"Святой" президент на святой земле

	Первой наградой Ельцина в новом качестве стала Звезда кавалера Ордена Гроба Господня, которую вручил ему Патриарх Святого Града Иерусалима и всея Палестины Диодор I.

ПОЕЗДКА Бориса Ельцина на Святую Землю действительно оказалась его лебединой песней. Это был последний визит по президентскому протоколу. Но спел он эту песню так, что создалось двоякое впечатление: либо Ельцин не совсем понял, что он сделал в канун Нового года, либо песня эта явно не последняя. Ельцин всегда любил загадывать загадки.

Финал спектакля с главным героем Ельциным оказался впечатляющим. Не столько по антуражу, создававшемуся и без того торжественно, но еще задолго до неожиданной отставки президента. Не столько по числу высоких гостей, вместе с Ельциным прибывших в Иерусалим и Вифлеем. И, может быть, даже не столько по времени и месту действия, которые сами по себе были историческими - Рождество 2000 года, Вифлеем, Иерусалим - места рождения и распятия Иисуса Христа. Главными, скорее, оказались монологи главного героя.

В первые же минуты пребывания на Святой Земле Борис Ельцин объявил себя "святым президентом".

Эмоции, казалось, переполняли первого российского президента. Впервые появившись перед журналистами в Иерусалиме (до этого был лишь короткий проход перед встречавшими его в аэропорту "Бен Гурион" телекамерами), Ельцин выглядел несколько ошалевшим и слегка растрепанным. "В такой дождь лететь и ехать не очень-то приятно", - объяснил он. Обычно гладко причесанная седина президента распалась на несколько самостоятельных частей. Глаза блестели, лицо сияло, он ненатужно улыбался и, похоже, был рад встретить полсотни журналистов в холле своей гостиницы. Но эта внешняя то ли растерянность, то ли раскованность оказалась обманчивой. Первым же своим ответом на вопрос "Как вы себя чувствуете на Святой Земле?" Ельцин заставил на миг растеряться и удивиться уже журналистов:

- На Святой Земле чувствую себя, как святой!

	Дипломаты даже на торжествах занимались работой. Игорь Иванов договорился с Ясиром Арафатом о его приезде на многостороннюю встречу в Москве по Ближнему Востоку.

Вопрос "Тяжелее или легче вам после отставки?" Борис Николаевич то ли долго не мог услышать, то ли просто подыскивал на него удачный ответ, озираясь и спрашивая: "А? Чего?". Державшая его за руку Наина Иосифовна подсказала: "Тяжелее или легче после отставки?". Тогда-то Ельцин и объявил:

- А я еще в отставке не побывал. Имейте в виду - я еще святой президент!

На следующий день, встречаясь с Арафатом, Ельцин поведал ему: все, что происходит в России, - в его (Ельцина) руках, Путин у него находится под контролем и выбирал он его из двадцати человек. Может быть, Борис Николаевич решил стать вторым Дэн Сяопином. Вопрос лишь в том, вписывается ли это в планы тех, кто остался хозяйничать в Кремле вместо него, или нет. Хотя роль авторитетного лидера, который в отличие от английской королевы управляет, но не правит, вероятно, Ельцина вполне бы удовлетворила.

	Александр Лукашенко и Леонид Кучма каждый по отдельности хотели встретиться с Борисом Ельциным на Святой Земле. Но в итоге им пришлось беседовать лишь друг с другом.

Вообще высказывания первого президента во время всех трех дней его пребывания в Израиле и в Палестинской автономии оказались программными. Ельцин достаточно ясно объяснил, что он думает по поводу основных вопросов, стоящих перед государством сегодня или же возникающих постоянно: война в Чечне, вопрос о власти, еврейский вопрос, вопрос об отставке, вопрос о коммунистах. Обычно Ельцин становится разговорчивым на публике, либо когда ему надо кого-то похвалить, либо поругать, либо во время зарубежных визитов.

