Пути российской демократии

Владимир Путин предложил формировать Совет Федерации по новым, более демократическим принципам.
Фото Reuters

С окончанием июня приближается к финалу очередной политический сезон. Время оглянуться назад, оценить пройденный нами путь, приступать к подведению итогов. И начать хотелось бы с констатации, которая вряд ли вызовет серьезные возражения: это был самый бурный, самый сложный и самый интересный сезон из всех прожитых страной в XXI веке.

Впервые со времен поздней перестройки и ранних 90-х мы увидели на улицах и площадях Москвы многотысячные митинги и демонстрации. Причем как оппозиционные, так и в поддержку власти. Впервые мы стали свидетелями того, как на выборах в Государственную Думу состоялось не столько голосование за ту или иную партию, сколько голосование против одной – правящей партии.

Но также впервые страна выбрала президента на третий срок. И также впервые за долгие годы мы увидели, как несистемная оппозиция попыталась протестировать власть на решимость жестко пресекать массовые беспорядки.

Перечисляя эти ключевые приметы завершающегося политического сезона, мы сразу же замечаем их внутреннюю взаимосвязь и неразрывную слитность. Да, массовые уличные выступления случились лишь 5 декабря – сразу после думских выборов. Но брожение в умах и публичное проявление недовольства обнаружилось уже 24 сентября – в тот день, когда на съезде «Единой России» действующий президент Дмитрий Медведев предложил партии выдвинуть, а гражданам страны – проголосовать за кандидатуру Владимира Путина на следующий президентский срок. Часть общества эту вполне легитимную ситуацию восприняла чуть ли не как посягательство на основы конституционного строя и едва ли не как отказ от фундаментальных принципов демократии.

Волну сомнений попыталась оседлать радикальная оппозиция, сделавшая своим лозунгом тезис о несовместимости Путина и демократии. Но эта попытка провалилась дважды.

Прежде всего на самих президентских выборах, которые по инициативе именно Владимира Путина впервые в стране (и даже в мире!) прошли под наблюдением и контролем всех, кто захотел это сделать. Да, оборудование почти 94 тыс. избирательных участков веб-камерами стоило нам 15 млрд. руб. Но кто сказал, что демократия – это дешевый проект? Да и может ли быть уместен торг в том случае, когда речь идет о легитимности главы государства, обладающего широчайшими конституционными полномочиями?

Ведь результат окупился сполна: даже самые крайние недруги Путина со всеми их традиционными оговорками по поводу «административного ресурса» и «фальсификаций» вынуждены были признать, что он, несомненно, победил в первом туре. А для всех остальных граждан результат в 64% означал, что решение «Единой России» выдвинуть в президенты именно Владимира Путина было лишь выражением позиции подавляющего народного большинства. Подтвержденное 4 марта безупречной демократической процедурой.

Но, кроме того, тезис политических радикалов о несовместимости Путина и демократии был убедительно опровергнут им же самим. Сначала – когда он выступал еще в роли кандидата на президентский пост. В статье «Демократия и качество государства», опубликованной 6 февраля в «Коммерсанте», Владимир Путин представил свое понимание новейшей истории демократии в России. Он разделил эту историю на три этапа.

Первый этап – посткоммунистическая демократизация начала 90-х, когда «введение демократических форм государства принесло практически сразу же остановку необходимых экономических реформ, а чуть позже – сами эти формы оказались оккупированы местными и центральными олигархическими элитами, беззастенчиво использующими государство в своих интересах, делящими общенародное достояние».

Эта демократия 90-х, которую можно назвать модным термином «олигархический оккупай», привела новое российское государство в состояние, близкое тому, что на политологическом языке называется failed state. Нет, Россия не превратилась в Сомали, но факт остается фактом, что именно вопиющая слабость нашего государства дала повод Басаеву и международному террористическому сброду рассчитывать на успех интервенции в Дагестан в августе 1999 года.

Исправлять положение пришлось в течение всех нулевых. Государство, по выражению Путина, было «реанимировано», и притом – «демократическими, конституционными методами». Одновременно в этот же период начался, может быть, не очень заметный процесс консолидации российского гражданского общества. И постепенно темпы общественного развития стали опережать эволюцию государства.

Отсюда – потребность в новом этапе демократического развития страны. И суть этого этапа, по мнению Владимира Путина, состоит в том, что сегодня качество нашего государства отстает от готовности гражданского общества в нем участвовать. А поскольку гражданское общество стало несравненно более зрелым, активным и ответственным, то это требует серьезного обновления механизмов нашей демократии.

Но в каком направлении должно идти такое обновление? Прежде всего нужно признать, что не существует абстрактного «народа», власть которого и будет называться «демократией». Россия – сложное многонациональное и многоконфессиональное государство, включающее самые разные территории с самобытным социально-экономическим и культурно-историческим укладом. Следовательно, обновляя нашу демократию, подчеркивает Путин, «надо настроить механизмы политической системы таким образом, чтобы она своевременно улавливала и отражала интересы больших социальных групп и обеспечивала бы публичное согласование этих интересов».

Другое направление – вписывание демократических процедур в интернет-среду. Владимир Путин резонно полагает, что современный российский гражданин должен иметь не только «пассивное право» реагировать на законодательные инициативы власти, но и «активное право» самому формировать «законодательную повестку». Отсюда его предложение об обязательном рассмотрении парламентом любой законодательной инициативы, если она собрала 100 тыс. авторизованных подписей в Интернете.

И после победы Путина на президентских выборах даже самый пристрастный его критик должен будет признать, что его слова не расходятся с делами. Процесс обновления демократических «механизмов», запущенный еще в декабре прошлого года, не только не тормозится, но, напротив, получает свое воплощение в новых формах. Охватывающий и механизмы государственного управления в том числе.

