Имена и даты: краткие хронографические наблюдения. 1 декабря

Геометрий может быть много. Ученый вывел это на кончике пера.
Лев Крюков. Портрет Н.И.Лобачевского. Первая половина XIX века

«Когда вагоновожатый ищет новых путей, трамвай сходит с рельсов», – сказал много лет назад поэт-сатирик и фельетонист Эмиль Кроткий. И в самом деле, единых принципов и норм на все случаи жизни не существует. Где-то весь смысл заключается в поисках и обретениях, а где-то следует строго соблюдать правила и законы. Лишь бы не перепутать. В сумме же все это есть не что иное, как плюралистическое мироустройство.

Одно из его проявлений известно любому исследователю, восстанавливающему картину прошлого: никогда нельзя опираться только на один источник. Родившаяся 1 декабря 1083 года византийская принцесса Анна Комнина (дата смерти точно не известна) приняла участие в заговоре против собственного брата, которого она не желала видеть на троне. Заговор не удался. После смерти мужа Анна ушла в монастырь и написала там «Алексиаду» – историю жизни своего отца, императора Алексея I Комнина, – став одной из первых женщин-историков. «Алексиада» сделалась важнейшим источником сведений о том времени (да и литературным памятником). Субъективным, естественно, и весьма апологетичным по отношению к главному герою, при всех заверениях о верности истине. Многое Анна знала лишь понаслышке. К тому же она спорит с некоторыми оппонентами, чья точка зрения нам доподлинно неизвестна. Тут уж поневоле возопишь: плюрализма жажду!

1 декабря 1743 года родился немецкий химик Мартин Генрих Клапрот (ум. 1817), первооткрыватель полиморфизма кристаллов. Он обнаружил, что одно и то же по химической формуле вещество может существовать в виде разных кристаллических структур. А есть еще более фундаментальное проявление плюралистичности, охватывающей нашу Вселенную, – множественность геометрий. Сегодня день рождения нашего соотечественника Николая Лобачевского (1792–1856), первым в мире (потом были другие) выступившего с иной, нежели у Евклида, системой аксиом. Евклидовский пятый постулат – через любую точку на плоскости можно провести только одну прямую, параллельную данной прямой, – он счел необоснованным ограничением.

Примечательная подробность. Среди тех, кто подверг Лобачевского критике обскурантистского толка, был видный русский математик Михаил Остроградский. Так вот, в юности он был лишен диплома об окончании Харьковского университета и кандидатской степени – на том основании, что вольнодумствовал и не посещал лекции по богословию. И это совпадает с биографией Лобачевского: из Казанского университета (ректором которого он потом был многие годы) его чуть не отчислили с отдачей в солдаты. За что? За «мечтательное о себе самомнение, упорство, неповиновение», «возмутительные поступки» и «признаки безбожия». Как говорят математики, «что и требовалось доказать». Свобода по природе своей едина, она не может замыкаться в какой-то одной сфере жизни. Единство и плюрализм здесь неразделимы.

И этот закон с трагической силой прозвучал в творческой и политической биографии следующего нашего героя – немецкого литератора и революционера Эрнста Толлера, родившегося 1 декабря 1893 года (ум. 1939). Человека, который был убежден, что нашел новую истину. Хотя по жизненному опыту принадлежал к «потерянному поколению», которое утратило старую, а с новой были проблемы.

«Я стою в окопе, киркой разрыхляю землю. Ее стальной наконечник застревает, я дергаю и одним махом вырываю. На нем повис какой-то слизистый моток. Наклонившись, я вижу, что это человеческие кишки. Тут был зарыт мертвый человек. Мертвый – человек. Не «мертвый француз». Не «мертвый немец». Мертвый человек... В эту минуту я осознаю, что был слеп, потому что сам себя ослепил. В эту минуту я наконец понимаю, что все эти мертвые французы и немцы были братьями, и что я – их брат». Это – впечатление Толлера на войне, на Первой мировой. Одно из тех впечатлений, что определяют дальнейшую жизнь.

Он стал поэтом и драматургом экспрессионистского направления. И радикальным социалистом. И пацифистом к тому же. Причудливое, даже невероятное сочетание. Всегерманская слава – и пребывание в психиатрической лечебнице по не очень-то психиатрическим мотивам, и тюремное заключение, уже впрямую политическое. Еще бы: в 1919 году он возглавил Баварскую Советскую Республику. При этом благодаря именно его усилиям там не было массовых репрессий. Но природа пролетарской диктатуры – явление объективное. Отпечаток на личности Толлера остался.

Между тем на фронте Толлер подружился с Максом Вебером, будущим классиком социологии и политической науки, автором «Протестантской этики и духа капитализма». Два человека, два пути, две попытки разрешения мировых трагических проблем, с которыми их столкнул век войн и революций. Кто предпочел Вебера, у того место для Толлера нашлось. Выживи советская Бавария, все сложилось бы иначе. В Советском Союзе Толлер мало издавался. И не прочитан.