0
2263
Газета Идеи и люди Интернет-версия

29.04.2005 00:00:00

Сговор с диктатурой, обернувшийся катастрофой

Тэги: гитлер, нажива, бизнес, нацизм, воспоминания


гитлер, нажива, бизнес, нацизм, воспоминания Гитлер, Хорти и Крупп на торжествах в связи со спуском на воду тяжелого крейсера «Принц Евгений». 1938 г.
Фото из книги «История Второй мировой войны 1939–1945»

Шестьдесят лет тому назад Германия лежала в руинах. Это сегодня, согласно опросам, 83,2% немцев считают день окончания войны освобождением. Тогда же это выглядело в их глазах концом света. Города были разрушены англо-американскими бомбардировками, а затем и военными действиями. Экономика рухнула. При этом многие промышленные предприятия были уничтожены согласно одному из последних безумных приказов Гитлера, посчитавшего, что, проиграв войну, немецкий народ утратил право на дальнейшее существование.

В канун капитуляции главные нацистские военные преступники бежали в западном направлении, предпочитая сдаваться англичанам и американцам, но только не Красной Армии. Их ждал Нюрнбергский трибунал. Но вместе с гитлеровскими министрами и генералами в списке ответственных за подготовку войны и за преступления нацизма значились многие крупнейшие немецкие промышленники и финансисты. И прежде всего такие, как стальные и угольные «бароны» Рура Фриц Тиссен, Альфрид фон Болен унд Гальбах, Фридрих Флик и глава Рейхсбанка Ялмар Шахт. Их тоже ждали процессы в Нюрнберге, поставившие точку в истории «флирта» промышленно-финансовой верхушки Германии с Гитлером и его режимом.

Кто выкормил Гитлера

Серьезно присматриваться к Гитлеру и его национал-социалистской рабочей партии (НСДАП) капитаны германской индустрии начали во второй половине двадцатых годов минувшего века. Вскоре разразился мировой экономический кризис. В Германии он принес с собой многомиллионную безработицу, банкротства, вызвал активизацию социал-демократов и коммунистов. Будущий фюрер тоже искал контакта с промышленно-финансовыми кругами, нуждаясь в их политической и финансовой поддержке. Ради этого в пропаганде нацистов постепенно приглушались антикапиталистические мотивы. В 1927–1929 гг. Гитлер впервые выступил с серией докладов о своей политике перед промышленниками в Руре, где тогда концентрировалась вся мощь германского капитала и индустрии.

Одним из первых немецких предпринимателей, открыто выступивших в поддержку нацистской партии, стал глава горно-металлургического синдиката «Гельзенкирхнер беркверкс АГ» Эмиль Кирдорф. Он же был распорядителем специального фонда «Рур-ладе», основанного рурскими промышленниками для борьбы с профсоюзами. Кирдорф познакомился с Гитлером в Мюнхене в 1927 г. Он сразу превратился в его ярого приверженца и, что было не часто в веймарские времена, вскоре вступил в нацистскую партию, участвовал в 1929 г. в ее съезде в Нюрнберге. Этот рурский магнат стал одним из главных «спонсоров» НСДАП. На поддержку ее деятельности и пропаганды потекли миллионы рейхсмарок. В своем поместье «Штрейтхоф» Кирдорф многократно сводил Гитлера с другими высшими представителями немецкой индустрии. После прихода нацистов к власти Кирдорф был в фаворе. Он умер в 1938 г. и только поэтому избежал послевоенного суда. Сам фюрер выступал на его похоронах.

Другим наиболее активным участником сговора с нацизмом был владелец акций «Стального треста» Фриц Тиссен, написавший после войны книгу-признание «Я платил Гитлеру». С последним он познакомился еще в 1923 г., но тесные контакты с нацистским главарем и его партией установились у него в конце тридцатых годов. Тиссен организовал финансирование строительства «Коричневого дома», как называли штаб-квартиру нацистской партии в Мюнхене, купил в Берлине шикарную квартиру Герману Герингу, в которой затем часто встречался с Гитлером.

Круг промышленников и финансистов, либо открыто выступавших в поддержку Гитлера, либо симпатизировавших ему, неуклонно расширялся. Вместе с Тиссеном наиболее видными фигурами пронацистской окраски были рурские «стальные бароны» Альберт Фоглер, руководивший трестом «Ферейнигте штальверке», а также директора дортмундского концерна «Хёш» Эрнст Бранди и Фриц Шпрингорум. Ялмар Шахт привлекал банковский капитал. Он склонял к поддержке Гитлера своего близкого друга Эмиля фон Штрауса из «Немецкого банка». Осторожно, не примыкая к открытым сторонникам прихода нацистов к власти, этому содействовали владельцы крупных концернов Флика, Круппа, Боша, Сименса и многих других.

