Александр Севастьянов ДО НЕДАВНЕГО времени политологов, журналистов, да и просто граждан беспокоила мысль: а не уйдет ли всенародно избранный президент в отставку? В этом случае премьер Путин стал бы и.о. ровно на три месяца, выборы президента состоялись бы в один день с парламентскими выборами, и так, глядишь, реклама, сделанная президентом своему "преемнику", оказалась бы пророчеством. Если, конечно, Путин сумел бы надлежащим образом воспользоваться своим положением исполняющего обязанности.
Почему подобный сценарий казался правдоподобным для многих людей, причастных к большой политике?
Потому что все, кто одарен политическим чутьем, чувствуют, как из Кремля веет паническим страхом перед недалеким будущим. И понимают, что этот страх более чем обоснован.
Общество терпело все злоключения последнего десятилетия довольно безропотно. Мы не видели от народных масс за это время ничего, даже в миниатюре напоминающего кронштадтский бунт или антоновское восстание на Тамбовщине. Самое "ужасное" возмущение было поднято не народом, а верхушкой - народными избранниками - в октябре 1993 года, причем крайне прекраснодушно, бездарно и по-дилетантски беззубо; кончилось оно расстрелом из пяти танковых орудий практически беззащитного парламента, и пролитая кровь лишь, говоря словами Тютчева, "едва дымясь... блеснула на вековой громаде льдов".
Массы принципиально остались в стороне. Символом безысходности и отчаяния, кульминацией "бунта на коленях" - стал добровольный уход из жизни в 1996 году пятисот (!!!) офицеров, воинов-профессионалов. В том же году народ "проголосовал сердцем" за своего главного губителя, демонстрируя в клинически чистом виде "синдром заложника".
Причина такой непостижимой ягнячьей беззащитности наших соотечественников, на мой взгляд, прежде всего в мировоззренческом вакууме, образовавшемся на месте рухнувшей коммунистической идеологии. Возвращение назад, в "развитой социализм", как все понимали, было утопической мечтой, а что ждет впереди, что идет на смену - неясно. Все знали, чего не хочется от жизни, однако никто не сформулировал четко за всех, чего хочется. Негатив налицо, а вот позитив - точнее, общая светлая мечта - отсутствует. Но ведь никто, нигде и никогда не хочет умирать за неясное будущее. Тем более (в наше время) ради других.
В этом, по-моему, основной секрет произошедшего: никто не хотел умирать неизвестно за что.
А вот зато убивать за все про все хотят если не все, то почти все. Заряд обиды, боли, ярости, ненависти и агрессии, накопившийся в обществе за "долгие годы перелома", - колоссален. Каждый хочет оправдаться за собственную пассивность и трусость, отомстить за себя, за родных и близких. Компенсировать многолетнюю беспомощность и бессилие. Все эти чувства требуют выхода: пружина взведена до предела. Общество ждет лишь своего Вия, который поднимет железные веки и укажет огромным пальцем на виновника всех бед: "Вот он!"
Лозунг наступившего дня, незримо витающий в воздухе, - "ВОЗМЕЗДИЕ!". Все, кто потерял больше, чем приобрел (а это едва ли не 90% населения), но не покончил с собой и не вышел на баррикады, живут ныне ожиданием возмездия как акта высшей справедливости, высшего суда и расчета.
Значение разыгравшегося на Западе скандала под названием "Тайные счета президента" в данном контексте двояко. Во-первых, это формальный повод не просто для суда, но для грандиозного политического судилища, исход которого заведомо предопределен, над режимом и его центральным персонажем. Во-вторых - это сигнал, знак того, что Запад сдал Ельцина "с потрохами" и не только не предоставит ему убежища в случае чего, но, напротив, гарантирует его экстрадикцию.
Ни один гражданин России, придя на смену Ельцину в Кремль, не посмеет обмануть эти чаяния. Иначе его просто не поймет народ. Особенно это касается тех, кого можно попрекнуть причастностью к "свершениям" ельцинского режима: перекладывание вины с себя на кремлевскую камарилью неизбежно станет их основным развлечением и долгом чести в первый же год правления. Очернить Кремль, чтобы обелить себя, - и полезно, и приятно. А попрекнуть - так или иначе - можно всех основных претендентов. Их уже и попрекают. Ибо все, кто так или иначе входил во властную верхушку России (включая системную оппозицию), повязаны общей ответственностью. Поэтому все они заранее дают понять, что будут "суровы, но справедливы".
В первую очередь это касается Геннадия Зюганова и тех, кто за ним стоит. Ведь все знают и понимают, что в 1996 году он сознательно и даже артистично сдал президентский трон Ельцину, имея все преимущества и все шансы им завладеть. Результат - продление "перелома" еще на четыре мучительных года. И теперь Зюганов и зюгановцы тем пуще раздувают пламя своих угроз, чем больше им хочется заставить людей забыть о позорной игре в поддавки четырехлетней давности.
Газета "Завтра", превратившаяся на сегодняшний день в официоз КПРФ и лично Зюганова, в передовице грозит народной расправой: "Сегодня в России ненавидит солдат и священник, рабочий и академик, писатель и лавочник... Эта ненависть, кипящая в котле, опоясанном обручами внутренних войск и милицейских подразделений... скоро разнесет оболочку. Вырвется на площади городов под хохот мертвого Чаушеску. Эта ненависть начнет искать того, кто был ей причиной... И тогда учебники русской истории могут пополниться эпизодом, повторяющим отстранение от власти Григория Отрепьева, Петра III, Павла I и Николая II. Много кровяных телец враз увидят солнце" (# 36/99).
