Соперничество неизбежно

Уильям Джозеф Бернс: «Отношения Москвы и Вашингтона не такие крепкие, как их некоторые иногда представляли в последние 15 лет, но и не такие слабые, как некоторые говорят о них сегодня».
Фото Сергея Приходько (НГ-фото)

Посол США в России Уильям Джозеф Бернс в эксклюзивном интервью «НГ» анализирует нынешнее состояние и перспективы политических и экономических отношений России и США, комментирует ситуацию вокруг размещения элементов ПРО США в Европе и моратория Москвы на выполнение обязательств по ДОВСЕ.

– Президент Владимир Путин на прошлой неделе заявил об угрозе безопасности России, которая исходит от НАТО, а также указал на необходимость повышения боеготовности стратегических ядерных сил РФ. Как вы это прокомментируете?

– Мы внимательно рассматриваем вопросы, вызывающие озабоченность у России. В их числе проблемы, связанные с отношениями России и НАТО, вопросы обеспечения безопасности в Европе – противоракетная оборона США, возможное размещение объектов ПРО в Польше и Чехии, Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ). В последние месяцы США пытались максимально конструктивно подходить к решению этих проблем. Это не означает, что мы разделяем все озабоченности России. Но мы воспринимаем их серьезно. Месяц назад Москву посетили госсекретарь Кондолиза Райс и министр обороны Роберт Гейтс, которые представили ряд новых и, на наш взгляд, конструктивных предложений по ПРО, ДОВСЕ и режиму взаимного российско-американского контроля над вооружениями после истечения договора СНВ-1 в 2009 году. Мы полагаем, что у нас с руководством России идет конструктивный диалог. Как и прежде, мы уверены в том, что отношения РФ и НАТО важны, и существующий механизм этого взаимодействия удовлетворяет интересам обеих сторон. Мы продолжим работать в этом направлении.

– Считаете ли вы риторику президента Путина воинственной?

– Я бы воздержался от оценки риторики. Скажу лишь, что в наших интересах продвигаться вперед в конструктивном ключе по вопросам безопасности, которые очень важны и Соединенным Штатам, и России. В этом духе к решению данных проблем подходят президенты Джордж Буш и Владимир Путин. Неделю назад между ними состоялся телефонный разговор, в котором речь шла прежде всего о Ближнем Востоке.

– Как в целом вы оцениваете российско-американские отношения? У нас еще сохраняется стратегическое партнерство или отношения Москвы и Вашингтона снова скатываются к холодной войне?

– Лично я не думаю, что мы возвращаемся к холодной войне. В этом месяце в Москве был экс-госсекретарь США Генри Киссинджер, который подчеркнул один очень важный пункт: для новой холодной войны сейчас нет ни идеологических, ни геополитических оснований. Русским и американцам достаточно одной холодной войны и уже имевших место напрасных гонок вооружений. Однако нынешний период российско-американских отношений приходится характеризовать как очень сложный. Это не безупречное стратегическое партнерство, при котором мы бы соглашались по всем вопросам.

Воспользуюсь определением, которое я впервые увидел в «НГ». Считаю его очень полезным: отношения между Россией и США могут и должны быть партнерскими по определенным ключевым стратегическим вопросам. Один из очевидных примеров – ядерная сфера, в которой США и Россия имеют уникальную ответственность, но также и уникальные возможности. Обе страны демонстрируют лидерство в вопросах нераспространения оружия массового уничтожения (ОМУ), управления и обеспечения безопасности российского и американского ядерных арсеналов, что имеет огромное значение для всего остального мира. Еще одна область сотрудничества – Ближний Восток. Мы поддержали усилия, предпринимаемые президентом Путиным, а также приветствовали визиты, которые недавно нанесли в регион Евгений Примаков и замминистра иностранных дел Александр Салтанов. Их усилия были направлены на обеспечение успеха мирной конференции по Ближнему Востоку, которая пройдет во вторник в Аннаполисе (штат Мэриленд, США). Успех мероприятия был бы в интересах и России, и США. Это – хороший пример российско-американского партнерства по ключевым стратегическим вопросам.

Я не наивен. Полагаю, мы должны быть честны друг с другом, когда у нас возникают разногласия. И процесс выстраивания новых отношений, которые неизбежно будут включать элементы и соперничества, и сотрудничества, должен опираться на принцип взаимного уважения. На построение таких отношений потребуется время, но оно стоит затрачиваемых усилий.

– Отто фон Бисмарк как-то сказал: «Россия не такая сильная, как кажется, но и не такая слабая, как кажется». Каковы, на ваш взгляд, сильные и слабые стороны России?