Важнейшим событием, обозначившим резкий поворот немецких банковско-промышленных кругов в отношении к нацистам, считается выступление Гитлера в Рейнско-рурском индустриальном клубе 27 января 1932 г. Инициатором этой встречи был Фриц Тиссен. Аудитория горячо аплодировала его призывам поддержать экономику «решительной политической волей нации», его не оставлявшей сомнений в дальнейших намерениях программе вооружения Германии. Это выступление позволило фюреру преодолеть сдержанное отношение к нацистам, сохранявшееся еще в части промышленной и финансовой среды. На следующий день председатель наблюдательного совета «Ферейнигте штальверке» Эрнст Пёнгсен и Альберт Фоглер продолжили в узком кругу совещание с Гитлером и Герингом в замке Тиссена Ландсберг.

Сговор принимал все более определенные очертания и обязывающие формы. Число открытых и тайных встреч промышленников и банкиров с Гитлером множилось. В сентябре 1932 г. Тиссен пригласил ряд людей этого круга в свой дом, чтобы они, по его собственным словам, «могли задать вопросы Гитлеру. Гитлер ответил на все заданные ему вопросы к полнейшему удовлетворению присутствующих». В том же году Ялмар Шахт и кельнский банкир Курт фон Шрёдер пытались организовать обращение к президенту Гинденбургу с просьбой назначить Гитлера канцлером. А 4 января 1933 г., то есть практически непосредственно перед захватом нацистами власти, в доме того же Курта фон Шрёдера состоялась встреча Гитлера с Францем фон Папеном, всего лишь за месяц до этого возглавлявшим правительство. Сразу после этого свидания промышленный консорциум во главе с Фоглером и Шпрингорумом выделил банку Шрёдера 1 миллион рейхсмарок для содействия СС.

Как свидетельствовал после войны Курт фон Шрёдер, «общей целью промышленников было тогда увидеть в Германии у власти сильного фюрера, который мог бы образовать правительство для длительного пребывания у власти. Поскольку 6 ноября 1932 г. НСДАП потерпела на выборах первую неудачу и тем самым прошла свой апогей, ее поддержка со стороны германской тяжелой промышленности стала особенно срочным делом».

30 января 1933 г. президент Гинденбург назначил Гитлера рейхсканцлером. Захват власти нацистами совершился.

Они не противились

Мотивацией поддержки финансово-промышленными верхами Гитлера и установления нацистского режима были тяжелый кризис, массовая безработица, страх перед Компартией, неприятие социал-демократии, стремление покончить с узами Версаля, «возродить» мощный рейх и т.д. Националистические умонастроения этих кругов не так уж кардинально отличались от расистских установок нацизма. Обещания Гитлера править железной рукой, покончить с претензиями профсоюзов, обеспечить промышленность сырьем, а предприятия занять программами вооружения, – все это усиливало для капитанов экономики соблазн сделать ставку на Гитлера.

Важную роль в этом сыграла банковская группа. Ее движущей силой был Ялмар Шахт, а другими видными представителями – крупные банкиры Фридрих Рейнхардт, Эмиль Майер и Эмиль фон Штраус. Все они входили в так называемый «кружок друзей» НСДАП, который в Третьем рейхе превратился в «кружок друзей Генриха Гиммлера». Ядро промышленной группы состояло из руководителей «Ферейнигте штальверке» в Руре. Была еще группа калиевой промышленности, представленная генеральным директором концерна «Винтерсхалл», крупнейшим акционером которой был Арнольд Рехберг, выступавший после Версаля за «милитаризованную Европу», нацеленную острием против СССР.

Упомянутые группы в целом были основной финансово-промышленной опорой Гитлера. После его прихода к власти они сразу включились в осуществление нацистских программ. Однако и среди них ожидания, связанные с Гитлером, не были однозначными. «Я думал, – заверял (правда, уже после войны) Тиссен, – что появление Гитлера на посту канцлера будет только переходной стадией, которая приведет к восстановлению монархии». Причем Гитлер «в четких и определенных выражениях» создавал впечатление, что он только этого и хочет. Несомненно, хозяева многих промышленных концернов, видя в Гитлере союзника в борьбе против рабочего движения, были бы не прочь, чтобы он стал просто инструментом в руках контролируемого промышленниками и юнкерами-помещиками правительства.

