Петр Спивак
Николай Тимофеев-Ресовский, он же Зубр, жил в СССР с двойным клеймом: как генетик и как невозвращенец.
Фото РИА Новости
Государство для человека или человек для государства? Первый вариант ответа – у либералов. Второй же исповедуют те, кто проникся идеей служить высшим ценностям, и сами государства. Особенно империи.
Двум коронам служил Фернан Магеллан, знаменитый мореплаватель. Родившийся португальским подданным, он просил короля Мануэла I отправить его в экспедицию вокруг света, но королю это не было нужно. Он, правда, разрешил Магеллану служить другим государствам. И тогда Магеллан уехал в Испанию. Оттуда 20 сентября 1519 года его эскадра ушла в первое в истории кругосветное плавание, из коего ему не суждено было вернуться: он был убит в стычке с туземцами на Филиппинах. До туземцев ему противодействовали и бывшие соотечественники – португальцы и бунтовщики-матросы.
В России 20 сентября 1802 года стало днем реформы государственного управления, которую предпринял Александр I. Он заменил коллегии, введенные Петром I, министерствами, определил права и обязанности Сената и – внимание – поставил обер-прокурора Святейшего Синода, гражданского главу Церкви, в непосредственное подчинение императору. Апофеоз властной вертикали.
Имперским представлениям о государственном устройстве соответствовали художественные аналогии. Это очень хорошо видно в архитектуре Российской империи, особенно в стиле классицизма. Классицизм – воплощение нормативности. У настоящих мастеров все получается красиво. 20 сентября 1744 года родился Джакомо Кваренги (ум. 1817), итальянец на русской службе, которому мы обязаны, например, Александровским дворцом в Царском Селе, где прошли последние годы царствования Николая II, и Смольным институтом благородных девиц в Петербурге. Кстати, в Александровском дворце при советских властях разместился Дом отдыха сотрудников НКВД, а при нацистской оккупации – немецкий штаб, гестапо и тюрьма. Интересные параллели. Ну а приснопамятный Смольный давно уже резиденция и символ власти.
Сегодня же день рождения адмирала Фаддея Беллинсгаузена (1778–1852), нашего наследника славы Магеллана. Под началом Ивана Крузенштерна он совершил первое русское кругосветное путешествие, а в следующем, совместно с Михаилом Лазаревым, открыл Антарктиду.
Ну и без словесности, конечно, империя не живет. В отличие от словесности, существование коей возможно и в иных социально-политических условиях.
20 сентября 1809 года родился русский писатель Нестор Кукольник (ум. 1868). Он писал историческую прозу о петровской эпохе, когда империя у нас рождалась. Но самым известным, самым востребованным империей произведением Кукольника стала пьеса под пафосным названием «Рука Всевышнего Отечество спасла» (1834) – на сакральный сюжет об изгнании иноземцев и воцарении Михаила Федоровича, первого Романова. Нет, это не конъюнктура, как может показаться в наши дни. Это служение государству – искреннее, самозабвенное. Но... где самозабвение, там уже самовыражения не жди. В сознании Кукольника и многих его сходно мысливших современников личность не эмансипирована от государства, не самоценна. Отсюда и проистекает единство царя, власти – и народа.
Охранительность может быть самой различной «окраски». На смену одной системе власти придет другая, насквозь революционная, но она тоже обзаведется своей охранительностью. В один календарный день с православным монархистом Нестором Кукольником появился на свет Николай Семашко (1874–1949), большевик, который, будучи врачом по образованию, стал в РСФСР наркомом здравоохранения. И, насколько можно судить, организатором здравоохранения был далеко не худшим. Так сказать, с остаточными проявлениями цивилизованности. Но логика становящегося социалистического строя не давала им простора. И если своему университетскому педагогу Владимиру Вернадскому он помог устроиться в Петрограде (тот чуть не попал в жернова красного террора в Крыму), то врачей из Всероссийского медико-санитарного общества, настроенных независимо, он предложил «изъять» с помощью ГПУ – так в письме Ленину изящно сформулировал.
Огромная тема: как переплетены в биографиях великих россиян атрибуты независимости, с одной стороны, и государственной, имперской подчиненности – с другой. Биолог и генетик Николай Тимофеев-Ресовский родился 20 сентября 1900 года (ум. 1981) и более известен у нас под прозвищем Зубр (оно же заглавие документальной повести Даниила Гранина). Учился в Киевской I Императорской гимназии (там, между прочим, происходит одна из сцен «Дней Турбиных» Булгакова, но располагаются в здании уже юнкера). Потом – дуновение свежего ветра – в Московском свободном университете имени Шанявского. Потом – в I МГУ, но, что по-своему выразительно, диплома не получил. А места ученых занятий? Институт экспериментальной биологии – государственный, но название замечательное. И при институте этом неформальный семинар с шутливым названием Дрозсоор, то есть «совместное орание по поводу дрозофилы».
Дальнейшее вышло за рамки официально приветствуемого. Тимофеев-Ресовский приглашен в Берлин, работает там в Институте исследований мозга. У него советский паспорт. В 1945 году, с приходом советских войск, он назначен директором этого института. А через несколько месяцев арестован. Сначала лагерь, потом подневольная работа по проблемам радиационной безопасности на закрытом объекте, связанном с советской ядерной программой. В итоге – печать двойной опалы: генетик и к тому же невозвращенец. Посмертная реабилитация через пень-колоду...
Шаг влево, шаг вправо – считается побег. Конвой в готовности.
