О единстве непохожих

Людмила Швецова призывает к социальной солидарности.
Фото предоставлено пресс-службой мэрии Москвы

Нынешний год в Москве проходит под девизом равных возможностей, этот год называют еще в столице Годом инвалидов. Не раз за последнее время говорили, что кризис заставит московские власти резко сократить расходы на культуру. На эти и другие вопросы отвечает «НГ» первый заместитель мэра Москвы в правительстве Москвы, руководитель Комплекса социальной сферы Людмила Ивановна Швецова.

– Людмила Ивановна, скажите, как социальная сфера переживает кризис? И есть ли что-то положительное в кризисе?

– Безусловно, есть. Но я хотела бы коротко рассказать о том, что предшествовало кризису. 2007 год. Мы объявляем в Москве Год ребенка. Социальный бюджет в городе увеличиваем на 63%. За год! Большое количество новых введенных льгот. Следующий – Год семьи. Естественно, все выплаты, которые дополнительно были введены, сохраняются, появляются новые. Мы все вводим сразу в законы города. В Год семьи мы прибавляем еще 40% к бюджету, уже увеличенному на 63%. Кто-то может нас упрекнуть – мол, незачем было разгонять социальный бюджет. Но с точки зрения запаса прочности общества это однозначно хорошо. Нынешний Год равных возможностей мы формировали уже в кризисных условиях и снова тем не менее пошли на серьезное увеличение социального бюджета. И в следующий год мы идем в плюсе 10%, хотя это, конечно, уже не 40 и не 50%. Кризис, конечно, нельзя назвать счастьем для нас. Он привнес определенные сложности. Социальная сфера состоит из трех больших направлений. Первое: трудоспособным людям мы должны обеспечить занятость и достойную заработную плату. Второе направление: помощь тем, кто не может работать, – пенсионерам, малоимущим, детям. Третья составляющая – инвестиции в человека, то есть образование, здоровье, культура. Первая часть и в следующем году абсолютно защищена, зарплаты понижаться не будут. Более того, мы заложили даже небольшой рост, не такой резкий, как в прошлые годы, когда было и 45%, и 35% роста. Вторая составляющая вообще не тронута, вся защищена. А вот третью пришлось поджать.

– Театры закроете?

– Ни одного театра мы не закроем, даже в самые тяжелые времена у нас театры никто не закрывал, премьеры выходили. Но какие-то театры, куда мы собирались купить супероборудование, мы попросим подождать – купим, но чуть-чуть позднее. Что-то из строек наших отложим. Например, театр «Геликон-опера» мы хотели ввести в следующем году полностью. Но, видимо, его придется ввести в начале 2011 года. А теперь – о том, чему кризис нас учит. Во-первых, экономии. В этом году в День города вышло на миллион больше людей, чем в прошлом году, а провели праздник с меньшими (в разы!) бюджетными расходами. Недостающие деньги дали спонсоры. Появились проекты, которые были не такими дорогостоящими. Хуже День города не стал. То же самое сейчас будет с новогодними праздниками. Количество детей, которые посетят эти праздники, подарки, которые они получат, – не уменьшатся. Но расходы ужмем.

Сейчас мы ищем подходы по справедливой плате за детские сады. Нынче, если это детский сад краткосрочного пребывания, за него платят 580 рублей в месяц, за детский сад обычного дня – 770 рублей, дальше – 990 рублей, и самый дорогой детский сад, это уже центр дошкольного образования, – 1210 рублей за ребенка в месяц. А минимальное обслуживание ребенка государству обходится примерно в 8 тысяч рублей. При этом в Москве почти нет негосударственных детских садов. Не потому, что мы их не поддерживаем, а потому, что, с одной стороны, это довольно сложный бизнес – горшки таскать и возиться с малышней. А с другой – это не востребовано. Думаю, несправедливо, что папа, привыкший оставлять чаевыми и тысячу, и две тысячи рублей, за ребенка в государственном садике платит куда меньшую сумму. И я разделяю предложение Юрия Михайловича Лужкова людям обеспеченным отказаться от некоторых социальных преференций в пользу тех, которым – может быть, за счет и этих средств – мы сможем опять немножко прибавить. Это – социальная солидарность. Кризис научил нас адресности услуг. А еще – быть более предприимчивыми людьми, в том числе и в социальной сфере. Сейчас требуются руководители, не столько умеющие распределять и обеспечивать, чтобы деньги не воровали, а те, которые умеют достигнуть результат с меньшими затратами.

– Почти год назад был введен комендантский час для подростков. Уменьшил ли он преступность среди подростков города?

– Уменьшил. Он уменьшил количество преступлений, совершенных несовершеннолетними, почти в два раза. Но, я думаю, этот комендантский час, или как хотите его называйте, это еще и воспитательная мера. Сигнал, в том числе на нашем ТВЦ, в 22.00: «Родители, посмотрите: ваши дети дома?» – он тревожный и настораживающий. Думаю, и эта мера в том числе помогла нам снизить количество беспризорных и безнадзорных детей и подростков, доставляемых в территориальные ОВД.

– Вы уже сказали, что нынешний год – Год равных возможностей в Москве. Еще прошлой зимой вдруг начали сравнивать тротуары и делать металлические съезды для колясок. Боюсь, что в этом году зимой, когда начнется гололед, в итоге инвалидов станет больше... Хорошо, что все больше появляется платформ – в музеях, даже в подземных переходах. Но их проверяют, работают они или нет?

