Кирилл Родионов
Времени для принятия решений у власти остается все меньше.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)
Одной из наиболее обсуждаемых тем последних месяцев стала «проблема 2012». Эксперты выдвигают различные предположения о том, кто займет президентское кресло после окончания следующего выборного цикла, сохранится ли нынешняя конфигурация исполнительной власти, изменится ли сумма от перемены мест слагаемых тандема и проч. Однако не менее важен другой вопрос: что будет со страной после 2012 года? Новый (или переизбранный) глава государства будет пребывать в своей должности до 2018 года, а значит, ему предстоит определять перспективы развития страны до конца следующего десятилетия. С какими стратегическими вызовами столкнется Россия в ближайшие десять лет?
1. Кризис распределительной пенсионной системы. В 2010 году дефицит пенсионного фонда составил 1 трлн. 166 млрд. руб., или почти 3% ВВП России. Сегодня финансирование дефицита ПФР – одна из крупнейших статей бюджета. Поскольку денег в бюджете на выплату пенсий катастрофически не хватает, правительство вынуждено поднимать налоги (переход от ЕСН к страховым выплатам) и отказываться от дальнейшего повышения зарплат бюджетникам. При том что эти меры затруднят выход российской экономики из кризиса, они не решат долгосрочных проблем пенсионной системы. Глубинная причина этих проблем состоит в том, что функционирующая сегодня в стране распределительная пенсионная система может обеспечить адекватный уровень пенсий только в том случае, если соотношение работающих и пенсионеров составляет 3:1. В современной России это соотношение достигло 1,7:1. В этой ситуации единственным выходом может быть только комплексный переход к накопительной пенсионной системе. Россия может по примеру Норвегии создать Глобальный пенсионный фонд (ГПФ), передав ему в управление сверхдоходы от налогообложения нефтяного экспорта, акции госкомпаний, средства от широкомасштабной приватизации государственного имущества. Доходы от инвестирования средств ГПФ будут направляться на выплату текущих пенсий тем пенсионерам, которые в силу возраста не смогут полноценным образом участвовать в накопительной системе. Собственно накопительная ПС будет представлять собой систему с персональными пенсионными счетами, взносы на которые будут делаться как гражданами, так и компаниями и включать пенсионные фонды всех форм собственности, конкурирующих за привлечение средств на пенсионных счетах на основе наиболее эффективного их инвестирования.
Очевидно, что глубокая пенсионная реформа сложна не только чисто технически (для ее осуществления требуется целое десятилетие), но и политически. В 2000-е годы, в условиях политической стабильности, экономического роста и благоприятной конъюнктуры на сырьевых рынках, Россия имела шанс на относительно безболезненный переход к накопительной пенсионной системе. К сожалению, этот шанс был упущен. В следующем десятилетии провести такую реформу будет сложнее, однако это не отменяет необходимости ее реализации, иначе правительству и дальше придется идти на повышение налогов.
2. Кризис системы комплектования вооруженных сил. Кризис призывной армии – неотъемлемая черта российских реалий последних двух десятилетий. Причины этого следует искать не только в снижении престижности военной службы и недофинансировании армии, но и в изменении демографической ситуации. Призывная система комплектования вооруженных сил характерна для стран, еще не совершивших демографический переход и находящихся на ранних этапах индустриализации. Например, в Китае служба в армии является важным социальным лифтом для юношей, выросших в деревне в многодетных семьях и желающих выбраться из бедности. В развитых странах, где городская семья с единственным сыном, получившим как минимум среднее образование, стала правилом, кризис призывной армии – данность. Первой страной, отменившей призыв, стали США (1973 год). Примеру американцев последовали все западноевропейские страны. Наша страна к числу развитых не относится, но по демографическим показателям Россия – постиндустриальное общество, в котором нормой является добровольческая армия. 2009 год стал ярким свидетельством кризиса призывной системы комплектования вооруженных сил: из-за перехода на годичный срок службы потребовалось ежегодно призывать на службу 700 тыс. молодых людей, тогда как число молодых людей 18-летнего возраста достигло чуть более 800 тыс. человек. Неудивительно, что после этого Генштаб выступил с предложением увеличить призывной возраст с 27 до 30 лет, сделать призыв новобранцев круглогодичным и обязать призывников являться в военкоматы без повесток под страхом уголовного преследования. Однако увеличение призывного налога является абсолютно неприемлемым для общества.
Решением проблемы может стать только переход на профессиональную армию. Необходимо повысить зарплату солдатам до такого уровня, чтобы желающих служить было достаточно, – тогда служба по контракту будет привлекательной. Вне всякого сомнения, отмена призыва будет поддержана большинством российского социума. Для проведения реформы необходимо будет преодолеть сопротивление влиятельных групп давления в Министерстве обороны и Генштабе, заинтересованных в сохранении призывного рабства.
3. Изменение мировых энергетических рынков. В последние годы было принято говорить о России как о «великой энергетической державе». Казалось бы, этому статусу ничего не может угрожать. По итогам 2009 года Россия вышла на первое место в мире по добыче нефти (494 млн. тонн). Однако сегодня в нефтяном секторе наблюдается стагнация. Если в 1997–2005 годах (после приватизации отрасли) за счет притока частного капитала наблюдался рост нефтедобычи (с 300 до 485 млн. тонн), то за 2006–2009 годы, после резкого усиления позиций государства в секторе, добыча практически не увеличилась. Во многом «благодаря» увеличению коммерческих рисков многие месторождения (Ванкорское, Приразломное, Юрубчено-Тахомское) не были введены в разработку. Остановка роста нефтедобычи, являющаяся следствием ренационализации отрасли, – свидетельство ухудшения положения в нефтяном секторе.
Еще менее оптимистично выглядят перспективы развития газовой отрасли. США впервые за семь лет стали крупнейшим производителем газа (624 млрд. куб. м), обойдя Россию (582 млрд.). Совсем недавно Россия (в лице «Газпрома») лелеяла надежду захватить до 20% американского рынка газа; теперь же США практически отказались от импорта газа и грозятся стать крупнейшим его экспортером. Причина – сланцевый газ. До недавнего времени добыча сланцевого газа считалась дорогостоящей и технически сложной. Однако высокие цены на природный газ сделали добычу сланцевого газа экономически целесообразной. США всего за несколько лет усовершенствовали технологию вертикального бурения, за счет которой добывается этот ресурс, и ранее считавшиеся малоперспективными месторождения сланцевого газа превратились в коммерчески выгодные активы. Если в 2007 году в США было добыто 34 млрд. куб. м сланцевого газа, то в 2009-м – уже 90 млрд. По предварительным оценкам, Канада и США обладают крупнейшими запасами сланцевого газа (23% мирового объема). Помимо этого сланцевый газ есть в Европе. Весной Польша объявила о том, что в стране выявлены запасы сланцевого газа в 1,36 трлн. куб. м. Разработку пластов уже начали Голландия, Франция, Германия, Швеция. Если запасы сланцевого газа в странах ЕС будут подтверждены, Россия потеряет до трети экспорта газа. А это подорвет позиции «национального достояния» под названием «Газпром».
Перечисленные здесь риски чрезвычайно опасны для страны в целом. Если политическая элита не даст на них адекватный ответ, к концу следующего десятилетия Россия предстанет перед серьезным системным кризисом.
