Петр Спивак
То, что переживает человек на войне, Терренс Малик заставляет ощутить каждого кинозрителя.
Кадр из фильма «Тонкая красная линия»
Обычно, готовя очередной выпуск этой рубрики, я формулирую для себя его главную внутреннюю тему. Сегодня таковых будет две. Одна – так называемый зрительный ряд: все, что мы воспринимаем зрением. Вторая – как в старину говорили, хорошее общество, то есть определенная форма самоорганизации лучших и передовых людей. И, дабы не мучиться, аки Буриданов осел, сосредоточусь по большей части на тех случаях, когда эти темы так или иначе пересекаются.
В далекие времена, когда в нашей стране еще не додумались до единых творческих союзов, ХЛАМ (художники, литераторы, актеры, музыканты – позднейшая ироническая аббревиатура, пущенная в обиход Ильей Эренбургом) группировался по пристрастиям – эстетическим и личным. Композитор Сергей Ляпунов, родившийся 30 ноября 1859 года (ум. 1924), из всех музыкальных течений более всего симпатизировал «Могучей кучке» и сблизился с ее участниками, стал другом и сотрудником Милия Балакирева. Но это был у Ляпунова не единственный близкий круг. Можно вспомнить профессорство в Петербургской консерватории и директорство в Бесплатной музыкальной школе, а после Октября, уехав в Париж, Ляпунов возглавил там музыкальную школу для русских эмигрантов. Но музыкой его деятельность не ограничивалась: он был членом Русского географического общества и ездил на Север записывать народные песни.
Ровно на десять лет младше был художник Константин Сомов (1869–1939), «мирискусник» – из блиставшего в наш Серебряный век объединения «Мир искусства» и одноименного журнала. Кончил свои дни, разумеется, в Париже.
Что тут прежде всего хочется сказать? Воистину модерн: современные способы структурирования художественной среды, никакой тебе вертикали власти. И множественность форм самовыражения: традиционные жанры живописи, станковая графика, иллюстрирование и оформление книг (Пушкин, Гоголь, Блок, Бальмонт...), статуэтки. Добавьте еще словесность: дневники, письма. Но как-то так устроено наше восприятие, что портреты или пейзажи запоминаются лучше. Сомовские Блок, Кузмин, Рахманинов и многие другие хрестоматийны.
Последнее по счету, но не по значению: художник вырос в семье Андрея Сомова, историка искусств, старшего хранителя Эрмитажа. А Сергей Ляпунов был сын известного астронома Александра Ляпунова, брат не менее известного математика Александра Ляпунова. Хорошее общество опять-таки.
У Константина Сомова и люди на многих картинах увидены, словно сквозь дымку. Как будто из далекого будущего, где о них только и скажут, что это было давно и неправда...
А теперь, словно по контрасту, – к той реальности, что хватает человека за ворот и может вытрясти душу. И это в парадоксальном сочетании с фигурой самого художника, наглухо закрытого, таинственного, чуждого шумихи и громких эффектов. Я говорю о родившемся 30 ноября 1943 года американском кинорежиссере Терренсе Малике. Живой, по меркам нашего века глобализации недалеко работающий человек – но уже в биографии множество неясностей.
Даже место его рождения разные источники называют не одно и то же. Утверждается, что Малик работал журналистом нескольких весьма известных изданий, но статьи, им написанные, неизвестны. Режиссер не появляется на публике и не дает интервью, хотя он признанный мэтр и лауреат (например, каннской «Золотой пальмовой ветви» 2011 года за «Древо жизни») и номинант на «Оскара».
Вероятно, в основе его творческого метода заложено стремление взрывать каноны, опрокидывать привычные схемы и представления. В самом первом своем полнометражном фильме – «Пустоши» он воспроизводит канву знаменитой старой ленты «Бонни и Клайд», но именно для того, чтобы зритель от этих типов, почти архетипов, отшатнулся.
А самая известная работа Малика – «Тонкая красная линия» (1998), драма о войне. И ведь это тоже ремейк – был в 1964 году фильм по тому же военому роману Джеймса Джонса. Время и место действия – Вторая мировая, битва за Гуадалканал на Тихом океане. История просто фронтовая превращается у Малика в бытийную, экзистенциальную. «Вы бываете одиноки, сэр?» – спрашивает один из героев фильма. И слышит в ответ: «Только с людьми». Но это еще не все: критики говорят о полифонизме эстетики Малика, прибегая к бахтинской терминологии. И признают, что при всей немассовости, даже антимассовости своего почерка Малику удается добраться до зрителя, завладеть им. Не какую-то массу он покоряет, а каждого отдельного зрителя. И тот видит своими, а не чьими-то глазами то, что хотел показать режиссер. Чудо искусства.
И сегодня же день рождения другого мастера кино – нашего соотечественника, аниматора Андрея Хржановского (р. 1939). Тоже немассовый по своей природе, штучный человек. И сюжеты для своих фильмов выбирает такие, до которых, может быть, никто больше не додумается. Сделал, например, анимационные фильмы по Иосифу Бродскому – «Полтора кота» и «Полторы комнаты, или Сентиментальное путешествие на родину». Смотрите и вдумывайтесь. Последнее не помешает.
