Аркадий Любарев
Дело избирателя – отдать свой голос, но после этого начинается самое сложное – подсчет результатов голосования.
Фото Артема Житенева (НГ-фото)
В течение нескольких месяцев в высших судебных инстанциях России продолжалось разбирательство по заявлению КПРФ, «Яблока» и группы граждан о признании недействительными результатов прошедших в 2003 году выборов в Государственную Думу по партийным спискам. Слушания, проходившие в ноябре и декабре прошедшего года в Верховном суде РФ, завершились отказом удовлетворить это заявление, хотя в ходе рассмотрения дела выяснилось, что протоколы избирательных комиссий содержат множество несуразностей, которые так и не были выявлены и исправлены при подведении итогов голосования. При этом главным мотивом судебного решения было не то, что заявители не правы по существу, а то, что они фактически оспаривают решения территориальных комиссий. По мнению судьи, такие вопросы следовало решать в областных или районных судах. В феврале кассационная коллегия Верховного суда согласилась с этим решением, и теперь податели иска намерены обратиться в Европейский суд в Страсбурге.
С практической точки зрения подобный подход высшей судебной инстанции означает невозможность оспаривания результатов выборов в принципе: обжаловать решения нескольких тысяч территориальных избирательных комиссий в тысячах районных судов не под силу не только отдельному гражданину, но и достаточно массовой партии. Но в данной статье мне хотелось бы поговорить о другом – о тех вопиющих недостатках в работе избирательных комиссий, которые выявились в ходе подготовки к суду и на самом судебном процессе.
Копии, не совпадающие с оригиналами
Еще в начале прошлого года специалисты партий «Яблоко», СПС и КПРФ, сравнив копии протоколов участковых избирательных комиссий, полученных их наблюдателями, с официальными данными, которые были размещены в интернете, обнаружили, что по значительному числу избирательных участков эти данные расходятся. Так, по данным «Яблока», расхождения найдены примерно в 20% проверенных протоколов. Партийные лидеры заподозрили фальсификации и обратились сначала в Центризбирком, а затем в суды или органы прокуратуры.
Однако в подавляющем большинстве случаев из этого ничего не вышло. Самым распространенным был ответ: ваши копии не имеют юридической силы, потому что либо содержат неполную информацию, либо неправильно заверены. При этом мало кто принял во внимание, что за неправильное заверение или за неполную информацию ответственность должны нести председатели участковых комиссий, а не наблюдатели. Лишь в Приморском и Ставропольском краях суды вынесли частные определения в адрес избирательных комиссий.
Еще один вариант ответа: председатели комиссий проявили невнимательность и не заметили, что заверяемые ими копии не соответствуют оригиналу. Наконец, третий вариант: копии соответствуют первоначальному оригиналу, но потом участковые комиссии обнаружили ошибки и составили повторные протоколы. По закону на пересчет и составление повторного протокола должны приглашаться те же наблюдатели. Но здесь опять стандартная отговорка: их не смогли найти.
Таким образом, чуть ли не единственным результатом этой эпопеи, которая тянулась весь 2004 год, стала констатация факта, что со стороны участковых избирательных комиссий имели место многочисленные нарушения порядка выдачи копий протоколов. Остается только задаться вопросом: можно ли верить, что комиссия, допустившая такое нарушение, не допускала и других, более серьезных нарушений?
Впрочем, есть и результат другого рода, правда, пока единичный. Прокуратура Адыгеи признала факт фальсификации в Тахтамукайском районе республики. «Единой России» за счет других партий было приписано 2985 голосов, что составляет 13% от числа проголосовавших в этом районе избирателей.
Прокуратура еще продолжает разбирательство в ряде других регионов. Особенно интересны данные, обнаруженные в городе Подольске Московской области. Здесь, помимо расхождений официальных данных с копиями протоколов, полученными наблюдателями КПРФ и «Яблока», обращает на себя внимание беспрецедентное различие в результатах голосования на соседних участках. На четырех участках этого города, все предыдущие годы отличавшегося высокой поддержкой коммунистов, КПРФ, по официальным данным, получила 0 голосов. При этом примерно на половине участков поддержка КПРФ была существенной: от 6 до 13%. Такой же странный разнобой наблюдается и в отношении голосов за блок «Родина».
Однако заявители, поняв, что оспаривание подобных аномалий бесперспективно, при подготовке к обращению в Верховный суд избрали другой путь. Было решено апеллировать к нестыковкам и несуразностям в самих официальных протоколах избирательных комиссий. И оказалось, что таких несуразностей – великое множество, мы до сих пор находим все новые и новые примеры.
