Георгий Плеханов и его политическое завещание

	Георгий Валентинович Плеханов. Последние годы.

ЗАВЕЩАНИЯ, на мой взгляд, - совершенно особый жанр. Интересно даже то, как автор формулирует распоряжения, касающиеся и близкий людей, и материальных вещей. Но неизмеримо важнее те части завещаний, в которых даются обобщающие оценки и себе, и событиям, и другим людям, в которых подводятся итоги и высказываются взгляды на будущее. Сколько раз я перечитывал пушкинское "Я памятник себе воздвиг..." - и каждый раз поражался точности, емкости и глубине мыслей.

Но меня, конечно, больше всего привлекают политические, идеологические завещания. Именно в написанном или продиктованном перед лицом смерти, перед моментом окончательного расставания с этим миром, человек говорит многое, чего в иных условиях он бы еще долго не высказал. Не раз я обнаруживал в завещаниях то, что существенно меняло мои взгляды на автора. Порой страница завещания значит не меньше томов собраний сочинений.

Я убедился еще в одном: в завещаниях часто присутствует нечто абсолютно "нетипичное", а то и, казалось бы, совершенно чуждое автору. Удивляться этому не приходится - тем более, сомневаться в авторстве текста. Таков уж жанр завещания.

Помню, как нам зачитывали после XX съезда КПСС ленинское обращение, которое Никита Сергеевич Хрущев называл завещанием. Но правильнее называть ленинским завещанием весь цикл его предсмертных работ - несколько десятков страниц из 45-го тома полного собрания сочинений. Эти работы долгие годы для меня были доказательством права марксиста радикально менять свою точку зрения на самые фундаментальные идеи социализма. В них я видел доводы в пользу иного, не сталинско-брежневского варианта социализма. По прошествии многих лет в конце концов я понял, что попытки Ленина отказаться от ленинизма в теории и на практики были нереальны и что самым верным учеником Ленина оказался именно Сталин. Но оценка самого по себе ленинского завещания осталась у меня по-прежнему высокой.

Поэтому понятен тот интерес, с которым я читал опубликованное "Независимой газетой" "Политическое завещание" Георгия Валентиновича Плеханова и все сопровождающие эту публикацию материалы.

О подлинности

Естественно, самый первый вопрос - о подлинности документа. Тут я согласен с директором Дома-музея Плеханова А.С. Бережанским, что имеется ряд серьезных доводов в пользу того, что текст завещания подлинный.

В нем действительно присутствуют самые последние идеи Плеханова, которые он высказывал после возвращения в Россию. Достаточно сравнить "Политическое завещание" с опубликованным на русском языке в 1921 году в Париже, кстати, так у нас и не переизданном, двухтомником Плеханова "Год на Родине". В этом завещании много новых чисто личностных моментов. И оценки тоже типичны для Плеханова - и по существу и по форме ("Но моя главная, непростительная ошибка - это Ленин"). И стиль по яркости чисто плехановский: "Действия большевиков красноречиво доказывают, что горе от ума - не их горе".

Самым весомым доводом для меня в пользу авторства Плеханова является глубина анализа и марксистская база этого анализа. Как-то в рецензии на книгу Даниила Александровича Гранина "Зубр" я написал, что Владимир Иванович Вернадский - это даже не зубр, а мамонт. Георгий Валентинович Плеханов - как раз из этой плеяды российских зубров и мамонтов. В России ни до, ни после Георгия Валентиновича не было по-настоящему глубокого теоретика-марксиста. В завещании представлен уровень анализа, который просто некому подделать.

Сделаю отступление. В одной из речей в самые критические дни войны Сталин изложил свою версию списка лучших представителей великой русской нации. И Плеханов у Сталина стоит перед Лениным. Сама по себе историческая хронология вряд ли могла заставить Сталина переместить Ленина на второе место. Видимо, где-то в глубине души Сталин сознавал, что среди духовных гигантов русской нации Плеханов и глубже и шире человека, которого Коба считал своим учителем.

Но помимо очевидных доводов в пользу подлинности "Политического завещания" есть и не менее очевидные сомнения. Начну с частностей.

