Академия конкретных инвестиций

2 июня план модернизации академического сектора науки, подготовленный по поручению главы государства, поступил в аппарат правительства РФ. Как официально заявили представители разработчика – Министерства образования и науки – концепция была согласована с руководством РАН и до 1 июля должна отправиться из правительства на согласование в Кремль. Но пока не ушла, задержалась. Возможно, потому, что 9 июня академическая профорганизация выступила против принятия одного из приложений к концепции. А именно «Плана мероприятий по вопросам реализации программы модернизации функций, структуры и механизмов финансирования академического сектора науки». До начала 2007 года план, в частности, предписывает правительству разработать критерии передачи научных организаций РАН «на иные уровни бюджетной системы или в ведение федеральных органов исполнительной власти».

Что же так напугало академиков? Однажды, в 2002 году, Счетная палата РФ приподняла край завесы, которой прикрыта от взоров рядовых научных сотрудников деятельность верхушки РАН. «В настоящее время, – написали в отчете аудиторы, – президиум РАН не располагает полной информацией о размере потребности научных учреждений академии в современном научном оборудовании и приборах». Счетная палата обнаружила и производимые академией «нецелевые расходы» бюджетных средств в размере 137 млн. руб. за 2000–2001 годы.

Так, списанные с баланса Института космических исследований РАН затраты по строительству комплекса производственных сооружений радиообсерватории с прецизионным телескопом «РТ-70» в Узбекистане числились на момент проверки в сводном балансе исполнения сметы доходов и расходов в строке «Незавершенное строительство» под названием «РТ-70» в сумме более 263 млн. рублей.

Или, например, 22 января 2001 года Институтом океанологии им. П.П. Ширшова был заключен с морским агентством «Jonacor GmbH» (Гамбург, Германия) контракт на фрахт научно-исследовательского судна «Академик Иоффе» (цена фрахта – 2 тыс. долл. в день, с правом передачи его в субфрахт) за подписью замдиректора института Алексея Сокова. Он же подписал справку о том, что «Jonacor GmbH» эксплуатирует судно самостоятельно, без сдачи его в субфрахт. Однако проверка все-таки обнаружила в Институте и контракт на субфрахт судна между «Jonacor GmbH» и компанией «Peregrine Adventures Pty» (Австралия) по цене уже 8500 долл. в день и в 1,445 млн. долл. за весь рейс. Со стороны компании «Jonacor GmbH» контракт подписан┘ все тем же Соковым и заверен печатью Института океанологии им. П.П. Ширшова. Однофамилец знаменитого булгаковского буфетчика и по совместительству руководитель морского агентства «Jonacor GmbH» мог бы уже вдосталь наговориться со следователями о проблемах второй свежести осетрины. И не только он.

Однако Счетная палата решила приостановить применение санкций за нецелевое использование госсредств, учитывая заявление вице-президента РАН академика Геннадия Месяца, который обещал, что «руководством РАН будут приняты меры по урегулированию в правительстве Российской Федерации вопросов, приведших к нарушению действующих нормативных правовых актов». Насколько же удалось академику Месяцу продвинуть это самое урегулирование?

В распоряжении редакции оказался акт проверки Агентства по управлению имуществом РАН по согласованию инвестиционных договоров, датированный мартом прошлого года. В комиссию по проверке вошли представители Минимущества, МВД и ФСБ России. Это самое агентство имело статус межрегионального территориального органа Минимущества и было ему подотчетно, но взаимодействовало непосредственно с президиумом РАН.

Глава агентства академик Леопольд Леонтьев, будучи госслужащим, одновременно занимает пост директора Института металлургии Уральского отделения РАН, что очевидным образом противоречит Закону «Об основах государственной службы». Не вправе руководители академических институтов и распоряжаться земельными участками, выделенными научным организациям в бессрочное безвозмездное пользование. Но ведь своя рука владыка, и вот руководство агенства визирует инвестконтракт № 9 от 03.07.2001 между Институтом геохимии и аналитической химии РАН и ООО «Олфилд» на строительство жилого дома по ул. Косыгина. По контракту РАН должна получить 1400 кв. м нежилых помещений и 3,5 млн. долл. на закупку научного оборудования. При этом инвестор получает в собственность жилой дом площадью не менее 10000 кв. м. «Квадрат» жилья в этом районе Воробьевых гор стоит не менее 3500 долл. Выходит, доля государства в проекте составляет менее 15%. С другой стороны, зачем институту такой шикарный участок?

Подобных контрактов было заключено множество. Агентство не сумело доказать, что они заключались на конкурсной основе и базируются на рыночной оценке проектов, земельных участков и объектов недвижимости. Дочитав акт проверки, понимаешь, отчего Минобрнауки так торопится передать научные организации «в ведение федеральных органов исполнительной власти». Да потому, что вверенное РАН госимущество может быть передано вообще неведомо куда.