– Наблюдение Бисмарка подходит к большинству стран. Его также можно применить, характеризуя отношения между странами. Действительно, отношения Москвы и Вашингтона не такие крепкие, как их некоторые иногда представляли в последние 15 лет, но и не такие слабые, как некоторые говорят о них сегодня.

Что касается непосредственно России, то самым очевидным положительным развитием последних 15 лет для меня, жившего и работавшего в России в 1990-х, стал драматический впечатляющий подъем экономики страны. Российская экономика занимает девятое место по величине в мире, РФ на третьем месте по объему золотовалютных резервов, в последние семь-восемь лет уровень дохода на душу населения более чем удвоился. Впрочем, остается огромный разрыв между богатыми и бедными. Но с экономической точки зрения у России сейчас есть надежды и возможности для их реализации, которых не было в 1990-х.

В то же время россияне сталкиваются с рядом вопросов, на которые у самих американцев нет ответов: снижение численности населения, коррупция, что может замедлять развитие экономики, сюда также можно отнести чрезмерное налоговое бремя, особенно для малого и среднего бизнеса. Остаются проблемы с реформированием систем образования и здравоохранения, имеющим важнейшее значение для реализации российских амбиций по диверсификации экономики. Человеческий капитал в России заключает в себе большую надежду, но он также требует значительного инвестирования, работы и времени.

У меня всегда вызывает интерес, как люди представляют себе ближайшее будущее России. В центре дебатов вопросы: «Кто сменит президента Путина?», «Кто и какую должность займет после выборов весной 2008-го?». Мне же представляется, что более важное значение имеет вопрос «Что?» – «Что собирается делать Россия с растущими на энергоресурсах экономическими возможностями?», «Что сделает Россия для диверсификации экономики?».

– Вы упомянули коррупцию, демографическую проблему, несовершенство налогообложения... На этом слабости заканчиваются?

– Коррупция, о которой задумываются многие здравомыслящие россияне, остается большой проблемой. На мой взгляд, сейчас она даже стоит острее, чем в 1990-х. Есть проблемы со свободой слова и независимостью СМИ. Подчеркну, что упоминаю эти вещи не для того, что учить или наставлять Россию, но потому, что развитие институтов – независимых СМИ, сильной судебной системы – в интересах самой России. Если взглянуть на другие страны, становится очевидным, что без этих институтов невозможно побороть коррупцию, ведь лишь независимые СМИ и суды могут привлечь виновных к ответственности.

Безусловно, вопросы, с которыми сталкивается Россия, не решить в одночасье. Однако важные ответы на них должны последовать уже в ближайшие годы.

– Экономическая интеграция и активные торговые связи обычно укрепляют межгосударственные отношения. Не могли бы вы привести цифры российско-американского торгового оборота, а также объемы инвестиций в обоих направлениях?

– Если взглянуть на торговлю между нашими странами и инвестиции в обоих направлениях, очевидна тенденция к повышению. Торговый оборот увеличивается примерно на 30% ежегодно начиная с 2004 года. По состоянию на 2006 год (это пока самые свежие достоверные данные) взаимный торговый оборот составил чуть больше 25 миллиардов долларов, и я ожидаю, что в этом году будет отмечен новый рост.

Американские инвестиции в России выросли в прошлом году примерно на 50%. Россия является вторым крупнейшим покупателем американских самолетов Boeing-787 после Японии. Boeing сыграл важную роль в разработке российского регионального самолета. Кроме того, американская компания намерена закупать в России титан. Это настоящее партнерство, в котором задействованы обе стороны. Также мы стали свидетелями существенного расширения бизнеса американской International Paper в РФ. Компания инвестировала в Россию через новое совместное предприятие свыше миллиарда долларов.

На днях я посетил Ростов-на-Дону. Компания Alcoa в Ростове приобрела завод, на котором заняты большое число российских рабочих. Компания также активно работает в Самаре. Американские компании стали активнее работать в России. И одно из последствий – создание новых хороших рабочих мест (свыше 100 тысяч на сегодняшний день) для россиян.

Тенденция на повышение в торговле и инвестициях лишь усилится после того, как Россия войдет во Всемирную торговую организацию (ВТО). Надеюсь, это произойдет очень скоро. США прилагают большие усилия, чтобы поддержать заявку России. Дополнительный импульс тенденции сообщит диверсификация российской экономики, поскольку она сможет создать новые области, в которых будет выгодно работать бизнесу.