Вряд ли Плеханов мог строить свои рассуждения по схеме: "объем... станет критическим" (раздел III). Во времена Плеханова в физике было понятие "критическая температура". А вот понятия "критический объем", "критическая масса" - это уже мышление людей, знакомых с ядерной физикой, с урановыми бомбами. Либо это выражение у Плеханова случайное, либо был кто-то, кто дополнил текст завещания, и этот "кто-то" непроизвольно воспользовался уже привычной для него мыслью об объеме, который достигает критической величины...

Или термин "Иудушка Троцкий". Это из названия статьи Ленина. Но статью эту Ленин при жизни не публиковал. Вряд ли Плеханов мог знать о рукописи статьи. Термин "Иудушка Троцкий" ввел в оборот не Ленин, а Сталин - уже после смерти и Ленина и тем более Плеханова - в борьбе со Львом Давидовичем. А найти рукопись ленинской статьи и передать ее Сталину мог скорее всего Каменев, редактировавший в те годы Собрание сочинений Ленина и имевший доступ к его рукописям. Зиновьев, Каменев и Сталин тогда солидарно боролись с Троцким. Так что эту оценку Троцкого могли внести в текст "Политического завещания" скорее всего в 1924-1925 годах. Не исключено, что именно в те годы была проведена первая "правка" завещания. Уж очень оно "антитроцкистское"... Возможно, кто-то собирался "привлечь" Плеханова к борьбе с Троцким...

Меня смущают и некоторые формулировки текста. Например, "окружающая среда", "XX век - век великих открытий", "многоукладность" и т.д. Это слова - типичны для нашего лексикона. Но, мягко скажем, непривычны для языка человека 1918 года.

Приведенная в тексте завещания идея "социализма без диктатуры пролетариата" не могла быть плехановской. Тем более что ее многословная интерпретация сделана не в духе и не в стиле Плеханова. Это скорее документ не марксиста Плеханова, а кого-то из идеологов Национально-трудового союза. Поэтому обсуждать VII раздел "Политического завещания" можно, но вне связи с Плехановым.

И все же главный аспект анализа подлинности "Завещания" лежит в другой плоскости.

Метод

Завещание написано в стиле, который сегодня мы называем "сценарии".

Не следует с самого начала отрицать саму возможность использования Плехановым метода, ставшего привычным во второй половине XX века. Плеханов по образованию был военным, а военное образование предполагает развитие навыков рассуждений в духе стратегии и тактики. Кроме того, именно Плеханов писал программы и "Освобождения труда" и РСДРП. Он ввел идеи "программы-минимум" и "программы-максимум". Известны и его "сценарии" первой русской революции - включая тот самый, в котором еще в начале века была высказана идея сначала созыва, а затем и возможного разгона Учредительного собрания (за эту идею Плеханова критиковали после того, как большевики ее реализовали). Поэтому вполне допустимо, что и свое завещание он строит по схеме сценариев.

Точно так же вполне допустимо и следующее. Он - так много писавший о роли личности в истории - ведет анализ в двух плоскостях: объективной - ход истории и субъективной - вожди.

Смущает другое. Плеханов, рассуждая по логике: "объективное - субъективное" более чем близко подходит к тому, что имеется в "Завещаниях" Ленина - и в "широком" (весь цикл статей) и в "узком" (знаменитое письмо к съезду с оценкой вождей).

Так, текст о том, можно ли сначала взять власть и уже потом строить предпосылки для социализма - почти дословно перекликается с ленинским текстом, написанным спустя пять лет после смерти Плеханова. Такое "совпадение" требует объяснений. Напрашивается несколько версий.

Первая. Ленин знал "Завещание" Плеханова. И именно с ним вел заочную полемику в критический период жизни, когда здоровье разрушалось не столько от болезни, сколько от сознания, что в 1917 году был прав именно Плеханов.

Вторая. Эта часть текста приписана Плеханову кем-то в 20-е годы. Но - в отличие от авторов "вставок", направленных против Троцкого, - этот соавтор типичный "антиленинец".