О Чечне на этот раз он говорил достаточно много, хотя сбивчиво, как, впрочем, и о многом другом. Но ключевая мысль была ясна - он уверен, что в самое ближайшее время военная операция будет закончена, причем без жертв со стороны мирного населения.

Анатолий Чубайс на официальных мероприятиях не присутствовал, но по Иерусалиму с супругой Марией погулял. Однако включить себя в состав делегации, прилетевшей в Израиль на президентском самолете, он попросил явно не для этого. Фото Фреда Гринберга (НГ-фото)

После церемонии, на которой он вместе с другими главами государств получил из рук Патриарха Святого Града Иерусалима и всея Палестины Диодора I Звезду кавалера Ордена Гроба Господня, Борис Николаевич сказал, что военная операция в Чечне закончится через два месяца. "А потом будет мирная, как субъект Российской Федерации, республика - Чеченская Республика, без бандитов. Я сказал, два месяца. Без потерь мирных жителей. Сами чеченцы своими руками очистят Грозный. Своими руками". Уже через два с половиной часа, произнося тост на завтраке у президента Израиля Эзера Вейцмана, Ельцин в два раза сократил сроки завершения операции: "Через месяц мы с террористами закончим".

	Во время церемонии награждения президентов в Иерусалимской Патриархии израильская полиция не пропускала в близлежащий квартал Старого города даже тех, кто там живет.

Кстати, этот тост оказался самой длинной публичной речью, сказанной Ельциным в последнее время без заглядывания в подготовленный текст. В нем как в капле воды отразились все те характерные для Ельцина особенности, которые проявлялись во время его зарубежных экспромтов. Здесь было и желание доказать свою правоту, показать широту русской души, отметить полное расставание с советским прошлым и косноязычие.

Не остался забытым и еврейский вопрос: "Сегодня любого на улицах Москвы или другого города спросите: как вы относитесь к евреям? И вам ответят: относимся нормально, как к любым другим нациям, к любому человеку, - уверял Ельцин. - Так и только так. Я уверен, что такой будет ответ".

Тост Ельцина на завтраке с Вейцманом: "Через месяц мы с террористами закончим". Сказал как отрезал.

О власти и коммунистах сказано было предельно кратко. Опять же в ответ на вопрос - не боится ли первый президент, что коммунисты спутают планы его с Путиным и возьмут власть: "Нет! Нет! Нет! Нет!" - стал повторять Ельцин и загибать на руке пальцы.

Святая Земля встретила Бориса Николаевича не виданным здесь много лет снегом. Большинство израильтян особого интереса ни к православным торжествам, ни тем более к визиту Ельцина не проявили. (Группа молодых "русских евреев" поздним вечером 6 января удивленно спросила у корреспондентов "НГ" на улице: "А вы кого снимаете? Кто приехал? Ельцин? Что вы говорите... Какое Рождество? Рождество уже давно прошло. Вы, наверное, Кузьмина снимаете - мы его сегодня видели у Стены плача". Мы, к слову, только что шли с вечерней службы в Троицком соборе Иерусалима, где тоже видели популярного певца и композитора Владимира Кузьмина.) В общем, интерес израильтян к Ельцину, а тем более к другим президентам ограничивался лишь ворчанием по поводу перекрывания уличного движения во время прохождения очередного кортежа.

	Татьяна Дьяченко не казалась особенно удрученной из-за изменения ее статуса.

Другое дело - в Палестинской автономии. И хотя Ясир Арафат в те дни принимал президентов одного за другим, Борис Ельцин оказался самым дорогим гостем. На встрече Борис Николаевич даже прослезился.