Балансы поют романсы
Закон предусматривает при составлении итогового протокола проверку четырех контрольных соотношений. Однако всем, кто давно занимается выборами, известно, что таких соотношений должно быть как минимум семь. Автор этих строк при подготовке ныне действующего закона предлагал записать в нем все семь соотношений, но не получил поддержки представителей Центризбиркома. Потом недостающие соотношения были записаны Центризбиркомом в свою инструкцию, которая должна была быть обязательна для исполнения всеми избирательными комиссиями. Но анализ показывает, что многие комиссии требования этой инструкции не выполнили. И, что самое удивительное, представители Центризбиркома в суде упорно эту инструкцию игнорировали.
Одно из таких соотношений фиксирует баланс открепительных удостоверений. Открепительное удостоверение в соответствии с буквой и духом закона является документом строгой отчетности: иначе эти удостоверения легко могут быть использованы для фальсификации выборов.
Что же мы видим? Уже сам итоговый протокол Центризбиркома показывает: участковые комиссии выдали и погасили на 2324 открепительных удостоверения больше, чем получили. Как такое могло произойти?
У представителей Центризбиркома на все подобные вопросы был один ответ: Центральная избирательная комиссия честно просуммировала данные всех 225 окружных избирательных комиссий. О том, что закон обязывает Центризбирком предварительно проверить правильность протоколов этих комиссий, они предпочли не вспоминать.
Проведенная нами проверка показала, что баланс открепительных не сходится в протоколах 48 окружных избирательных комиссий, то есть больше чем в каждой пятой. Но в некоторых округах расхождения небольшие. Зато есть и рекордсмены: Сунженский район Республики Ингушетия (расхождение на 333), Курский район Ставропольского края (расхождение на 666) и, наконец, район Измайлово в Москве. Здесь на двух избирательных участках сумели погасить 2132 неиспользованных открепительных, в то время как получено их было всего 100.
Еще два не включенных в закон соотношения необходимы, чтобы проконтролировать, не оказалось ли в избирательных урнах больше бюллетеней, чем их выдано. Выясняется, что и эти соотношения не везде были выполнены. Например, на двух избирательных участках Нижнего Тагила в переносных ящиках оказалось 2120 бюллетеней, в то время как на дому было выдано всего 54 бюллетеня. А в Республике Северная Осетия–Алания в стационарных ящиках оказалось на 2035 бюллетеней больше, чем выдано избирателям на избирательных участках.
Председатель Центризбиркома Александр Вешняков утверждает, что при подготовке новых законов был учтен отрицательный опыт прошедшей кампании. Некоторые моменты действительно учтены. Например, Центризбирком предлагает установить, что копии протоколов могут изготавливаться только самими участковыми комиссиями. Боюсь только, что это приведет к совсем другому результату: поскольку обеспечивать 90 тысяч комиссий копировальной техникой никто не собирается, комиссии просто не смогут выполнить требования закона и копии не будут выдаваться.
Но вот в том, что касается контрольных соотношений, никаких уроков не извлечено. И в новом законопроекте опять предлагается записать только четыре соотношения.
Особенно много несуразностей было выявлено при сравнении данных протоколов одних и тех же комиссий по партийным спискам и по одномандатному округу (к сожалению, возможность такого контроля исчезнет при переходе на чисто пропорциональную систему). Есть четыре строки, которые обязательно должны совпадать в обоих протоколах, и это тоже указано в инструкции Центризбиркома. Тем не менее хотя бы одна из этих строк не совпадает в «списочных» и «одномандатных» протоколах 70 (то есть почти трети) окружных избирательных комиссий.
Есть еще строки, которые могут не совпадать, но при этом расхождения в этих строках должны соответствовать расхождениям в других. И здесь тоже обнаруживаются удивительные аномалии.
Вот самые яркие примеры. На одном из участков Дмитровского района Московской области число зарегистрированных избирателей при голосовании по партийным спискам оказалось равным 12 725. Такого просто не может быть: число избирателей на участках (кроме зарубежных) не должно превышать три тысячи. При этом на том же участке по одномандатному округу зарегистрировано 1272 избирателя – в десять раз меньше.
В небольшом городке Сельцо Брянской области на одном из участков, если верить протоколу по партийным спискам, по открепительным удостоверениям проголосовали 1353 избирателя, при этом всего было выдано 1365 бюллетеней. При этом по одномандатному округу было выдано почти столько же бюллетеней – 1362, хотя по открепительным проголосовали только 2 избирателя.