Наконец, необходимо подчеркнуть еще одну особенность российско-американских экономических отношений: они все больше напоминают улицу с двусторонним движением. У российских фирм появляется все больше возможностей для инвестирования в США. Я знаю, что в России проявляют озабоченность в связи с шагами, предпринимаемыми Комитетом по иностранным инвестициям США – CFIUS (комитет может рекомендовать президенту блокировать сделку с иностранным инвестором, если она противоречит интересам национальной безопасности США. – «НГ»). Но правда заключается в том, что российские инвестиции ни разу не блокировались комитетом. Напротив, можно привести ряд впечатляющих примеров – скажем, приобретение россиянами Oregon Steel за примерно два миллиарда долларов. Это двустороннее движение в экономических отношениях на пользу обеим странам.

– Как обстоят дела в сотрудничестве России и США по ПРО?

– Напомню, президент Путин предложил президенту Бушу в Кеннебанкпорте ряд интересных идей о потенциальном сотрудничестве в сфере ПРО, в том числе возможность совместного использования РЛС Габала в Азербайджане. В октябре Райс и Гейтс привезли в Москву дополнительные идеи. Позднее Гейтс публично заявил о возможности привязывания запуска возможных объектов в Польше и Чехии к появлению у Ирана ракет большой дальности. Такие способности Ирана можно оценить исходя из испытательных пусков и по другим объективным показателям. На минувшей неделе американская сторона передала свои предложения в письменном виде России. Эти предложения будут обсуждаться в ходе очередного раунда переговоров на уровне экспертов.

Мы видим, что у нас есть разногласия с Москвой по ПРО, и понимаем серьезность озабоченности Москвы, хотя и не во всем ее разделяем. Президенты Путин и Буш и все мы прилагаем большие усилия, чтобы найти точки соприкосновения, чтобы превратить разногласия по ПРО в возможности для сотрудничества в важной стратегической сфере. Конечно, предстоит еще немало потрудиться.

– Начальник Генштаба ВС РФ генерал Юрий Балуевский на днях подтвердил, что Россия приостановит выполнение своих обязательств по ДОВСЕ 12 декабря. Какими будут действия США после вступления в силу российского моратория?

– Заявление генерала Балуевского не стало новостью. Российское руководство уже четко обозначило проблемы, которые оно видит с ДОВСЕ. Госдума подтвердила решение президента объявить мораторий 12 декабря. С точки зрения США и европейских партнеров мы проявили максимальную конструктивность и креативность для того, чтобы попытаться снять озабоченности, высказанные Россией. Ситуация напоминает наш подход к решению вопросов по ПРО. Несколько недель назад прошли консультации экспертов России и США с целью выявить пути урегулирования разногласий. Не хочу притворяться: впереди еще много работы. США придают существенное значение Договору об обычных вооруженных силах в Европе, который является одним из краеугольных камней европейской безопасности. И мы хотим сделать все зависящее от нас, чтобы отреагировать на российские тревоги.

Напомню, что ДОВСЕ затрагивает не только интересы России и США. Необходимо привлечение к процессу и других стран, подписавших договор. В ближайшие недели мы продолжим работать над сокращением разногласий. В то же время США четко дали понять, что озабочены мораторием России.

– Россия заявляла о готовности поставить Белоруссии ЗРК «Искандер-Э» по льготным ценам. Считаете ли вы это асимметричным ответом Москвы на планы Вашингтона разместить объекты ПРО в Европе?

– Повторю еще раз: мы не считаем, что возможные объекты ПРО США в Польше и Чехии представляют угрозу безопасности России. Они призваны отразить потенциальную угрозу с юга, из Ирана. Я бы не согласился с постановкой вопроса, подразумевающей, что существует угроза, требующая асимметричного или симметричного ответа. Так что этот вопрос лучше адресовать российской стороне. Мы сосредоточены сейчас на поиске точек соприкосновения по ПРО. Президенты Буш и Путин публично заявляли, что проявить лидерство в этой сфере в интересах обеих стран и всего мира.

– Когда будет согласована третья резолюция в отношении Ирана?

