Петр Спивак
В лице его, по словам современника, была странная смесь ума и злости.
Джордж Доу. Портрет А.А.Аракчеева. 1824. Эрмитаж
Медленно поспешает телега прогресса. Именно телега – подходящая метафора во многих случаях. Казалось бы, прыжок в будущее был совершен 4 октября 1957 года, когда в Советском Союзе запустили первый искусственный спутник Земли. Через год, 4 октября 1958-го, британские и американские реактивные авиалайнеры начали регулярные полеты через Атлантику. Но лишь 4 октября 1965 года Папа Римский Павел VI, первым из понтификов прибывший в Соединенные Штаты, объявил там о снятии с евреев обвинений в смерти Христа. А мы-то думали...
Конечно, технические и управленческие нововведения усваиваются быстрее и легче, чем гуманитарные. Убедительный пример тому являет весьма известная в русской истории фигура – граф Алексей Аракчеев, родившийся 4 октября 1769 года (ум. 1834). Один из лучших командиров и организаторов русской артиллерии, судя по всем отзывам. Комендант Санкт-Петербурга, генерал-квартирмейстер армии при Павле I, военный министр при Александре I. Главный войсковой снабженец в 1812 году. Руководитель всех дел комитета министров. В общем, эффективный менеджер.
Фамилия Аракчеев происходит от татарского прозвища Аракычы, то есть самогонщик, пропойца. Нет, по этой части за ним подвигов не замечено. Более того, он вообще идеальное воплощение служебных добродетелей – тех качеств, которые в сумме дают идеального администратора, «слугу царю». И «отца солдатам»? В известном смысле да, то есть внутренние мотивировки соответствуют патриархальным требованиям. Но жестокость к солдатам – запредельная. Да и к офицерам. Из-за скандального дела об оскорблении и самоубийстве одного из них Аракчеев был даже на какое-то время отправлен в отставку.
Это не просто личная патология, хотя без садистского удовольствия тоже не обходилось. Это определенная картина мира, породившая знаменитый аракчеевский проект военных поселений – гибрида солдатской службы с земледелием. Сверхзадачей же была, извините за выражение, вертикаль власти. Чтобы механизм передачи и исполнения решений работал безупречно. Причем без, так сказать, смазки, то бишь коррупции. Не было в России чиновника чище и честнее, чем Аракчеев. И опыт показал, что не зря взятку назвали конституцией России. Без неформальных договоренностей – совсем нечеловекообразно получается.
У Щедрина в «Истории одного города» Аракчеев послужил одним из прототипов глуповского градоначальника Угрюм-Бурчеева, и созвучие фамилий здесь служит подсказкой. Щедрин писал эту книгу в либеральные времена Великих реформ, при Александре II. Одним из наиболее влиятельных наших государственных деятелей был тогда Петр Валуев, который родился 4 октября 1815 года (ум. 1890).
В 1855-м, сразу после воцарения нового императора, курляндский губернатор Валуев написал и разослал видным лицам записку о положении дел. О том, что у нас «сверху блеск, снизу гниль», что «пренебрежение к каждому из нас в особенности и к человеческой личности вообще водворилось в законах», что «управление доведено, по каждой отдельной части, до высшей степени централизации; но взаимные связи этих частей малочисленны и шатки»... Привет Аракчееву. И перекличка с «индюшачьим презрением к свободе человеческого духа», как скажет потом герой Куприна. И сплошые аллюзии на сегодняшний день.
Ну а дальше все по законам жанра. Либеральный чиновник востребован. В 1861 году он становится управляющим делами кабинета министров, затем министром внутренних дел (позже, с 1877 года, даже возглавил правительство). Проводил реформы. Но что-то благородного рыцаря не получается.
На карикатуре в сатирическом журнале «Искра» 1862 года Валуев изображен в виде эквилибриста, идущего по канату. По одну сторону от каната висит в воздухе надпись «Да», по другую – «Нет». Трюк заключается в отыскании середины между противоположностями. Казалось бы, норма политического компромисса. Вот только каверза состоит в том, что отсутствует область консенсуса. Тот набор гуманитарных ценностей, который в примерно равной мере разделяют представители обоих станов. И сам Валуев полагал, что приоритетной ценностью является порядок, а не свобода и что последняя должна уступать первому.
При Александре III Валуев был отправлен в отставку. И вел дневник, начатый в юности. В этом дневнике он, еще будучи премьером, писал: «Мне кажется, что все-таки по частям все крушится и рушится, и я бессилен крушению и обрушению ставить преграды. Все одно и то же чувство: вижу, чего другие как будто не видят».
А вот французская параллель русскому политику-реформатору. Один и тот же день рождения в календаре – 4 октября, и даже одна из должностей совпадает: министр внутренних дел. Звали этого человека Франсуа Пьер Гийом Гизо (1787–1874), и был он видный ученый-историк. Однако творить историю на практике – совсем другой коленкор. И Гизо стремился пройти между анархией и деспотизмом, Сциллой и Харибдой.
95 лет исполнилось бы сегодня физику, нобелевскому лауреату Виталию Гинзбургу (ум. 2009). Я не о физике его, она для немногих. В одном из последних интервью Гинзбург наметил для России три пути. Просвещение, террор и нечто промежуточное... .
