Два сценария модернизации

Президент Обама, политическая элита США возлагают надежды на таких иммигрантов, как эти студентки из Индии.
Фото Reuters

В Азии есть две быстрорастущие мировые экономики – КНР и Индия. Обе располагают огромными человеческими и территориальными ресурсами, обе имеют многочисленные диаспоры, рассеянные по всему земному шару. Обе эти диаспоры широко представлены в США и там к началу нового века существенно пополнились активной, образованной и в большинстве своем вполне обеспеченной молодежью, ориентированной на личный профессиональный рост. И обе диаспоры оказывают влияние как на международную политику своих родных стран, так и на политику самих США.

Вклад в экономику

Хотя экономики КНР и Индии демонстрируют наибольшие темпы роста среди всех экономик планеты (см. таблицу), имеются кардинальные различия и в их политическом устройстве, и в той базовой стратегии экономических реформ, которую они избрали.

Освободившись от колониальной зависимости в 1947 году, пережив неудачный социалистический эксперимент, а затем период самоизоляции и глубокий финансовый кризис, Индия вступила в фазу экономических реформ в 1991 году, на 12 лет позже КНР. И если с 1991 по 2006 год вклад китайской диаспоры в экономику материкового Китая составил около 70% общего объема прямых иностранных инвестиций, то индийская диаспора за тот же период инвестировала в экономику Индии лишь 10% от аналогичных сумм. Здесь сказались и более позднее начало индийских реформ, и ряд других факторов.

Отношения с США

Профессиональные достижения многочисленных представителей обеих диаспор являются тем политическим капиталом, который и та, и другая активно инвестируют в сближение своих родных стран с США, поскольку именно этот вектор соответствует глубинным интересам диаспор, рассматриваемых в качестве самостоятельных субъектов мировой политики, экономики и культуры.

Институциональное выражение этого круга интересов диаспор многолико. В числе мощных групп влияния американских китайцев назову нью-йоркский Комитет ста, основанный в 1990 году «для промоушена полного участия китайских американцев во всех сторонах жизни США и укрепления конструктивных связей между США и Великим Китаем» (термин Greater China здесь означает инвестиционный регион, включающий материковый Китай, Гонконг и Тайвань), и Китайский комитет по обучению избирателей-китайцев в Америке, созданный в 1976 году в регионе бухты Сан-Франциско. Комитет ста в 1996 году выступил в поддержку предоставления КНР статуса наибольшего благоприятствования в торговле.

Исторически первая аналогичная индийская инициатива – Индийско-Американский форум за политическое образование – была основана 11 октября 1981 года, ровно через 489 лет с того дня, когда Колумб, уверенный в том, что он достиг берегов Индии, де-факто открыл Америку. Совет Конгресса по Индии, действующий с 1997 года, со своими 175 членами в Палате представителей в 2003 году был крупнейшей подобной структурой в США. Сейчас лоббистских организаций индийской диаспоры в США несколько сот, они объединяют сотни тысяч выходцев из Индии. Например, в Американо-индийский комитет политического действия, основанный в 2002 году в штате Вирджиния, в том же году вступили около 27 тыс. человек. Считается, что по степени своего влияния на внешнюю политику США индийская диаспора уступает сегодня только еврейской.

Итак, и китайская, и индийская диаспоры имеют собственные мощные лоббистские структуры в США. Объяснений такому сходству в стратегии можно указать несколько:

1) спрос, порождаемый растущими экономиками КНР и Индии, встречает предложение со стороны успешных и влиятельных представителей своих этносов в США, которые видят в этой активности и собственный экономический интерес;

2) большинство этнических китайцев и некоторая доля этнических индийцев тесно связаны со своими родными странами, националистичны по взглядам и рассматривают свою лоббистскую деятельность как патриотический долг перед исторической родиной.

Встречный интерес истеблишмента США к активности диаспор выходит далеко за пределы узкокорыстных резонов отдельных американских политиков. Этот интерес в значительной мере может быть интерпретирован в русле стратегических планов США по либерализации Индии и КНР – роль поликультурных и либерально настроенных эмигрантских общин в этом процессе очевидна.

Диаспоральное поведение

Китай. Китайская диаспора имеет долгую историческую традицию и сложившийся позитивный имидж трудолюбивых, добросовестных, дисциплинированных представителей родины пороха, бумаги и чая, которые привержены семейным и общинным ценностям, всегда поддерживали своих родственников в Китае и пользуются там большим уважением. На протяжении веков были главным источником прямых иностранных инвестиций в экономику Китая.

Для китайской диаспоры характерно представление о себе как о листьях, опавших с одного великого дерева. Эти люди стремятся сделать для родины нечто полезное, «вернуться к корням» в старости.