Протокол палестинского лидера и охрана прямо-таки извелись. Ставили почетный караул то в одном месте, то в другом, военный оркестр постоянно бегал от ворот ко входу во дворец, с прибывшими журналистами вообще не знали, что делать и куда ставить, офицеры орали на солдат, а те от страха становились еще более бестолковыми. Кульминацией волнения палестинцев стала потасовка нескольких охранников Арафата с сотрудником ельцинской службы безопасности. Причем в полутора метрах от обнимавшихся друзей Ясира и Бориса, только что вышедшего из своего "ЗИЛа". Коллеги не могли решить, кто же из них главнее в деле оттеснения остальных от главных действующих лиц. Безобразие прекратил подскочивший через полминуты шеф ельцинской службы протокола Владимир Шевченко. Весьма удивительным образом - он просто дважды зычно прокричал: "Sorry!" - причем лицо и голос, с которыми он это сделал, свидетельствовали, что имел он в виду вовсе не известное всем английское извинение, а не менее известную команду "Смирно!" и, возможно, еще какие-то слова. Ходят слухи, что по окончании визита Арафат уволил начальника своей службы безопасности и тех ее сотрудников, кто был замечен в негостеприимности.

Глава администрации Александр Волошин (первый слева), бывший советский диссидент, а ныне министр внутренних дел Израиля Натан Щаранский (четвертый слева) и супруги президентов России и Израиля Наина Иосифовна и Реума, выслушав тосты Эзера Вейцмана и Бориса Ельцина, осушили бокалы за дружбу русского и еврейского народов.

После окончания политической части своей программы Ельцин занялся участием в торжествах по случаю православного Рождества - тем, ради чего, собственно, и готовился этот визит - еще задолго до отставки. Кстати, визит все же прошел по президентскому протоколу: со всеми почестями и без каких-либо изменений в программе, как уверял руководитель президентской службы протокола Владимир Шевченко. И действительно, хотя бы то, что Ельцин прилетел в сопровождении большой свиты и на президентском самолете, уже свидетельствовало об этом.

В то же время некоторые моменты указывали на то, что изменения произошли. Так, например, было отменено подписание нескольких российско-палестинских документов, которые готовились к этому визиту. Несколько сократился по сравнению с первоначальным список российской делегации. На автомобиле Ельцина уже не было президентского штандарта, а красовался обычный российский флажок. (Интересно, что Владимир Путин как исполняющий обязанности президента, по словам Шевченко, тоже не может пользоваться штандартом, который перейдет лишь к избранному главе государства, а пока останется на хранении в Кремле. В то же время над самим Кремлем штандарт развиваться будет - как символ верховной власти.)

Что же касается участия в торжествах по случаю празднования православного Рождества Христова 2000 года, то сначала Борис Николаевич посетил во время всенощной Троицкий собор Русской духовной миссии в Иерусалиме. В соборе, особенно ближе к алтарю, люди стояли так тесно, что трудно было даже поднять руку. Достаточно странно было видеть, как Патриарх Московский и всея Руси Алексий II прервал службу, когда в Церковь вошли Борис Ельцин и сопровождавшие его Наина Иосифовна, Татьяна Дьяченко, Игорь Иванов. Президент поставил свечку. Тишина сохранялась минуты две-три - это было сделано из уважения к первому президенту, затем служба возобновилась.

Ельцина и Иванова усадили рядом с Алексием. К ним пробрался оказавшийся там Никита Михалков, которому удалось поздороваться с Ельциным. После того как Ельцин вышел из собора и уехал, из Церкви стали выходить люди - многие из них пришли не на службу, а просто поглазеть на первого президента.

На следующее утро была Божественная литургия в Храме Рождества Христова в Вифлееме, куда собрались и главы других православных государств и церквей. Казалось, что здесь самым сложным для Ельцина будет вход - Врата смирения, через которые верующие входят в храм высотой всего 1 м 20 см. Тем не менее Борис Николаевич прошел через них и даже спустился по узкой лестнице в Пещеру Рождества под алтарем - Вертеп, где и был рожден Иисус Христос.

Вот так, торжественно, с претензией на большую историческую метафору, завершил свой последний президентский визит первый президент России.

Вифлеем-Иерусалим-Москва