Андрей Никаноров
Алексей Кудрин и раньше выступал против мнения парламентского большинства.
Фото РИА Новости
Отставка Алексея Кудрина с поста министра финансов стала не только заметным политическим событием, но еще и поводом для новых политических заявлений. Интересно, что громче всех отставку Кудрина приветствовала отнюдь не оппозиция всех мастей, что было бы вполне логично, а правящая партия. Почему же «медведи», которые всегда поддерживали правительство, столь жестко выступили против ключевого министра этого правительства?
Размышляя о политике, странно оперировать таким эмоциональными понятиями, как «любовь» или «нелюбовь». Здесь в ходу больше целесообразность, выгода и циничный расчет. Однако взаимоотношения двух таких разных даже по политическому весу субъектов, как партия «Единая Россия» и министр финансов (теперь уже бывший), рациональностью и расчетом мало когда отличались.
Конфликт был всегда. Правда, наблюдатели об этом не всегда догадывались, лишь изредка, когда, не в меру разговорившись, министр финансов вдруг начинал критиковать политическую и экономическую системы. Как, например, в феврале 2010 года, когда Кудрин в передаче Владимира Познера почти обвинил «медведей» в том, что их партия из правоцентристской переродилась в левоцентристскую, и в том, что на этапе становления использовала административный ресурс. Многие наблюдатели тогда посчитали выступление Кудрина постановкой. Ведь действительно, в чем была целесообразность того заявления, учитывая, что непосредственным руководителем министра Кудрина в тот момент был лидер той самой партии, против которой так эмоционально выступал министр финансов. Однако на самом деле на публику тогда выплеснулась не случайная эмоция и не срежиссированная фронда, а самый настоящий конфликт между двумя идеологиями – идеологией финансового консерватизма и идеологией развития.
Новые доказательства этого непримиримого конфликта появились довольно скоро – в июле того же 2010 года бюро высшего совета «Единой России» (а в него входят некоторые коллеги Кудрина по кабинету министров) признало «неприемлемыми, социально и экономически неоправданными предложения министра финансов Российской Федерации А.Л.Кудрина по повышению пенсионного возраста» и контроль за исполнением настоящего решения оставило за собой. В конфликт тогда вмешался уже лично премьер-министр Владимир Путин, который ясно заявил: повышения пенсионного возраста в обозримом будущем не будет.
Впрочем, если внимательно присмотреться, то подобные стычки между единороссами и министром финансов случались и раньше, несмотря на то что «Единая Россия» со скрипом, но голосовала за те бюджеты, что сводил Кудрин. В свою очередь, и Кудрин воздерживался от опрометчивых оценок и даже оговорился в 2004 году: «Я пока не собираюсь вступать ни в какую партию. Но мои симпатии на стороне «Единой России». Однако подобные «подачки» партию власти не успокоили.
В том же 2004 году между руководством «Единой России» и Минфином произошел серьезный надлом – когда был принят федеральный закон о монетизации льгот и по всей стране прокатилась волна массового недовольства. «Хочу напомнить, что именно позиция Кудрина во многом испортила реализацию 122-го федерального закона, регламентирующего так называемую монетизацию льгот, – говорит глава комитета Госдумы по труду и социальной политике, единоросс Андрей Исаев. – Закон идеологически правильный, потому что дал населению право выбора между деньгами и льготами, по большинству льгот была проведена монетизация, иными словами, льготы заменили выплатами. Но выплаты эти оказались такими мизерными, что разразился скандал. А ведь на парламентских слушаниях «Единая Россия» указывала Кудрину, что средств выделяется недостаточно, что проблема, по сути, не решена. Но министр финансов убеждал нас в обратном. Последствия же реализации 122-го закона всем известны – массовые социальные недовольства в стране. В итоге Министерству финансов пришлось увеличивать финансирование, но делало оно это под общественным нажимом. Случился парадокс: государство в несколько раз увеличило социальные расходы, а получило обратный эффект. На мой взгляд, это прямое следствие той политики, которую вел Алексей Кудрин».
