Имена и даты: краткие хронографические наблюдения. 16 июня

Польша,1983 год. «Своего» Папу Римского встречают плакатами движения «Солидарность».
Фото Reuters

«Вихри враждебные веют над нами», – пели в старой революционной песне. Но не только политические «темные силы» – те, что «нас злобно гнетут», – укладываются в эту строку. Она – метафора мироустройства. А оно, в свою очередь, тоже прочитывается в социальном ключе.

Эта цепочка взаимных отражений всеохватна, в ней можно усмотреть и частицы микромира, и всю Вселенную. Русский физик и математик Александр Фридман, родившийся 16 июня 1888 года, выдвинул в начале 20-х годов, когда революционные и военные бури еще толком не улеглись, так называемую теорию нестационарной Вселенной. Модель «Большого взрыва», с которого поныне расширяющийся мир начал существовать, – следствие этой теории.

У Фридмана была необычная научная биография. Начинал он с чистой и прикладной математики (так называлась кафедра в Петербургском университете), а с 1913-го, сакраментального последнего мирного года, стал изучать атмосферные вихри и фронты. Летал на дирижаблях. Когда разразилась Первая мировая война, Фридман вступил добровольцем в авиационный отряд, налаживал аэронавигационную службу. А вернувшись к профессорской жизни, занялся теорией гравитации, решением уравнений Эйнштейна. И оказалось, что традиционная модель стационарной Вселенной, модель, которой придерживался и сам Эйнштейн, – всего лишь один частный случай из множества. Как будто потрясения, охватившие Россию и весь мир, подтолкнули петроградского ученого к этому открытию.

В 1923 году вышла книга Фридмана «Мир как пространство и время». В это «как» стоит вдуматься, в нем суть новой физической концепции. Параметры Вселенной, прежде всего ее кривизна и плотность вещества, меняются со временем. Материя разлетается в стороны, галактики удаляются друг от друга, и при этом, предсказал Фридман, в их спектрах должно наблюдаться смещение в красную сторону. Потом американский астроном Хаббл подтвердил на практике этот теоретический вывод. Сегодня про красное смещение слышали, наверное, все. Есть в нем, мне кажется, что-то зловещее...

Фридман сделал свои открытия в не самые бурные из советских лет. Большой взрыв остался позади, на дворе был нэп. Но беда ходила рядом. В 1925 году Фридман умер в Ленинграде от брюшного тифа. Как умирали в Гражданскую войну. И здесь вспоминается человек из совсем другой, далекой эпохи – раннего Возрождения. Вернее, герои его знаменитой книги. Я имею в виду «Декамерон» Джованни Боккаччо, итальянского прозаика и поэта. Он родился 16 июня 1313 года (ум. 1375); впрочем, точная дата его появления на свет неизвестна и отмечается в этот день календаря скорее всего условно. Но главное сейчас не в этом, а в сюжете его новеллистического цикла. Там ведь перед нами не что иное, как пир во время чумы. Эпидемия охватила Флоренцию (так оно и было на самом деле в 1348 году, причем во всей Европе), ее жители коротают время в деревне и рассказывают друг другу истории, греховные с точки зрения моралистического канона. И в них самих, и в этом времяпрепровождении один завет: carpe diem – лови мгновенье. Жизнь – нечаянная радость, скажет потом русский поэт. Обитаемый островок в океане беды.

И снова XX век, время войн и революций. Здесь перед нами человек, которому вряд ли можно дать однозначную оценку, – родившийся 16 июня 1867 года барон Карл Густав Эмиль Маннергейм (ум. 1951), финский государственный деятель и военачальник. Впрочем, военную службу он начал еще в Российской империи, был блестящим кавалергардом (между прочим, ассистировал при коронации Николая II), к моменту революции дослужился до генерал-лейтенанта и показал себя с самой лучшей стороны в двух войнах – Русско-японской и Первой мировой. А дальше события сложились так, что лояльность русскому императору, коему Маннергейм остался верен, ему, вернувшемуся в родную Финляндию, пришлось сочетать с отстаиванием независимости этого нового государства. И защитой его от большевистской заразы, которую распространяла даровавшая финнам независимость Россия.

«Я происхожу из эпохи, в которой Человечество было просвещено либеральными идеями», – писал потом Маннергейм шведскому издателю своих мемуаров. Да, финский полководец спас свободу своей страны, спас дважды – сначала в 1918 году, подавив красногвардейцев, потом в 1939–1940 годах, истощив силы советских войск и не дав Сталину оккупировать Финляндию. Но союз с Гитлером, хоть трижды вынужденный, само присутствие его на своем юбилее – это, извините, цена непомерная. Не столько, может быть, даже для самой Финляндии, сколько для ее национального лидера, дважды – в самые критические периоды – президента.

А теперь обратимся к предреволюционному прошлому России. 16 июня 1907 года Николай II распустил Государственную Думу и издал новое положение о выборах в нее (последнее – дабы уменьшить представительство нелояльных слоев населения). Считается, что это стало концом первой русской революции. Но самое любопытное здесь – укоренившийся термин: третьеиюньский переворот. По старому стилю это было 3 июня. Случай, совершенно аналогичный Октябрьской революции, имевшей место в ноябре. И, по совпадению, из той же области хронографии: 16 июня 1930 года Совнарком СССР ввел в стране декретное время – поясное плюс один час – и тем обозначил выпадение из мирового времени, что вполне соответствует сути дела (как и старый стиль до революции). Иван Денисович у Солженицына, услышав о сем декрете, недоумевал: «Неуж и солнце их декретам подчиняется?»

Вот такие аномалии в ходе времени без всяких теорий Эйнштейна и Фридмана. Оно, однако, идет. И происходят вещи совершенно невероятные.

16 июня 1983 года в Польскую Народную Республику прибыл с официальным визитом Папа Римский Иоанн Павел II, который до того был польский епископ Кароль Войтыла. И провел переговоры с двумя властями: официальным главою партии и государства генералом Войцехом Ярузельским и лидером независимого профсоюза «Солидарность» Лехом Валенсой, менее чем за год до того сидевшим в тюрьме в условиях военного положения. В итоге – легитимизация контрвласти, вызов Советскому Союзу. А там в тот самый день Президиум Верховного Совета возглавил генсек Юрий Андропов. «Два мира, два Шапиро», как говорили когда-то.