Институциональные связи материкового Китая со своей диаспорой прерывались только в период культурной революции в КНР. Комиссия КНР по делам зарубежных китайцев с собственной инфраструктурой в регионах была воссоздана в 1978 году, как и Всекитайская федерация вернувшихся зарубежных китайцев. С 1983 года во Всекитайском собрании народных представителей действует Комитет по делам зарубежных китайцев. Основная задача всех этих институтов – стимулирование вклада диаспоры в развитие страны.

Китайская диаспора вносит огромный вклад в развитие страны по таким направлениям, как ориентация на иностранные инвестиции, перенос технологий, ускоренное развитие науки, образования, высокотехнологичных секторов экономики с одновременной реструктуризацией традиционных ее секторов при жестком государственном регулировании диаспоры.

Геополитическое положение КНР выступает как позитивный фактор развития американо-китайских отношений. Ввиду политического устройства КНР китайское лобби относительно сильно зависит от характера китайско-американских отношений. Меньшая степень демократичности политической структуры КНР тормозит развитие этих отношений.

Индия. Индийская диаспора до последнего времени была презираема в Индии – в частности, за профессиональные достижения ее представителей, имевших имидж «ненужных индийцев». Лиц, эмигрировавших в годы британского колониального господства, в Индии считали предателями, как и интеллектуалов, эмигрировавших впоследствии. Эти взгляды имеют глубокие исторические корни и связаны, по-видимому, с древним запретом на морские путешествия для представителей брахманских каст, когда любое подобное путешествие влекло за собой потерю ритуальной чистоты и, как следствие, кастового статуса, то есть социальную смерть. Неудивительно поэтому, что первые призывы к диаспоре со стороны официального Дели инвестировать в индийскую экономику особого энтузиазма у нее не вызывали.

Индийская диаспора относится к иностранным инвестициям как к способу эксплуатации населения страны иностранным империализмом и наследию колониализма. Такое восприятие было преодолено на уровне центральной власти только под влиянием модернизационных успехов КНР. По мнению ряда аналитиков, имея достаточно современное политическое устройство и в основном рыночную экономику, Индия страдает отсталостью своей социокультурной сферы.

Масштабы коррупции на всех уровнях власти Индии наряду с имиджевыми проблемами – наиболее серьезное препятствие для благотворительной активности диаспоры и развития ее деловых и культурных связей с Индией. В 2003 году в Индии был введен новый государственный праздник – День зарубежных индийцев (9 января, день возвращения в Индию из ЮАР Махатмы Ганди в 1915 году).

Велико влияние денежных переводов индийской диаспоры, объем которых с 1990 по 2000 год вырос с 2,1 млрд. долл. до 12,3 млрд. Первоначально она ориентировалась на развитие системы образования и на бизнес в сфере аутсорсинга по созданию программного обеспечения. Постепенно стала реализовываться китайская модель модернизации экономики с опорой на реэмигрантов-профессионалов и мерами государственного регулирования.

В своем отношении к диаспоре Индия не сталкивается с геополитическими вызовами. Напряженность индийско-пакистанских отношений стимулирует попытки индийской диаспоры в США (довольно успешные) играть для Индии такую же роль, какую еврейская диаспора в США играет для Израиля. Относительно меньшая зависимость индийского лобби от характера индийско-американских отношений обусловлена демократическим характером политического устройства Индии.

* * *

И в Индии, и в Китае диаспора играет важную позитивную роль не только в развитии экономик стран своего происхождения, но и в развитии их международных отношений. Однако характер участия каждой из диаспор существенным образом зависит от избранных этими странами стратегий экономического развития, их политической истории и культуры. Можно утверждать, что взаимодействие диаспор со странами своего происхождения в дальнейшем, по мере углубления глобализации, будет становиться все более интенсивным, а на смену инверсии миграционных потоков, когда идет реэмиграция профессионалов из развитых стран в развивающиеся страны, по мере выравнивания конкурентных параметров рынков труда придут процессы свободной циркуляции специалистов и/или их умений.

Источники данных: The World Factbook, CIA, June 2007; The US-China Business Council, ⌠Foreign Investment in China, 2004■; Reserve Bank of India Annual Report, 2004–05; World Investment Report 2003 by UN Conference on Trade and Development; Huang, Yasheng, and Tarun Khanna, ⌠Can India Overtake China?■ Foreign Policy (July/August 2003), pp. 74–81; The Global Competitiveness Report 2009–2010, World Economic Forum, Geneva, Switzerland (2009); World Economic Situation and Prospects 2010, United Nations, New York (2010); The US-China Business Council, http://www.uschina.org/statistics/fdi_cumulative.html; Department of Industrial Policy & Promotion Ministry of Commerce and Industry of India, FDI in India Statistics, http://dipp.nic.in/fdi_statistics/india_fdi_index.htm