И, наконец, третья версия. Был исходный текст Плеханова. Был ответ Ленина, "негласно" ориентированный на текст Плеханова. И было "уточнение" исходного варианта Плеханова в свете ленинских ответов.

Я склоняюсь к этой, третьей версии. Она сохраняет "первичность" за Плехановым. Почему "первичность" я склонен оставить за Плехановым? Ответ тут в самом типе мышления этих двух вождей.

Все ленинские теоретические работы построены по схеме полемики. Ленин берет текст оппонента и излагает свое отношение. Мысль Ленина как лиана обвивается вокруг чужого "дерева". Так написаны "Материализм и эмпириокритицизм", "Империализм как высшая стадия капитализма", не говоря уже о сугубо полемических работах типа "Шаг вперед, два шага назад" и т.д.

А вот Плеханов теоретик другого типа. Он ближе к Марксу, а по сути - к Гегелю. Тут основа работы - развитие самих идей, их логическое выстраивание. Здесь стиль не полемический, а прежде всего конструирующий. Поэтому скорее Плеханов, чем Ленин, придумал и сценарный тип анализа, и сочетание в нем двух аспектов.

Текст Плеханова (как вообще все его бумаги) не мог выпасть из поля зрения ВЧК (тем более, если диктовка продолжалась много дней). И - скорее всего - этот текст прежде всего отдали Ленину. И логичная реакция последнего - пусть лежит. Но точно также логично, что перед смертью Ленин просмотрел, что же написал в сходный момент жизни Плеханов.

Если бы я был следователем по этому делу, то я обязательно проанализировал бы, куда попали бумаги Плеханова, передавалось ли что-то из них Ленину.

Впрочем, возможен и другой путь появления текста Плеханова у Ленина. Ведь если текст "ходил" по России (в "Независимую газету" "дошел" как раз один из таких "странников") - то вероятность его "доставки" в Кремль достаточно велика.

И все же, повторюсь, главный довод в пользу достоверности текста - в глубине анализа. Только два человека к России могли достичь такой глубины - Плеханов и Ленин. За пределами России можно было ожидать такого анализа от некоторых эмигрантов. Но если авторы они - незачем было ни прятаться за Плеханова, ни вообще прятать текст.

Среди различных аспектов содержания плехановского завещания я хотел бы кратко остановиться не на том, что привлекает прежде всего (прогноз развития большевистского строя), а на более общих проблемах. Они сегодня для нас и не только для нас - для всей мировой социал-демократии - исключительно актуальны.

О научном социализме

Плеханов пришел к марксизму, к научному социализму, преодолевая различные концепции немарксистского социализма. Это очень важный момент, так как он объясняет исключительную "чувствительность" Плеханова к любым отклонениям от научного социализма.

Отношение Плеханова к Ленину, к ленинизму, к большевикам целиком определено самым фундаментальным, с его точки зрения, - их отклонениями от научного социализма.

Научный социализм - это теория, которая выводит социализм из уровня развития и характера производственных сил. Все другие мотивы: несправедливость устройства жизни, страдания обездоленных, сочувствие к угнетенным ничего не значат для научного социализма. Социализм - по научной теории - необходим объективно, так как именно такое устройство общества будет отвечать новому способу добывания человечеством материальных благ, нужных для жизни. Социализм необходим не всегда, а только на определенном этапе развития. И обратно. Социализм перестает быть неизбежным, если в развитии производства ослабевают факторы, вызывающие необходимость социалистического устройства. В обществе нет места социализму, если нет соответствующей базы в сфере производства.

Научный социализм подчеркивает, что пролетариату принадлежит будущее не потому, что он угнетен и страдает, а только потому, что он связан с соответствующим будущему развитию цивилизации типом производства. И обратно: пролетариат перестанет быть прогрессивным, если тип производства, с которым он связан, перестанет быть главным для развития человечества.

Нетрудно заметить, что научная теория социализма базируется на критериях выживания и развития человеческой цивилизации.