Уже 7 мая вышел президентский указ «Об основных направлениях совершенствования системы государственного управления», в котором правительству РФ поручено обеспечить к 2018 году уровень удовлетворенности граждан качеством предоставления государственных и муниципальных услуг не менее 90%. А долю граждан, использующих механизм получения этих услуг в электронной форме через Интернет, – не менее 70%.

С тех пор демократическое самореформирование власти только набирает обороты. Одно из самых свежих тому свидетельств – изменение формата пополнения президентского Совета по развитию гражданского общества и правам человека.

Один из ключевых президентских советов начинает формироваться на принципах сотрудничества власти и общества, открытости и соревновательности. Повысит ли появление новых членов совета, избранных по такой процедуре, уровень его представительности? Несомненно. Станут ли решения совета более легитимными и в этом смысле более значимыми для самого президента? Очевидно. Будет ли это способствовать развитию гражданского общества? Бесспорно.

Более того, на аналогичных современных принципах открытости, обратной связи и диалога с гражданами и структурами гражданского общества должны и будут формироваться впредь и иные президентские советы, а также общественные советы при министерствах и ведомствах, иные элементы системы открытой власти как на федеральном, так и на региональном уровне.

Возьмем еще один пример. Только что Владимир Путин внес в парламент закон о новом порядке формирования Совета Федерации. Уже на ближайших прямых выборах губернаторов каждый кандидат будет обязан представить на выборы список из трех человек, из состава которых он, в случае победы, будет обязан выбрать своего представителя в Совете Федерации. Таким образом, избиратели получат возможность вместе с губернатором выбрать тройку тех, кого они посчитают достойными представлять их регион в верхней палате российского парламента.

То, что обновление механизмов российской демократии Владимир Путин начинает с одного из наиболее общественно значимых президентских советов и Совета Федерации, – вполне логично и закономерно. Пример демократического самореформирования высшей власти может вызвать позитивный «эффект домино» во всей властной пирамиде страны. Уже ближайшей осенью мы станем свидетелями острой конкурентной борьбы за губернаторские посты в четырех субъектах Федерации. Есть надежда, что многие из тех, кто до сих пор считал для себя единственно приемлемым форматом политического участия уличные протесты, смогут принять деятельное и конструктивное участие в демократических выборах региональных властей.

Основания для такой надежды есть, и довольно серьезные. Ведь именно сейчас идет активный процесс регистрации в Минюсте новых политических партий. И где, как не на региональном и особенно муниципальном уровнях, которые и являются, по словам Путина, «школой демократии», политическим дебютантам попробовать свои силы? Причем такой школой, где и политики, и избиратели проходят курс взаимного обучения.

Правда, нужно признать, что, как и в любой школе, у нас существует категория прогульщиков. И категория весьма обширная. В частности, на недавних выборах мэров Красноярска и Омска была зафиксирована рекордно низкая явка – 20 и 17% соответственно. С точки зрения действующего законодательства все нормально. Но если мы действительно хотим, чтобы вся система российской власти строилась на волеизъявлении большинства и чтобы тем самым она обрела бесспорную демократическую легитимность, то эти цифры в городах-миллионниках должны нас тревожить. А тревога должна побуждать находить адекватные решения.

И представляется, что такое решение найдено. По всей вероятности, одной из основных причин столь низкой явки красноярцев и омичей стал банальный сезонный фактор. Лето – время отпусков. И даже без отпусков всем известно, что в летнюю пору для подавляющего большинства горожан воскресный день – это дача. Россия – уникальная страна, в которой более половины городского населения помимо квартир имеют еще и загородные дома с участками. На которых – по старой крестьянской привычке – выращивают самую разнообразную фруктово-овощную снедь. Или куда просто выезжают «на шашлыки».

И нет никаких оснований упрекать сограждан в том, что свои выходные после трудовой недели они предпочитают проводить на дачном огороде, а не на избирательном участке. Наоборот, нужно сделать все, чтобы демократия не требовала жертв.

Именно действуя в этой логике, власть и предложила решение, которое наверняка устроит большинство. Принят закон о едином дне голосования, который будет ежегодно приходиться на второе воскресенье сентября. Большинство из отпусков выйдут, школьники и студенты начнут учебу, урожай на огородах уже собран. Отчего бы не пойти проголосовать? Тем более что уж набор кандидатов будет на все вкусы.

Как все обернется – посмотрим. Ждать осталось не так долго. До нового политического сезона практически рукой подать. А он действительно обещает быть по-настоящему новым. Ведь подобно тому, как нация представляет собой, по меткому наблюдению Эрнеста Ренана, «ежедневный плебисцит», так и демократия – если она настоящая, живая – это постоянный эксперимент. Неустанный поиск такого взаимодействия народа и власти, которое давало бы искомый эффект народовластия.

Пробудившееся гражданское общество России готово к такому взаимодействию. Высшая российская власть демонстрирует тот же настрой. И, наверное, один из главных итогов политического сезона можно определить словами Владимира Путина, произнесенными им на Санкт-Петербургском экономическом форуме: «В ходе открытой дискуссии и диалога со всеми политическими силами страны мы должны выработать единый и принимаемый подавляющим большинством граждан России ответ на вопрос о приемлемой и эффективно работающей в наших условиях формуле национальной модели демократии и развития».

И хочется верить, что, глядя из будущего, мы оценим завершающийся политический сезон тревог и надежд, разочарований и побед как уверенный шаг на пути к этой формуле.