– Здесь, что называется, «кризис в умах». Есть типовые проекты, есть технологии, по которым это нужно делать. Есть люди, которых сейчас обучают или уже обучили. И есть халтура, которая порой свойственна исполнителям. Есть ошибки в некоторых технологических или конструкционных решениях. Мы сейчас собираем все эти недостатки, анализируем. Надеюсь, мы их исправим. В этом году у нас в городе по программе Года равных возможностей должно быть поставлено 2082 наземных и 1600 с лишним подземных модулей для всех категорий инвалидов: для колясочников и опорников, для слепых и для глухих. Это мы спроектировали. Инвалиды наши посмотрели эти конструкции, оценили, сказали, что там все приемлемо и нормально. Этот модуль должен сейчас распространяться постепенно. В следующем году на это будет выделено столько же денег, сколько и в этом.

Теперь что касается подъемных платформ. Они сейчас ставятся в том числе и в жилом секторе. В этом году мы 450 таких платформ в городе поставили. Там, где нет платформ, мы делаем такие парки ступенькоходов с диспетчерскими, чтобы, если инвалид едет в музей или в дом, где еще нет подъемников, он может заказать в специальном нашем бюро ступенькоход, который привезут, он поднимется, и снова привезут тогда, когда надо будет спуститься. Во многих школах появились ступенькоходы. Но возникает масса вопросов. Например, строители говорят: мы построили, а эксплуатационники не понимают, зачем запускать эти подъемники, если в доме нет ни одного инвалида-колясочника. А если инвалид-колясочник приедет в гости? В некоторых домах инвалиду-колясочнику можно подняться на этом подъемнике, а вот маме с коляской с детьми уже подняться нельзя. Это уже тугодумность мышления тех людей, которые занимаются проблемой. Подъемники должны быть во всем жилом секторе, для того чтобы могли пользоваться и кто живет, и кто приезжает в гости. Точно так же и в других учреждениях, в школах. Если, например, учительница будет временно нетрудоспособна? Она сможет приезжать на коляске и преподавать.

Я случайно в одном журнале увидела старую рекламу и попросила наш Департамент соцзащиты подобрать мне всю эту агитационную пропаганду, которая в свое время была выстроена с точки зрения неуважения к инвалидам. Цитирую по памяти: «Необразованный что слепой, у него нет будущего». И нарисован человек с завязанными глазами, вроде как спускающийся в пропасть. Это 1920 год. Красивый плакат. Был сделан, чтобы доказать человеку, что надо получать образование. Но при чем тут слепой, которого, таким образом, сразу лишают будущего? И для меня самое важное в реализации программы Года инвалидов при всей важности обустройства среды, лечения и обучения – смена менталитета.

– В Москве очень много сегодня приезжих: дворники, рабочие по дому. Делается ли что-то для ассимиляции тех, кто приезжает в Москву работать? Часто дворник не понимает, о чем с ним говорят. Мы видели, к чему это может привести, когда в Париже были массовые беспорядки. Это может стать проблемой.

– Это не просто может стать проблемой, это уже проблема. Все, кто приезжает в Москву с детьми, даже если взрослые ведут себя незаконопослушно, все равно имеют право привести своих детей в школу. Ребенок, который находится не за партой, это сразу опасность, его обязательно кто-то заберет в свои путы и вовлечет в преступные действия. У нас специальные учителя, специальные учебники русского языка для иностранцев. Мы стараемся проблему держать под контролем, чтобы дети приезжих знали русский язык. Для взрослых тоже работают специальные курсы. Я могу посетовать только на то, как изучают сегодня русский язык в странах постсоветского пространства.

Есть рабочие места, на которые москвичи работать не пойдут даже в условиях роста безработицы. И есть люди, нормальные, хорошие, которые не могут заработать в своих странах и которые готовы идти на эту низкооплачиваемую малоквалифицированную работу в Москве. Раньше у нас работали официально примерно 550 тысяч человек, потом мы перешли к 300 с лишним тысяч, на следующий год запланировали заявить 250 тысяч, но Юрий Михайлович на заседании правительства сказал, что 200 тысяч хватит. Эти 200 тысяч человек сюда приедут. Если они не знают русского языка, мы должны помочь им язык выучить. Поэтому курсы и при школах, и при миграционной службе должны быть. Вообще, когда люди едут к нам (или когда мы куда-то) – хорошо бы у себя на родине выучить язык той страны, куда ты едешь. И состояние здоровья надо проверять, поскольку, к сожалению, многие приезжающие к нам привозят инфекционные заболевания. Это нужно не только дворнику, который приедет мести Москву, это нужно и инженерам, и ученым, и режиссерам, собравшимся покорить наш театр и нашу благодарную публику.

Что касается отношений межнациональных в городе. В Москве сегодня есть школы с этнокультурным компонентом, детские сады, где дети могут наряду с русским изучать свой родной язык. Даже для такой маленькой диаспоры, как литовская, есть русско-литовская школа... Я обожаю фразу Аристотеля, что «город – это единство непохожих».

– Так это благодаря вам она появилась в метро?

– Может быть. Я часто ее повторяю. Не надо, чтобы все были похожи друг на друга. Но город должен быть един. Как букет, как кулак, если хотите. В этом духе надо воспитывать детей.