вожди надеялись, что столкновения перерастут в бунт в столице. Этим надеждам не суждено было сбыться.
А осенью 2012 года состоялись региональные и муниципальные выборы по новым правилам. В них впервые за восемь лет методом прямого голосования избирались губернаторы. Как старые, так и новые политические партии активно участвовали в выборах региональных законодательных собраний и представительных органов местного самоуправления. Всего в выборах различного уровня приняло участие более 20 политических партий, в губернаторских выборах – девять. Общество убедилось в том, что белоленточники ломятся в открытую дверь, и если отбросить словесную шелуху, то их реальные претензии власти малозначительны, могут являться предметом споров, дискуссий, но из-за них никто не пойдет на баррикады.
Власть же продемонстрировала, что слова о переходе к реальной демократии не являются пустыми. Президент и парламент ужесточили требования к чиновничеству, связанные с декларированием доходов и расходов, активизировалась борьба с коррупцией. Принятые законы о развитии пенсионной системы стали примером того, как работает механизм общественного обсуждения. В результате споров, казалось бы, непримиримых сторон по сложнейшему социальному вопросу был достигнут устраивающий всех компромисс. Мы видим, что сегодня у каждого появилась возможность самореализовываться и активно влиять на политику, и именно этот факт, а не «происки коварного Кремля», привел к краху белоленточное движение.
Окончательная точка была поставлена 15 декабря, когда, отказавшись от маршрутов так называемого Марша свободы, предложенных мэрией Москвы, в том числе тех, по которым оппозиционеры ходили раньше, болотные вожди решились на проведение несанкционированной акции, превратившейся в жалкое, ничтожное зрелище. Провалилась и попытка подчинить всю оппозицию идеологам радикального либерализма. Потешный Координационный совет вместо того, чтобы стать выразителем воли всех недовольных, переродился в невнятный ЦК очередной либеральной партии с примкнувшим к нему Удальцовым.
Многие сегодня рассуждают, будет ли в России новая волна протестов, будут ли новые манифестации. Будут обязательно. Так же, как они время от времени происходят в любой демократической стране. Мы регулярно видим на экранах телевизоров многомиллионные марши протеста по самым разным поводам в разных странах мира. Это одна из форм нормальной жизни демократического общества. Так теперь всегда будет жить и Россия. Пережив битву за реальную демократию, сделав выбор в пользу суверенитета, мы вступим в 2013 год гораздо более сильными.
Дарья Гармоненко 