Анализируя спор противников и сторонников свободной торговли, Маркс говорил: и те, и другие не предлагают мер улучшения положения рабочего класса. Но фритрейдеры (сторонники свободной торговли) больше содействуют развитию производительных сил, и именно поэтому и только поэтому их надо поддержать с точки зрения научного социализма.

Плехановские выводы о неготовности России к социализму целиком базируются на концепции научного социализма.

Плехановская концепция о несоответствии производительных сил и производственных отношений "наоборот": когда производственные отношения не отстали от производительных сил, а, напротив, опередили их - блестящий ответ всем, кто хотел осуществить социализм немедленно.

Главный вывод Плеханова - сегодня реальны и возможны только отдельные меры социалистическою типа - целиком сохраняет свое значение для начала XXI века - как и в начале XX века.

Плеханов, призывая стоять на позициях научного социализма, страхует социал-демократию от любых задержек с применением мер социалистического типа и от любых забеганий вперед в этой области.

Я об этом пишу потому, что именно люди, претендующие на марксистские позиции, нередко в наибольшей степени далеки от научного социализма.

Когда я читаю в программных документах коммунистов о безысходной жизни трудящихся - соглашаюсь с оценкой страданий. Могу также понять искренность сочувствия авторов обездоленным и обманутым. Но никогда не могу понять, какое это все имеет отношение к необходимости установить в России социализм. Страдания, описанные, скажем Иосифом Флавием в "Иудейской войне", или муки гладиаторов Рима - неизмеримо тяжелее. Но ведь только утописты могли из уровня бедствий выводить социализм. Научный подход диктует одно: социализм связан с типом производства.

Надо всегда обязательно видеть коренные противоречия между социализмом научным и всеми другими видами социализма, достаточно полный реестр которых был составлен еще Марксом и Энгельсом в "Коммунистическом Манифесте". Прошедшие полтора века добавили к этому списку много - от ленинизма и троцкизма до многих программных идей современных коммунистов.

Защита теории научного социализма - первый блок в завещании Плеханова.

Конечно, теорию научного социализма нельзя брать вне времени. Не случайно Энгельс сравнивал Дарвина и Маркса. Со времени Плеханова научное видение мира в целом существенно изменилось: появились и теория относительности, и принцип дополнительности, и вероятностное понимание характера действия объективности законов, и многое другое. С этой точки зрения теория научного социализма должна существенно "пополниться" именно в части методологии.

Но ведь какой бы ни была у человечества картина Вселенной, на конкретной стройке по-прежнему действуют законы Ньютона. И как бы мы ни корректировали теорию научного социализма в части преодоления в ней абсолютных истин, конечности схем развития и т.п. - в той части, в которой она характеризует нынешнее общество, она в основном остается работающим методом.

Именно с позиции теории научного социализма сделан ряд фундаментальных выводов Плеханова о развитии общества в XX веке.

О марксизме

В тексте "Политического завещания" есть три пласта анализа марксизма.

Первый я бы назвал ортодоксальным. Плеханов горячо подчеркивал, что "общество до настоящего времени развивается в основном по Марксу". Растет численность пролетариата. Усиливается, если не абсолютное, то относительное обнищание масс. Растут пороки капитализма. Словом, идет процесс, итогом которого должны стать диктатура пролетариата и социализм.

Второй пласт я назвал бы ревизионистским. Плеханов не был бы Плехановых и уж тем более в "Политическом завещании", если бы не отметил принципиально новые моменты. И эти новые моменты Плеханов как настоящий сторонник теории научного социализма связывает с развитием общества, производства, с радикально новой производительной силой, при Марксе еще малозначительной. Плеханов пишет: "Анализ, сделанный в "Манифесте", абсолютно верный для эпохи паровой индустрии, стал утрачивать свое значение с приходом электричества. (Курсив в цитатах здесь и далее мой. -Г.П.)". Далее, под нажимом борьбы рабочих, "капитализм, да и сам капиталист, стали меняться в лучшую сторону (не видят этого только большевики)". Улучшается жизнь рабочих. Смягчаются противоречия общества.

