Формирование новой стабильности

Члены Совета Федерации прежде всего должны представлять интересы своих регионов, а не интересы бизнеса.
Фото Бориса Бабанова (НГ-фото)

Формирование новой стабильности, основанной не только на личности Владимира Путина, но и на институтах, является одним из приоритетов развития политической системы. За последние годы очень серьезно укрепился институт президентства и связанный с ним институт правительства. Но другие институты пока остаются еще достаточно слабыми. Формирование и укрепление таких институтов развивается по нескольким направлениям.

Прежде всего это укрепление политических партий. С этой целью приняты новые законы о выборах, которые имеют целью помочь нескольким ведущим партиям укрепить свои позиции в политической системе, стать по-настоящему партиями, которые могли бы и выдвигать программные идеи о развитии страны, и собирать и выращивать кадры для направления в структуры госуправления. Ярче всего такое усиление видно на примере «Единой России», хотя и КПРФ зримо прибавляет в весе.

Какая структура многопартийности сложится в России – пока не очень ясно. Это может быть и двухпартийная система с сильными правоцентристской и левоцентристской партиями (в будущем можно себе представить формирование левоцентристской партии на основе объединения многочисленных левых партий, прежде всего таких, как КПРФ и «Справедливая Россия»). Это может быть и система с доминирующей партией, вокруг которой группируются несколько более радикальных идеологических партий в соответствии с основными идеологиями: левая, либеральная, национал-патриотическая. То, что Владимир Путин возглавил список «Единой России», сильно повышает роль этой партии в будущей политической системе, а косвенно повышает роль и других партий, поскольку усиливает значение фактора партийности.

Для усиления роли партий необходимо укрепить их связь с избирателями, повысить доверие к ним. В рамках предвыборной кампании очень большое значение имеет линия по декриминализации партийных списков. Согласно этой политике из списков разных партий уже исключены десятки кандидатов и даже действующих парламентариев, которые в общественном сознании оказались каким-то образом связаны с криминалом. Например, «Справедливая Россия» избавилась от Евгения Ройзмана и Александра Новикова, имевших в прошлом судимости. «Единая Россия» вычеркнула из списка своего же депутата Владимира Крупчака – теневого владельца Архангельского ЦБК и ФПГ «Титан» с неоднозначным прошлым. Эта линия, однако, еще не доведена до конца, и она, видимо, будет продолжена.

С партиями, их силой и легитимностью тесно связан другой политический институт – парламент. Для повышения его значимости очень важно, если появится парламентское большинство, которое, видимо, будет сформировано «Единой Россией» и которое будет играть очень важную роль в формировании правительства. Здесь и проявится чисто российская Конституция, которая на самом деле вовсе не суперпрезидентская, как в США. Наша Конституция скорее близка к французской. И у них, и у нас президент может контролировать правительство, но не прямо, а через парламентское большинство. Уже давно ставится вопрос и о повышении контрольных функций парламента.

Когда мы говорим «парламент», мы чаще всего имеем в виду Государственную Думу, потому что там преимущественно сосредоточены действующие политики. Но существует и другой важный институт – верхняя палата парламента, Совет Федерации. Он в последнее время оказывается вне общественного внимания. Только его спикер на виду – видимо, потому, что он один из немногих наряду с Михаилом Маргеловым, кто борется в ПАСЕ, пытается заниматься политической деятельностью. Большая часть состава членов СФ посвящает себя лоббизму. В принципе это нормально: парламент должен выражать и представлять интересы. Но иногда оказывается так, что члены СФ выражают не столько интересы региона, сколько интересы тех или иных корпораций или даже интересы своего бизнеса.

Поэтому в верхнюю палату зачастую идут бизнесмены, некоторые из них даже оказываются вовлечены в полукриминальные дела. Так, уже оказался за решеткой бывший сенатор Левон Чахмахчян. По личному требованию спикера палаты Сергея Миронова ее был вынужден покинуть представитель Ненецкого автономного округа Александр Сабадаш, связанный с такой темной отраслью экономики, как водочный бизнес.

По мере реализации политики декриминализации списков партий на выборах в Госдуму часть из них перенацелила свои усилия в направлении СФ. Например, упомянутый депутат Владимир Крупчак, который не оказался в партийном списке «Единой России», предпринимает отчаянные попытки стать членом Совета Федерации от родной Архангельской области. В регионе, известном своим конфликтом между губернатором и мэром, недавно трагически и при очень загадочных обстоятельствах, о которых подробно написал в областных СМИ местный журналист-правдоруб Илья Азовский, погиб сенатор. Место стало вакантным. Упорство Крупчака, который, не попадая в нижнюю палату парламента, старается пройти в верхнюю, понять можно. Он, как видно по публикациям в СМИ, проходит сразу по нескольким уголовным делам и поэтому остро нуждается в парламентском статусе, дающем неприкосновенность.