Серьезно «медведи» схлестнулись с Алексеем Кудриным и в 2006 году. Фракция «Единой России» в Госдуме публично отказалась поддерживать проект бюджета, предложенный Минфином, и обвинила главу финансового ведомства в том, что он не дает деньги на социалку. «Возникла жесткая дискуссия, в нее даже вмешался президент Владимир Путин, выступивший арбитром. А ведь в тот период уже появились национальные проекты, ответственным за которые стал вице-премьер Дмитрий Медведев, – вспоминает Исаев. – Напомню, и тогда Кудрин категорически выступал против увеличения расходов на образование и здравоохранение, ведь он во многом продолжал монетаристскую линию 90-х годов, и своей единственной сверхзадачей Кудрин считал борьбу с инфляцией и формирование Стабилизационного фонда. Конечно, эти задачи важны, но начиная с 2006 года мы видим явный крен, когда во главу угла было поставлено не развитие экономики, а только сдерживание инфляции и формирование заначек».
После такого противостояния Кудрин стал по поводу и без него критиковать единороссов. «Можно вспомнить проект «Новые дороги», который во многом стал компенсацией отсутствия Дорожного фонда, – говорит Исаев. – Региональные дорожные фонды были ликвидированы именно по настоянию Кудрина, что привело к резкому снижению качества ремонта дорог в стране. Минфин постоянно не желал добавлять средства на реализацию этого важнейшего проекта, который является одновременно и социальным, и инфраструктурным. Социальным, потому что в нем задействовано большое количество людей, а инфраструктурным, потому что дороги – это экономические артерии в организме экономики».
Натолкнулись на особую «позицию» Кудрина и российские моногорода. По мнению ведущего эксперта Центра политической конъюнктуры Дмитрия Абзалова, «господдержка проектов модернизации моногородов должна быть направлена на строительство и реконструкцию инфраструктурных проектов. Однако против широкомасштабного финансирования планов Минрегиона выступил Минфин. В проекте бюджета на 2011–2013 годы средства на поддержку моногородов не были предусмотрены».
Но больше всего «медведей» возмутило то, как легко Кудрин интерпретировал Послание президента Медведева в декабре 2010 года, посвященное материнству и детству. Выступая в Совете Федерации перед сенаторами, представляющими российские регионы, Кудрин заявил, что деньги на выполнение ключевых обещаний из Послания Медведева им придется искать самим, равно как и решать – выполнять или не выполнять «рекомендации» президента. По версии Кудрина, президент не прямо указал, а всего лишь рекомендовал строить детские сады, рассмотреть возможность предоставления земельных участков, создания регионального материнского капитала. «Все это прозвучало как рекомендации, которые субъекты могут осуществлять в рамках своих полномочий по своим схемам в собственных объемах, и соответственно они не затрагивают федеральный бюджет», – сказал Кудрин, добавив, что «пока можно не суетиться».
«В бытность главой Минфина Кудрин не просто игнорировал поручения президента Дмитрия Медведева, но и демонстративно извращал смысл президентских инициатив, – считает политолог Павел Данилин. – К примеру, когда глава государства вышел с инициативами по материнству и детству, по модернизации образования, то Кудрин предложил не суетиться и искать деньги самим в регионах! То есть Послание президента для него было не важно. Регионы не получили финансирование, не были построены детские сады. При довольно неплохих нефтегазовых доходах и при остатке средств в Резервном фонде в 27 миллиардов долларов Кудрин отказался в принципе давать деньги на первостепенные нужды десятков тысяч матерей, чьи дети стоят в очередях в детские сады. Точно так же он поступил с инициативами президента в рамках «Нашей новой школы». В 2010 году финансирование этой программы было обозначено всего в 15 миллиардов рублей, в 2011 году оно увеличилось лишь на 5 миллиардов – до 20 миллиардов рублей. То есть большая часть президентских инициатив осталась без финансирования. При том очевидно, что модернизация среднего образования необходима стране не меньше, чем строительство новых детских садов», – уверен Данилин.
Выступал Кудрин и против повышения минимального размера оплаты труда (МРОТ). Ведомство Кудрина последовательно сопротивлялось повышению МРОТ и не хотело привязывать его к величине прожиточного минимума, за что выступала партия. Недовольны были «медведи» Кудриным и когда у Минфина «не нашлось» денег на газификацию и доставку почты. Министерство продавило тогда решение, чтобы финансированием этих вопросов занимались региональные и местные бюджеты, как следствие – в стране, которая больше всего продает газа на экспорт, множество нерешенных проблем с собственной газификацией. В 2009 году «Единая Россия» предложила направить 12 млрд. руб. на проект «Школьное молоко», который дал бы ученикам здоровое и полезное питание и поддержал местного товаропроизводителя, но Минфин «зарубил» и это предложение.
