Административная юстиция или приватизация права?

Уже довольно давно ведутся разговоры о необходимости создания Кодекса административного судопроизводства (КАС РФ) и отдельной ветви судебной власти – административной. Проект этого документа опубликован в журнале «Российская юстиция». В качестве главного аргумента в обоснование необходимости дополнить судебную систему административной юстицией выдвигают ч. 2 ст. 118 Конституции РФ – о том, что «судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства». При этом о необходимости создания системы уголовных судов почему-то умалчивается, несмотря на наличие специального процессуального закона и объема рассматриваемых уголовных дел, который, как известно, растет. Умалчивается и о том, что удельный вес дел, выделяемых проектом КАС РФ, в общей структуре только гражданских дел в 1990 году составил 0,2%, а к концу прошлого века – около 2%. По отношению к общему количеству дел, рассматриваемых судами общей юрисдикции, этот процент ничтожен. Тем не менее авторов инициативы это не останавливает, и они продолжают ратовать за загромождение судебной системы, предполагая создание дополнительно 500 судов.

Вторым и главным доводом сторонников административной юстиции является доктрина о построении правового государства. Исповедующие ее вновь ссылаются на Конституцию, ибо статьей 1 Основного закона Россия определена как демократическое правовое государство.

Беда в том, что не все российские законодатели понимают основной смысл демократии и правового государства. Между тем главное здесь даже не верховенство закона и права, а принцип равной ответственности всех и каждого перед законом. В противном случае можно наиздавать массу законов, интересных лишь для власти и тех, кто ее защищает, и объявить это правовым государством.

Сторонники законопроекта на первый взгляд именно эту идею и берут за основу. Так, В.Радченко в журнале «Российская юстиция» утверждает, что КАС будет защищать исключительно частное право – права граждан и хозяйствующих субъектов от произвола недобросовестных чиновников, и говорит об особом статусе (при сохранении принципа состязательности и равноправия) обращающегося за судебной защитой, об отсутствии необходимости оплачивать обращение госпошлиной.

Но это на словах. А на деле? Согласно проекту КАС РФ, госпошлина взыскивается после рассмотрения дела и составляет только за подачу иска не менее 1000 руб. в межрайонном суде, 5000 руб. в окружном и 10000 – в Верховном суде (ст. 69). Разумеется, взыскивается не с той стороны, в чью пользу состоится решение.

Но действительно ли законопроект гарантирует судебную защиту гражданина от властей предержащих и само обращение в новоиспеченный суд не чревато для него негативными последствиями? Во всяком случае, однозначного ответа на этот вопрос проект не дает.

В нем продекларировано право гражданина вести свое дело лично, но только у мирового судьи и в межрайонном суде. В окружном и Верховном судах предписывается ведение дела только через представителя. Представлять интересы гражданина может только адвокат, которого при необходимости назначает суд за счет средств федерального бюджета. Эти средства наравне с пошлиной войдут в судебные издержки и могут быть взысканы с заявителя по окончании рассмотрения дела (ст. 33, 71).

Чем не известная с прошлого века «забота партии и правительства о трудящихся»? И адвоката предоставят, и оплатят его услуги, но сам гражданин и слова сказать не моги. Даже вопросы противной стороне разрешено задавать лишь через того же адвоката (ст.33).

То есть заявление можно составить и подать лично. Можно обжаловать решение суда, собственноручно составив и подав жалобу. Но слово молвить в процессе опять же вправе только адвокат.

Российская адвокатура находится сейчас в стадии становления, и профессионалов в ее рядах явно недостаточно. Поэтому всякие ограничения в выборе представителя сегодня по меньшей мере преждевременны. Запрет на личное ведение дела вообще не выдерживает никакой критики. Личное участие гражданина со всеми процессуальными правами сегодня разрешено даже в Конституционном суде. Поэтому трудно определить место предлагаемого новым кодексом административного суда в системе судебной власти.

Обращает на себя внимание еще одна новелла авторов проекта – то, что сам заявитель или кассатор может быть допрошен только в качестве свидетеля. Порядок допроса свидетелей в российских судах небезупречен. Свидетель предупреждается об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний и за отказ от дачи показаний. После соответствующей подписки он всецело попадает во власть секретаря и судьи. Его никто не ознакомит с тем, как в протоколе интерпретированы его показания, – не огласят и не предложат подписать. Последствия очевидны: в случае отказа в иске чиновник или судья могут инициировать привлечение к уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний. Даже тех, которых свидетель не давал, но которые оказались зафиксированы в протоколе┘

Конституция РФ устанавливает только три федеральных органа судебной власти: Конституционный суд РФ (ст. 125), Верховный суд РФ (ст. 126) и Высший арбитражный суд РФ (ст. 127). Поэтому конституционность законопроекта небесспорна.

В период после Второй мировой войны в Болгарии, Чехословакии, Румынии, Венгрии, Югославии и Польше функционировало административное судопроизводство, но затем повсеместно было упразднено.

Действительно ли специфика этой разновидности судопроизводства такова, что, несмотря на ничтожный процент дел, требуется создать еще 500 судов, а затем и Высший административный суд?

Сегодня любой гражданин, столкнувшийся с проблемами, которыми согласно проекту КАС РФ должен заниматься административный суд, может, заплатив 15 рублей, обратиться в суд общей юрисдикции. При этом он свободен в выборе представителя и никак не ограничен в своих процессуальных правах.

Проблема, как мне представляется, все-таки в том, что действующее законодательство судьи позволяют себе истолковывать каждый на свой лад. Ее с недавних пор небезуспешно пытаются разрешить Верховный суд и Высший арбитражный суд РФ посредством совместных постановлений своих пленумов. Создание же административных судов может привести как раз к тому, что разночтение в толковании одних и тех же норм различными судами только усилится.

Контроль за единообразием толкования и применения законов, а следовательно, и за декларируемой законопроектом защитой прав граждан, возможен посредством создания специализированных коллегий в судах субъектов Федерации и в Верховном суде РФ. В составах федеральных арбитражных судов и в Высшем арбитражном суде РФ такие коллегии действуют. Целесообразность создания административной юстиции – предмет спора специалистов со времен дореволюционной России. Все «за» и «против» давно известны, и сказать что-то принципиально новое здесь вряд ли возможно.

Принципиально то, что законопроект, предназначенный для борьбы с чиновничьим произволом, представляют чиновники от правосудия. Плоды их законотворческой деятельности известны – это все новые процессуальные и основообразующие кодексы. Согласно Конституции – судья независим и подчиняется только Закону. Поэтому весь императив в новых кодексах заменен на расплывчатое «Суд вправе».

Законодательство и политика вряд ли могут сосуществовать вне взаимозависимости. При этом первое является составной частью второго. Судья, как известно, не вправе заниматься политикой. Роль чиновников от правосудия в законодательной инициативе должна быть скромнее. Иначе страну ожидает новая диктатура – не закона, но чиновника, себя с ним отождествившего.