В свое время в Совет Федерации от Законодательного собрания Ленинградской области пытался проникнуть еще один лесной магнат, чей бизнес вызывает большие вопросы с точки зрения прозрачности, – Дамир Шадаев. Ему даже удалось немного побыть сенатором – Заксобрание проголосовало его кандидатуру, однако Шадаев был обвинен в представлении фальшивых дипломов о высшем образовании, и федеральный суд города Выборга приостановил решение областного парламента, а сам Шадаев утратил членство в верхней палате Федерального собрания.

Примечательно, что аналогичная судьба была и у предшественника Шадаева – известного реформатора начала 90-х годов Альфреда Коха. Тот тоже был избран тем же Заксобранием Ленинградской области. Однако Совет Федерации полномочия Коха не признал, и ленинградская легислатура была вынуждена выбирать другого кандидата.

Нельзя не вспомнить и о другом сенаторе, чьи полномочия Совет Федерации прекратил досрочно именно из-за темной истории вокруг прежнего бизнеса парламентария, – Игоре Изместьеве. Теперь уже бывший сенатор является фигурантом нескольких уголовных дел, одно из них – по уклонению от налогообложения структур его фирмы, другое – о причастности к кингисеппской преступной группировке. В настоящее время суд выдал санкцию на арест Изместьева.

Аналогичная ситуация возникла и вокруг президента компании «ЮКОС-Москва» Василия Шахновского – он был обвинен в неуплате налогов на крупную сумму. В результате Красноярский крайсуд признал незаконным избрание Шахновского сенатором от парламента Эвенкийского АО.

Между тем нужно повышать представительство в СФ регионов за счет снижения лоббизма частного бизнеса. Радикальный шаг, который резко развернет ситуацию в направлении регионов и повысит легитимность СФ, – это переход к прямым выборам членов СФ. В Конституции нет прямого запрета таких выборов. Там сказано о представительстве исполнительной и законодательной ветвей региональной власти. Поэтому можно себе представить модель, при которой каждая фракция регионального парламента выдвигает своего кандидата, а избиратели уже из их числа выбирают одного. Исполнительная ветвь власти также может предложить нескольких кандидатов на окончательный выбор избирателей. Право выдвинуть могли бы иметь губернаторы и мэры. А поскольку между губернатором и мэром областного центра часто есть некоторая напряженность, то и конкурентность таких выборов была бы обеспечена.

Влияние и роль Совета Федерации были бы значительно увеличены, если бы его возглавил очень авторитетный политик, например, Владимир Путин.

Еще один важный институт, требующий развития, – гражданское общество. После того, как начали реализовывать программы по его стимулированию, оно получило шансы для быстрого развития. Важнейшую роль здесь играла и будет играть Общественная палата, а также иные институты – фонды и т.д. Подобные фонды, кстати, серьезно усилили и суверенитет России в этом общественном сегменте. Они дали возможность НПО развиваться с опорой не на иностранные, а на внутристрановые ресурсы.

Но нужно также повысить и представительность гражданского общества. Для этого необходимо стимулировать НПО бороться не столько за гранты, сколько за поддержку населения. Сделать это нелегко; видимо, один из важных рычагов – усиление прозрачности при выделении грантов. Роль НПО может также сильно увеличиться, если они будут играть какую-то политическую или экономическую роль. Например, в рамках создания широкой общественной коалиции вокруг «Единой России».

Еще один важный институт, роль которого очень важна в политике, – СМИ. В последнее время, мне кажется, можно говорить о деполитизации СМИ, которые все больше превращаются в собственно бизнес. Но модель СМИ как бизнеса существует в очень ограниченном числе стран, прежде всего в США. Большинство близких нам по истории и культуре стран ЕС ориентируется на общественную модель СМИ. Видимо, России тоже надо постепенно переходить с американской на европейскую модель. Это значительно укрепит роль СМИ в обществе и позволит преодолеть ту углубляющуюся трещину между обществом и СМИ, которую мы наблюдаем последние годы, когда усиливается критика СМИ, прежде всего – влияния ТВ на общество. Радикально улучшить ситуацию мог бы переход ведущих телеканалов с государственным участием на систему общественного ТВ с общественными наблюдательными советами, как это существует в большинстве европейских стран.

Задача укрепления политических и социальных институтов, переход от стабильности, основанной на личности, к стабильности, основанной на институтах, в любом случае будет одной из важнейших задач на следующий политический период.