«Надо отметить, что главная роль Кудрина во всей этой истории сводится к стандартной фразе – «вот под ЭТО (тычет пальцем в стопку бумаг) я денег не дам», – считает президент компании экспертного консультирования «Неокон» Михаил Хазин. – А подо что давать? Системных экономических программ у нас нет уже очень давно. И в этом смысле у Кудрина была очень простая роль – он должен был находить очевидные глупости в тех текстах, которые сочиняли, тыкать в них пальцем и говорить – вот это несерьезно, это финансировать не нужно. Разумеется, не по всем программам он мог так говорить, но говорил, за что, собственно, его и считают героем – рыцарем без страха и упрека. Он не финансист. Может быть, он немножко разбирается в бухгалтерии... В нынешней ситуации он четко продемонстрировал, что он ничего не понимает ни в налоговой системе, ни в макроэкономике, ни тем более просто в экономике».
«Но за что же так расхваливают Кудрина? – задается вопросом Хазин. – За то, что в России нет суверенной банковской системы, поскольку банки не могут кредитовать предприятия, ибо у них нет длинных денег? За то, что у нас отсутствует суверенная денежная система, поскольку Центробанк не рефинансирует коммерческие банки рублями, в результате чего они вынуждены рефинансироваться в валюте и тем самым принципиально зависеть от всех тонкостей политики иностранных денежных властей? За то, что уровень долговой нагрузки российских банков в иностранной валюте практически превышает золотовалютные резервы страны? За то, что при низких (относительно развитых стран) зарплатах у нас – завышенные цены, что говорит о сверхвысоких транзакционных издержках, в первую очередь в финансовом секторе? За то, что наши банки не могут исполнять свою главную (с точки зрения интересов национальной экономики) функцию – кредитовать экономику, а вместо этого занимаются спекуляциями на финансовых рынках и обналичкой денежных средств, повышая инфляцию и уменьшая стабильность собственной денежной системы? За то, что уровень монетизации экономики много ниже нормы?»
Сходились в клинче единороссы с Кудриным и каждый раз, как министр финансов упрямо предлагал увеличить пенсионный возраст. Последний «раунд» состоялся в феврале этого года, после заявления Кудрина на Красноярском экономическом форуме. «Все это время он хотел повысить пенсионный возраст не для того, что увеличить пенсии для населения, а чтобы сократить дефицит Пенсионного фонда, – считает Исаев. – Это недостойно по отношению к нашим гражданам. Мы исходим из того, что существуют иные резервы развития пенсионной системы без повышения пенсионного возраста. Нам не нужны серьезные социальные проблемы и потрясения в обществе».
Всю весну прошлого года Алексей Кудрин «пытался «торпедировать» проект индексации пенсий, ссылаясь на укрепление рубля и снижение инфляции, – говорит Абзалов. – Однако избежать повышения выплат с 1 апреля 2010 года Минфину не удалось: на фоне экономического кризиса снижение темпов индексации могло спровоцировать рост социальной напряженности в регионах».
«Россия в течение долго времени получала сверхдоходы, которые при грамотном использовании могли бы стать ее ресурсом для экономического рывка вообще и для структурного рывка в частности, – считает экономист Михаил Леонтьев. – Но Кудрин сделал все, чтобы эти средства не пошли на эти цели, а были сохранены в кубышке».
Конечно, Андрей Исаев был достаточно резок, когда заявлял, что «прошло время бухгалтеров в руководстве страны, наступает время модернизации и серьезных задач», он был не первым, кто дал такую оценку. Еще в 2009 году глава Счетной палаты РФ Сергей Степашин признался, что «Кудрин ведет себя как нормальный, крепкий бухгалтер: не дать, придержать. Но бухгалтер не должен определять экономическую политику. Если мы будем и дальше продолжать эту политику, мы станем неконкурентоспособными». Именно, видимо, поэтому провожали на покой министра финансов его оппоненты без сожаления, а даже с нескрываемой радостью.