Но от коммунистов не отстают по части демонстрации если не кровожадности, то непреклонности и их основные противники.
Бурчит о продажности верхов "главный борец с коррупцией" Григорий Явлинский, деликатно помалкивавший об этой самой коррупции все годы правления своих немного резковатых единомышленников - Гайдара и Чубайса. О, приди он к власти, вряд ли показательные процессы начнутся сразу с самого верха ельцинской пирамиды - нет, первым подсудимым станет какой-нибудь стрелочник. Но процесс имеет свою логику, и от стрелочника до министра, от министра до Чубайса, от Чубайса до Ельцина на самом деле не три шага, а один.
Дольше всех удерживался от инвектив по адресу кремлевской камарильи московский мэр Юрий Лужков. Эти инвективы вначале прозвучали из его ближайшего окружения. Диапазон угроз был большой - от обещания гарантий неприкосновенности президенту, но не его приближенным до обещания повторения судьбы упомянутого Чаушеску. Неясно было поначалу, к какому из вариантов ближе сам мэр Москвы и лидер "Отечества". Но в жесткой, бескомпромиссной форме предписав Ельцину необходимость оправдать себя через суд - и только через суд! - Лужков предельно прояснил свое отношение к делу. Ведь он, по сути, предупредил президента о том, что такой суд неизбежно должен состояться. А это, по всей вероятности, однозначно повлечет за собой для старика отнюдь не Канары, а лефортовские нары. Косвенное подтверждение тому - бессильно-жалостливые письма с абстрактными угрозами, попросту мольбы о пощаде, срочно направленные Волошиным вместо судебных исков в западные газеты после лужковского ультиматума.
Понятно, что позиция, выраженная Лужковым как лидером общероссийского масштаба, имеет не столько личный, сколько корпоративный, а лучше сказать - партийный характер. Поэтому приди, скажем, в кресло президента Примаков (сохранивший обиду на Ельцина, как мы поняли из его интервью Киселеву в "Итогах"), последствия будут все те же - суд и Лефортово. К тому же в ряду претендентов, нуждающихся в обелении, Примаков - не исключение. Груз поражений и ошибок режима лежит и на нем, человеке системы. Облегчив данный груз и приобретя немалый запас популярности за месяцы своего полуоппозиционного премьерства, Примаков может возвести эту популярность в высший градус, возбуждая, вслед за Лужковым, ревность правосудия по отношению к Кремлю.
Спрашивается: а есть ли вообще в России кто-нибудь, кто способен гарантировать нашему "гаранту" смерть в своей постели?
Гарантии, как известно, дает только страховой полис. Но банкротам таковых не выдают.
Давление общественного мнения, всеобщая мечта о возмездии, разлитая в воздухе, и объективный ход событий, влекущий фронтальную реакцию на ельцинские "реформы", непременно поставят вопрос об ответственности виновников и заставят любого нового президента (даже такого, как Путин или Степашин) начать процесс по бесчисленным фактам коррупции, воровства и незаконной приватизации. Этого же в своих собственных интересах потребует Запад. Однажды стронувшись, лавина расследований станет неудержимой; она неизбежно погребет под собой и мелких исполнителей, и заказчиков, и самого "гаранта" случившейся российской катастрофы.
Что может противопоставить президент Ельцин вышеописанной перспективе? Президента Путина? Но далеко не факт, что ельцинский протеже придет первым на выборах даже на гребне "маленькой победоносной войны". Помимо многочисленных "но", невозможно забыть и отбросить роль Собчака и Чубайса в путинской карьере. Приняв относительно недавно участие в координационном совещании правых сил с участием того же Чубайса, "освятив" таким образом своим присутствием попытку "правого союза", Путин совершил, на мой взгляд, непростительную ошибку, публично обнажив свои политические корни. На фоне подспудно охватывающих общество реставрационных процессов выставлять на обозрение свою связку с горе-реформаторами было по меньшей мере неосторожно.
Кроме того, ставленник (не скажу: марионетка) уходящего президента, Путин не имеет ни своей партийной организации, ни какого-либо иного средства консолидировать и вести за собой народные пласты, сопоставимые с теми, что подвластны Зюганову или Лужкову.
Но, как уже говорилось, даже если произойдет невозможное, президенту Путину придется подчиниться логике исторического процесса и развязать борьбу со злоупотреблениями в предшествующем эшелоне власти. А вот остановить ее он - и никто - уже не сможет, пока не насытит общественное чувство справедливости.
Конечно, у Ельцина остается вариант диктатуры (собственной или своего ставленника) и уход на покой в тень некоего диктатора. Но где его взять? Доверять Лебедю, которого он сам в оскорбительнейшей форме, чуть не пинком под зад выставил из Совбеза, Ельцин не должен по определению. О диктаторе Путине - см. выше (да он и вряд ли захочет играть роль зиц-председателя). У самого Ельцина может не хватить физических сил на диктатуру. Ну и еще одна малость. Успех переворота зависит в определяющей степени от того, насколько преисполнены российские генералы чувствами любви, уважения и преданности к своему президенту. Риторический вопрос, не правда ли?
Казалось бы, судьба Ельцина предрешена, как он ни бейся в поисках выхода. Однако все эти размышления не приносят мне пока успокоения.
Президент Ельцин, насколько мы успели его узнать, еще достаточно жизнеспособен и агрессивен, чтобы прибегнуть к неожиданному неправовому решению личных проблем, выросших до масштаба общероссийских. Прижатый к стенке, он обычно становится особенно опасен.
Общество должно быть настороже.