– Несколько дней назад этот вопрос по телефону обсуждали госсекретарь Кондолиза Райс и министр иностранных дел России Сергей Лавров. Ожидается, что на этой неделе пройдет встреча политдиректоров МИДов стран «шестерки». Руководитель МАГАТЭ Мохамед Эль Барадей уже представил свой доклад об иранской ядерной программе. Готовится к выходу доклад о сотрудничестве Тегерана с «шестеркой» Высокого представителя ЕС по внешней и оборонной политике Хавьера Соланы. США полагают, что необходимо задействовать второй трек в отношении Ирана. Первый трек, напомню, предполагает поощрения для Ирана, если тот приостановит работы по обогащению урана, в частности снятие санкций, предложения в сфере безопасности, а также проведение прямых переговоров с иранцами с участием госсекретаря США. Но для этого Ирану необходимо сделать первый шаг – приостановить обогащение урана. Важно, что президент Путин в ходе своего недавнего визита в Тегеран передал этот сигнал иранскому руководству. Но, поскольку Иран не выполняет полностью своих обязательств ни перед МАГАТЭ, ни перед СБ ООН, приходится обращаться ко второму треку. Он означает, что СБ ООН видит срочную необходимость в принятии мер для того, чтобы Иран выполнил свои обязательства. Наша цель – указать на оба трека в нашем подходе к Ирану, на выгоды, которые иранцы могут получить, приостановив деятельность по обогащению, но также подчеркнуть, что международное сообщество не будет бездействовать, если иранцы не выполнят своих обязательств.

– У России и США не осталось разногласий по вопросу присоединения РФ к ВТО?

– Почти год назад Россия и США заключили двустороннее соглашение по ВТО. Это был очень важный шаг, для достижения которого потребовалось десятилетие переговоров. С тех пор мы работаем над имплементацией этого соглашения. Кроме того, мы также оказываем содействие России на многостороннем треке переговоров по вступлению в ВТО. Полагаю, что сейчас Россия как никогда близка к завершению этого процесса. Президенты Буш и Путин лично стимулируют этот процесс. Россия имеет реальную возможность вскоре вступить в ВТО, что принесет пользу как России и США, так и остальным членам ВТО. Сейчас американская и российская переговорные команды поддерживают практически ежедневные контакты, чтобы обеспечить содействие России от Соединенных Штатов на треке многосторонних переговоров. Также обсуждаются действия, предпринимаемые Россией по борьбе с пиратством и защите интеллектуальной собственности. Определенных успехов в этой сфере Москва добилась, но нужно продолжать работу.

– Госсекретарь Райс в одном из недавних интервью говорила, что наиболее напряженная область взаимодействия России и США охватывает страны бывшего Варшавского договора. Райс упоминала о возможности вовлечения США «в конфликты» с Россией. Поясните, пожалуйста, о каких конфликтах идет речь?

– Отмечу, что большая часть интервью, на которое вы ссылаетесь, была посвящена областям, в которых США и Россия сотрудничают, – ядерная программа КНДР, иранская ядерная проблема. Госсекретарь также признала, что у Вашингтона и Москвы иногда возникают разногласия по вопросам европейской безопасности и проблемам, связанным с бывшим СССР. Выше я уже упоминал о расхождениях по ПРО – размещении возможных объектов в Польше и Чехии, о ДОВСЕ, о ситуации в Грузии. Не надо притворяться, что разногласий нет. Напротив, тот факт, что мы реагируем на появляющиеся у нас озабоченности, – это признак уважения.

– Как вы оцениваете избирательную кампанию в России? Считаете ли вы правильным решение Бюро по демократическим институтам и правам человека (БДИПЧ) ОБСЕ не направлять наблюдателей на выборы в РФ?

– Тот факт, что БДИПЧ не смогло прислать наблюдателей в Россию, вызывает сожаление. Госдепартамент США публично поддержал это решение БДИПЧ. Однако более важно то, какие выводы сами россияне делают о выборном процессе в своей стране – не только о том, что произойдет в день выборов, но и как развивалась кампания, был ли обеспечен равный доступ кандидатов к СМИ, свободными ли были дебаты и т.д. В интересах России, чтобы этот процесс был справедливым и открытым, чтобы граждане могли участвовать и бороться за голоса.

– Господин посол, не возникает ли сейчас у российских граждан сложностей с получением американских виз?

– В интересах США предоставить россиянам максимально широкие возможности для поездок в США. После терактов 11 сентября 2001 года процесс получения виз усложнился для граждан не только России, но и других стран. Мы делаем все возможное, чтобы сделать процесс максимально доступным для понимания и настолько гибким, насколько это позволяет американское законодательство. Думаю, нам это удается. В этом году мы выдали примерно на 20% больше виз российским туристам и бизнесменам по сравнению с прошлым годом. На 30% увеличилось число виз, выданных студентам. Более 90% россиян, запросивших визу, получили ее. Это довольно высокий показатель. Мы также вдвое сократили период рассмотрения – между подачей заявления и собеседованием и получением визы – до одной недели. Наконец, мы пытаемся расширить самые популярные программы – летние программы Work and Travel для российских студентов, направляющихся в США. Прошлым летом в рамках программы США посетили чуть больше 20 тысяч человек. В следующем году мы надеемся удвоить число студентов, что сделает данную американскую программу для России крупнейшей в мире.