Общий итог - крах капитализма Плеханов отодвигает в далекое будущее - "потребуется для этого как минимум столетие".

Более того, сама "теория Маркса, рожденная в условиях европейской цивилизации, вряд ли станет универсальной системой взглядов". Поэтому совершенно очевидно: "Расчет Ленина на то, что революцию в России подхватит западный пролетариат, ошибочен".

Уходя из жизни, Плеханов таким образом находит в себе силы, чтобы признать очевидную правоту тех социал-демократов, с ревизионизмом которых он так страстно боролся долгие годы.

И все же самый главный - это третий пласт анализа. Я бы назвал его немарксистским. Но так как все выводы базируются на методе Маркса и на теории Маркса, этот пласт правильнее назвать метамарксистским. Тут Плеханов выходит в сферы, которые "смущают его самого" как "новизной", так и "отсутствием доказательств". Но он счел необходимым оставить свои размышления в "Завещании" - ссылаясь на свои права, вытекающие из "многолетнего пребывания в рядах марксистов". О чем же "со смущением" думает Плеханов?

"Я думаю, что диктатура пролетариата в понимании Маркса не осуществится никогда - ни сейчас, ни в будущем". Этот вывод он делает как марксист, опираясь на метод теории научного социализма.

Диктатуру пролетариата марксизм выводит из того, что рабочий класс как ведущий класс общества (гегемон) обязан устранить отживший строй и создать новое, соответствующее производительным силам, общество.

Но Плеханов подчеркивает: в XX веке развитие производительных сил связано не с пролетариатом, а с интеллигенцией. Она, следовательно, становится ведущим, главным классом - гегемоном общества.

Но класс интеллигенции - по Плеханову - гораздо ближе не к узкоклассовым концепциям политики, морали, культуры и т.д., а к общечеловеческой составляющей всех этих компонентов цивилизации. Для интеллигента, для его деятельности, для творчества обязательным условием является свобода. Интеллигент как человек творческого труда в принципе ориентирован на неравенство. И классовая борьба со стороны интеллигенции не может не стать совершенно иной. Плеханов поэтому считает невозможной "диктатуру интеллигенции".

Трудно переоценить гениальность плехановского анализа. Не просто диктатура пролетариата придет только через столетия. Она вообще никогда не придет. Ведь диктатура не самого прогрессивного класса не облегчит, а затруднит развитие общества. Такая диктатура не может лучшим образом организовать процесс развития производительных сил.

А чем будет партия рабочего класса - коммунистическая - если этот класс и не ведущий, и не самый прогрессивный в обществе? С такой партией надо считаться и сотрудничать, но ее нельзя делать главной и ставить у руля общества.

Плеханов понимает, что это фундаментальное изменение марксизма. Но он абсолютно прав, когда подчеркивает, что его вывод сделан на основе метода Маркса - анализировать процесс производства и уже затем - надстройки. Если производство в век электричества выдвинуло на ключевую роль интеллигенцию, то вывод по Марксу должен быть сделан: интеллигенция - гегемон. "В такой ситуации диктатура пролетариата станет абсурдной. Что это? Отход от марксизма? Нет и нет! Уверен: при таком повороте событий сам Маркс, случись это при его жизни, незамедлительно отказался бы от лозунга диктатуры пролетариата".

В понимании того, что на смену капитализму приходит не социализм, а что-то иное, Плеханов внес, таким образом, вполне определенный вклад. Он с сугубо марксистских позиций, в свете нового развития производительных сил, обосновал вывод об утрате пролетариатом роли самого прогрессивного класса данного этапа истории и соответственно указал на захват власти пролетариатом и его партией как на далеко не лучший вариант для прогресса человечества.

Я думаю, что решающим фактором, окончательно определившим перемену взглядов Плеханова, стали уже первые месяцы практического развертывания на его глазах ленинского эксперимента по осуществлению диктатуры пролетариата.

О ленинизме

Естественно, что в "Политическом завещании" Плеханова проблема большевизма, точнее Ленина и ленинизма, занимает главное место.