Однако фюрер легко переиграл прожженных немецких «олигархов», хотя скорее всего они охотно дали себя переиграть. Но если у кого-то из них и были надежды, что Гитлер – это ненадолго, то он быстро убедил их в обратном. 20 февраля 1933 г., всего за двенадцать дней до «выборов», использованных нацистами для утверждения своего режима, Гитлер встретился с главными немецкими промышленниками и банкирами, среди которых были Шахт, Фоглер, Флик, Крупп, Бош и еще около десятка других. Нацистский рейхсканцлер без обиняков поведал им, что намерен установить тотальный контроль над рейхом, уничтожить парламентскую систему, насильственно разгромить всякую оппозицию, приступить к развертыванию вермахта и осуществлению программы вооружений.

Все те промышленники, которые до захвата нацистами власти так или иначе маневрировали или относились к ним сдержанно, в Третьем рейхе сразу превратились в ярых приверженцев Гитлера. Фридрих Флик еще в ноябре 1932 г. писал в одном из писем, что дает деньги на то, чтобы «консолидировать бюргерство против национал-социалистов», а в Третьем рейхе был назначен одним из «фюреров» военной экономики, широко использовал на своих заводах тысячи иностранных рабов. В свою очередь Густав Крупп фон Болен унд Гальбах тоже, с одной стороны, давал миллионы рейхсмарок на содержание и пропаганду НСДАП, а с другой – старался не афишировать свои симпатии к ней. Но зато после прихода Гитлера к власти, писал тогда биограф Круппа, глава одноименного концерна «в сотрудничестве с фюрером нашел воплощение идеалов, которые сохранили ему веру в будущее во времена национального упадка и экономического паралича», то есть во времена Веймарской республики.

Примечателен такой факт. В отличие от офицерства вермахта и представителей аристократии, никто из промышленников не участвовал в оппозиции, а тем более в заговорах против Гитлера, и соответственно никто из них не был подвергнут репрессиям в Третьем рейхе.

Крах и расплата

С исторической точки зрения сделка германской финансово-промышленной олигархии с Гитлером, заведомо подразумевавшая ангажированное участие в подготовке нацистской агрессии и других преступлениях нацизма, была ее самым близоруким, как сказали бы сегодня, «пилотным проектом». Как всякое единение предпринимательства с диктатурой, она не могла не кончиться катастрофой, в том числе для личных судеб этих людей.

Один из главных приверженцев Гитлера в промышленных кругах Альберт Фоглер покончил с собой, когда занявшие Дортмунд американские войска пришли его арестовывать. После войны многие главы концернов и банков были арестованы, осуждены, сидели в тюрьмах. Флик был признан виновным в нацистских преступлениях и осужден в Нюрнберге на 10 лет тюремного заключения, а сын старика Густава Круппа Альфрид – даже на 15 лет. Десятилетия спустя немецким концернам пришлось собирать 5 миллиардов марок в фонд компенсаций тем, кто еще оставался в живых из миллионов узников концлагерей и людей, угнанных на принудительный труд в Германию. Сотрудничество с Гитлером нанесло трудно исчислимый ущерб имиджу немецких промышленников, потребовало больших усилий для восстановления уважения к марке «Сделано в Германии».

Конечно, сегодня все это позади. Сохранившиеся названия немецких концернов уже не вызывают послевоенной аллергии. Немецкая экономика восстановила и даже укрепила свои позиции в мире. Она активно развивает партнерство со странами Европы, которые были жертвами нацистской агрессии. Это в полной мере относится и к отношениям Германии с Россией. Причем не только в интересах понятной выгоды, но и в соответствии с общественными настроениями, существующими в ФРГ. А они согласно последнему опросу, проведенному по программе Дитмара Виттиха накануне 60-летия окончания Второй мировой войны в Европе, таковы. 86% немцев считают, что в следующие десятилетия отношения между Россией и Германией будут характеризоваться дальнейшим сближением. Наряду с достаточно прочно укоренившейся в Германии демократией это вполне оптимистический задел, позволяющий рассчитывать на такое будущее, в котором прошлое не повторится.


Комментарии для элемента не найдены.

Читайте также


В Совете Федерации остается 30 свободных мест

В Совете Федерации остается 30 свободных мест

Дарья Гармоненко

Иван Родин

Сенаторами РФ могли бы стать или отставники, или представители СВО-элиты

0
631
Россияне хотят мгновенного трудоустройства

Россияне хотят мгновенного трудоустройства

Анастасия Башкатова

Несмотря на дефицит кадров, в стране до сих пор есть застойная безработица

0
698
Перед Россией маячит перспектива топливного дефицита

Перед Россией маячит перспектива топливного дефицита

Ольга Соловьева

Производство бензина в стране сократилось на 7–14%

0
998
Обвиняемых в атаке на "Крокус" защищают несмотря на угрозы

Обвиняемых в атаке на "Крокус" защищают несмотря на угрозы

Екатерина Трифонова

Назначенные государством адвокаты попали под пропагандистскую раздачу

0
810

Другие новости