Сергей Варшавчик
Чадаев считает, что реальным кандидатом от оппозиции может стать Басаев.
Фото Сергея Варшавчика (НГ-фото)
– Алексей, каким образом и от кого вы получили предложение стать членом Общественной палаты?
═
– Мне недавно по почте пришло письмо от Путина с предложением войти в состав Общественной палаты. Я ответил согласием, написав ответное письмо.
═
– А вас не удивило, что именно вас пригласил Владимир Владимирович?
═
– Удивило. Откровенно говоря, я не числю себя среди достаточно популярных людей, хотя был абсолютно уверен, что кто-то из нашей среды, я имею в виду тех, кого называют интеллектуалами нового поколения, там окажется.
═
– Ну, вы же редактор отдела политики «Русского журнала».
═
– Да, который сгорел.
═
– То есть вы сейчас безработный?
═
– Почему безработный? Я думаю, он восстановится. Собственно говоря, мне и пришло приглашение, именно как редактору отдела политики «Русского журнала».
– То есть ваши мысли были услышаны?
═
– Да, именно так.
═
– Вы обсуждали свои идеи с представителями власти, например, с Владимиром Путиным?
═
– Нет.
═
– Какой вы видите свою роль в работе Общественной палаты?
═
– Это зависит от того, какое место займет сама Общественная палата, потому что очевидно, что ей придется зубами выгрызать место под аппаратно-бюрократическим солнцем. Ее не шибко ждут, считая новой игрушкой начальства, которую надо перетерпеть, пока она не надоест. А у нее очень интересная и специальная роль – она имеет не только право, но и обязанность знать и публично говорить о всех значимых вещах, которые происходят в государстве. Не случайно по закону запрос члена Общественной палаты имеет такой же статус, как и запрос депутата Госдумы: любой орган власти обязан на него отвечать.
═
– Такой общественный контролер?
═
– Да, такое общественное судилище или общественная экспертиза, в первую очередь по информационным функциям. Кроме того, я не забываю фразу из последнего Послания президента Федеральному собранию, где он сказал, что нужно расширить полномочия Общественной палаты в сторону контроля над содержанием государственных СМИ. Скорее всего в Кремле очень озабочены тем, что происходит в насквозь вроде бы «своих» и «управляемых» медиа. Насколько я понимаю, отношения Кремля и ведущих телеканалов устроены примерно так: общественно-политическое вещание отдается под контроль кремлевской цензуры в обмен на абсолютную свободу с точки зрения зарабатывания рекламных денег. В итоге это приводит к тому, что объем общественно-политического вещания на государственных телеканалах резко сокращается, а взамен всеобщий «Аншлаг» – бессмысленный и беспощадный – затопляет эфир. И нет от него ни оберега, ни обороны, пока есть всемогущий рейтинг, на основании которого фактически тарифицируется телевизионное время. Государственное телевидение, которое существует на деньги налогоплательщиков, должно работать для общества, а не быть частным объектом индустрии развлечений. Сегодня, в отличие от 90-х, когда эта система складывалась, государство может себе позволить отказаться от системы «кормления», в которой та или иная госфункция отдается на откуп в частные руки. Капитализацию брэнда «государственные СМИ» легко посчитать – госканалы смотрят в силу того, что во многих регионах это главная кнопка, а в некоторых и единственная. И механизм его сдачи в аренду сегодня явно нуждается в пересмотре.
═
– Каким вам видится механизм общественного контроля над госканалами?
═
– Я думаю, что нужно в законодательном порядке прописать структуру сетки вещания государственных каналов: столько-то и в такие-то часы фильмов, столько-то развлекательных передач, столько-то общественно-политического вещания, столько-то рекламы и т.д. Вот в рамках этой структуры пусть руководители каналов и расписывают программу передач. Понятно, с другой стороны, что здесь есть не только приоритеты государства, но и факторы конъюнктуры медиасреды – для этого существуют механизмы вроде согласительных комиссий, в которые могли бы входить депутаты Госдумы, руководство телеканалов и члены Общественной палаты.
═
– Работа над подобным законом будет одним из ваших первых шагов в Общественной палате?
═
– Я считаю, что это мой долг, потому что деградация государственного телевидения – это деградация системы трансляции государственных образцов, несущая огромную опасность стране.
═
– С кем будете работать в Общественной палате?
═
– Пока я знаю только, что там будет Валерий Фадеев, главный редактор журнала «Эксперт», и архитектор Вячеслав Глазычев, который в свое время даже шел в паре с Кириенко, когда тот баллотировался в мэры Москвы.
═
– Кем вы себя считаете?
═
– В своей профессиональной деятельности я журналист, а по кандидатской степени я философ-культуролог.
═
– Как вы себя позиционируете политически?
═
– Я всегда, сколько себя помню, находился в той части спектра, которая сегодня называется правой. Долгое время я был сторонником СПС, поражение которого на выборах 2003 года оказалось для меня большим разочарованием. Существенная коррекция моих взглядов произошла после оранжевой революции в Киеве, когда я понял, что любые благие, либеральные устремления должны реализовываться только через власть. Потому что в противном случае, если берутся на вооружение революционные методы, страна ломается о колено, суверенитет рушится, а слабость власти компенсируется насилием и диктатурой. Я, если угодно, либерал-государственник.
═
– Но оранжевая революция была бескровной.
═
– Это сильно повезло – киргизам, к примеру, повезло уже меньше. Но новая киевская власть, на мой взгляд, слабее и существенно менее демократична, более коррупционна и более зависима от соседей, покровителей и так далее. И потому нужно сделать все возможное, чтобы у нас этого не случилось.
═
– А такая опасность существует в России?
═
– Ее нельзя исключать, хотя прямого повторения украинского сценария не будет. И те, кто пугает нас повторением, находятся под впечатлением телевизионной картинки. Но и у нас слабая политическая система. Она может быть атакована как извне, так и изнутри, и разрушена, если мы не удержим рамки легального процесса.
═
– Кем она может быть атакована, на ваш взгляд, извне? Кроме Басаева, никто на ум не приходит.
═
– Басаев, кстати, вполне реальный кандидат от оппозиции на роль главы государства.
═
– Каким это образом?
═
– Достаточно одного крупного захвата заложников, чтобы наши оппозиционеры принялись, как они это делали во время «Норд-Оста», говорить в телеэфире, что «требования террористов – это требования всего российского общества» и потому лучше сдаться: будет меньше крови и больше спасенных жизней. В 1914 году, когда начиналась война и была патриотическая эйфория, никто не думал, что кучка жалких маргиналов, выступавших против войны и желавших поражения своему правительству, через три года окажется у власти. То, что сегодня кажется запредельным, в ситуации, когда система начинает слабеть и шататься, становится реальной альтернативой.
═
– Когда же это произойдет? В ближайшие годы?
═
– Надеюсь, что этого вообще не произойдет.
Дарья Гармоненко 