Плеханов в 1918 году лучше всех в мире знал и Ленина, и его учеников, и большевизм вообще. Он присутствовал при рождении большевизма (как он пишет в 1903 году). Он полтора десятилетия и сотрудничал, и боролся с ним. Поэтому первых шести месяцев советской власти, первого же полугодия практики ленинизма ему, Плеханову, было вполне достаточно и для обобщающих оценочных выводов, и для прогнозных соображений. Практика подтвердила все, что он до этого предвидел теоретически.

Многое из того, к чему мировая общественная мысль в целом и социал-демократия в частности приходили спустя годы и десятилетия, Плеханов с поразительной четкостью отметил уже в 1918 году. Это все - очень большая тема, поэтому я хотел бы выделить здесь только несколько фундаментальных идей плехановской концепции ленинизма, советской власти и вообще социалистического эксперимента в России

Во-первых, Плеханов доказывает, что ленинизм радикально противостоит классическому марксизму. Различия ленинизма и марксизма видели все. Но, скажем, Сталин в "Вопросах ленинизма" трактовал эти различия как развитие марксизма. Плеханов - гораздо убедительнее - пишет об искажении марксизма. И масштаб этих искажений столь велик, что Плеханов пишет о том, что в ленинизме от Маркса осталась словесные формулировки, марксистские фразы, клятвы в верности. От марксизма осталось знамя.

Во-вторых, Плеханов вскрыл, и опять-таки с сугубо марксистских позиций, что же стоит реально за словами и клятвами, показал действительную природу ленинизма.

Это: а) идеология этапа малоразвитого капитализма, б) идеология "дикого", "голодного", "разнузданного", "нищего", безграмотного, мало культурного пролетариата, в) идеология ситуации, когда даже такой пролетариат не составляет большинства общества. Он окружен неизмеримо более превосходящими его по численности, и потому почти подавляющими и захлестывающими его многочисленными непролетарскими элементами.

Поэтому вполне понятно, что основные лозунги ленинизма, очень яркие и логичные для таких масс, - противоречат марксизму. Эти лозунги взяты у утопического социализма, анархо-социализма и других немарксистских социализмов.

Для Плеханова вполне логично, что в практике ленинизма на первое место выходят "неограниченный классовый террор", заговоры, запугивание, обман, принуждение, жестокость, грабежи, бессмысленный вандализм и т.д.

В-третьих. Что может дать ленинизм России, которая в принципе не готова к социализму по Марксу?

Приход к власти сил с ленинской идеологией, с ленинскими лозунгами, не может не обернуться процессами, которые Плеханов четко предсказывает. Будет создан тоталитарный строй. Вроде "государства инков". Государство-феодал. Более страшное, чем "монарх, потому что последний все-таки человек, тогда как государство - безликая и бездушная машина". С диктатурой партии, точнее, вождей. Со страной, обреченной на политико-экономическую изоляцию. Где граждан будут пугать и кормить обещаниями. Страну - военный лагерь.

Плеханов более конкретно анализирует возможные перспективы этой общей тенденции советской власти. Анализ примечателен тем, что Плеханов видит как вариант быстрого краха, так и вариант, как теперь говорят, среднесрочный, и что очень важно - вариант достаточно длительного исторического периода. Но и в долгосрочном варианте в конечном счете провал неизбежен - "когда большевистская власть начнет разлагаться изнутри".

При этом весьма примечательно, что, по существу, альтернативы советскому строю Плеханов не предлагает. Предлагаемая им гипотеза о "власти трудящихся" может - при неготовности к ней производительных сил - обернуться чем-то вроде ленинизма.

В этом, на мой взгляд, главное "стратегическое" объяснение отказа Плеханова от борьбы с большевизмом. "Тактические" соображения убедительно изложил он сам

*══*══*

Величие человека определяется не тем, чего он не сделал, а тем, что он сделал. Для нас, социал-демократов, главное в завещании Плеханова - выводы о превращении интеллигенции в XX веке в ведущий класс общества со всеми вытекающими из этого вывода следствиями и главным из них - утратой диктатурой пролетариата характера прогрессивной системы.