Куда спешим?
Откуда берутся все эти аномалии? Одна из главных причин – низкий уровень подготовки членов избирательных комиссий. Мой многолетний опыт свидетельствует: те, кто реально занимается формированием комиссий, предпочитают отбирать в их состав не наиболее грамотных, а наиболее послушных.
Конечно, сказывается и усталость: обычно протокол составляется после 15–18 часов непрерывной работы. Изменить такую ситуацию непросто. И это в первую очередь дополнительный аргумент в пользу того, чтобы в комиссии отбирали людей грамотных и чтобы они проходили дополнительную подготовку.
Но важно и другое. Необходимо, чтобы вышестоящие комиссии (от территориальных до Центральной) изменили свое отношение к проверке протоколов нижестоящих комиссий. Они должны осознавать, что отвечают не только за правильность суммирования данных, но и за достоверность той информации, которая содержится в принятых ими протоколах.
Пока что идет обратный процесс. Пользуясь тем, что результат суммирования данных протоколов нижестоящих комиссий можно получить из ГАС «Выборы», многие комиссии перестали выполнять требование закона, согласно которому суммировать должны непосредственно члены комиссии. И они, даже не вникая, подписывают то, что было распечатано компьютером, а там к ошибкам в протоколах участковых комиссий добавляются ошибки, допущенные при вводе. Стоит ли потом удивляться тому, что показатель в какой-либо строке оказывается в десять раз больше, чем должен быть?!
И еще один момент. Я давно пытаюсь убедить и избирательные комиссии, и законодателей, что не надо спешить с подведением итогов голосования. Закон дает территориальным комиссиям три дня на подведение итогов. Но нет, подавляющее большинство подписывает протокол в ту же ночь или под утро. Окружные комиссии, которым закон предоставляет пять дней, тоже обычно «перевыполняют план» и «рапортуют досрочно». А потом начинаются пересчеты и составление повторных протоколов. Судя по информации, содержащейся на портале Центризбиркома, повторные протоколы на выборах в Государственную Думу пришлось составлять большинству окружных комиссий. Пора, по-видимому, вводить в закон и нижнее ограничение, чтобы протокол территориальной комиссии нельзя было составлять раньше, чем хотя бы через день после выборов.
От ошибки до фальсификации
В следующем избирательном цикле нам предстоит переход на полностью пропорциональную систему. Но, вероятно, мало кто понимает, что пропорциональная система требует значительно большей точности в подсчете голосов, чем мажоритарная. При мажоритарной системе редко бывает, что исход выборов решает небольшое число голосов. При пропорциональной же системе ситуация, когда судьба мандата зависит от небольшого числа голосов, является обычной. Например, на последних выборах в Государственную Думу на число мандатов, полученных «Единой Россией», могли повлиять всего 50 с небольшим тысяч голосов, что составляет менее 0,1% от числа проголосовавших избирателей.
Еще меньшее количество голосов требуется для того, чтобы изменилось распределение мандатов между региональными группами внутри одного списка. Так, если в Адыгее обнаружится, что «Единой России» приписано не 2985, а 5389 голосов (а фальсификации прокуратура обнаружила не только в Тахтамукайском, но и в Кошехабльском районе), то очередность получения мандатов региональными группами «Единой России» будет другой: Краснодарская группа окажется позади Средневолжской.
Большинство аномалий, перечисленных в данной статье (не считая Адыгеи и Подольска), свидетельствуют скорее о нелепых ошибках, чем о сознательных фальсификациях. Однако важно понять, что большое количество ошибок является удобным фоном, удачной питательной средой для целенаправленной фальсификации. Не случайно любые обнаруженные фальсификации пытаются выдать за «технические ошибки».
В связи с этим настораживает обнаруженная нами огромная разница в числе выданных бюллетеней между протоколами по партийным спискам и по одномандатным округам. Эта разница значительно больше как разницы в числе избирателей, проголосовавших по открепительным удостоверениям, так и разницы в числе зарегистрированных избирателей. Общая сумма расхождений по всей России составляет в первом случае более 254 тысяч, во втором – свыше 123 тысяч. Одно из возможных объяснений этой аномалии – незаконная выдача более 100 тысяч бюллетеней, которые, разумеется, были опущены в избирательные урны и увеличили число голосов в пользу понятно какой партии. Разумеется, это всего лишь предположение, но в ходе судебного разбирательства мы не услышали ни одного довода, который мог бы убедить нас в его ошибочности.
